Пятнадцатый рай - Алиса Клевер

Она не знала, сколько времени провела на полу. Темные щупальца застарелой паники несколько раз брали Арину за горло так, что она теряла способность мыслить здраво, только крутилась и билась – бессмысленно и бесполезно. Яхту трясло, и на полу было холодно и мокро. Арина старалась сосредоточиться на чем-то еще, кроме факта, что она в нескольких сантиметрах от пучины, от темной толщи воды, которой она так боялась.

Запомнить все, что сможешь.

Яхта маленькая, обшивка тонкая. Вода близко. Под сиденьями, скорее всего, отделение для вещей. Всего на яхте их четверо. Один головорез за рулем, другой охраняет ее, хотя очевидно, что она никуда не денется. Его ботинки черные, на них налипла грязь.

Нелли меня предала. Она предала меня сейчас и предавала в прошлом. Вернее будет сказать – она торговала мной. Арина бы усмехнулась, если б могла, но рот ее был заткнут кляпом. Она вдруг вспомнила, как нашла на журнальном столике в их квартирке в Кузьминках несколько пятитысячных купюр и как Нелли убеждала ее, красноречиво и убедительно, что брать деньги с любовников – это нормально. «Они просто заботятся обо мне, а ты мала, глупа и ничего не понимаешь, – говорила ей Нелли, пересчитывая деньги. – Ты никому не нужна», – добавляла она. За нагромождением слов, странной морали и горячей преданности золотому тельцу Арина не увидела в ней предательницу, способную продать человека, обречь его на верную смерть.

Он ее заставил. Он ее бил.

Вот так и ее насильно затащили на борт яхты.

Двое молодчиков скрутили ее и, в соответствии с отданной Нелли командой, вставили этот ужасный кляп, от которого так трудно дышать. Нелли присела рядом с нею на корточки и посмотрела в ее мечущиеся от страха глаза.

– Ненавидишь меня? – спросила она, не ожидая ответа. – Вижу, что ненавидишь. Что ж, взаимно. Потому что я тебя – да, ненавижу. С того самого дня, как ты улетела в Берлин. Думаешь, так подруги поступают? Сама как сыр в масле катаешься, а меня забыла, значит? Ну да ничего. Я, как видишь, сама о себе позаботилась. А ты уж дальше как-нибудь сама, ладно? Ничего личного, просто бизнес.

Арина закрыла глаза и, кажется, почти потеряла сознание от страха и недостатка кислорода, но резкие болезненные пощечины вернули ее к реальности.

– Знаешь, Арина. Я не стану тебе врать, – зло прошипела Нелли. – В этом есть много личного. Но ты мне тут не вздумай окочуриться. Я тебя должна передать из рук в руки в лучшем виде. Так что давай отдыхай. Удобно тебе?

Арина промычала что-то невразумительное, надеясь, что Нелли захочет услышать ее и вынет этот гадостный кляп, но та только покачала головой и махнула рукой одному из двух парней, присланных Коршуновым ей в помощь. Это были не те два парня, что били и насиловали Нелли всего пару дней назад. Другие парни. Нелли даже не знала их имен, и не очень-то и хотелось. Больше всего она мечтала о том времени, когда все это закончится и она останется одна – совсем одна, навсегда. Никогда ни одного больше мужика. Мечта. Один из парней встал к штурвалу, а другой отшвартовал яхту от гранитной набережной. Да, то, что случилось с Нелли – ужасно. И в этом целиком и полностью виновата Арина.

Ничего, зато теперь у нее в депозитарии лежат три миллиона долларов.

А Арина лежит на полу.

Нужно только разыграть все по-умному. Три миллиона. Понятное дело, Коршунов не захочет терять такие деньги. А это значит, что он отпустит Нелли за деньгами, а затем попробует их у нее отобрать. Это – наиболее вероятный сценарий. Значит, Нелли в ближайшее время за деньгами не пойдет. Как только появится возможность, уедет первым же рейсом в Сочи. За границу не полетит, с такой ряхой могут и на границе задержать. Нет, это не вариант. Она попросит Серегу, он не откажет ей. Потому что он всегда хорошо к ней относился, и потому, что у Нелли имеются интересные фотографии, которые могут сильно не понравиться его женушке.

Серега отвезет ее в Сочи, и там она придет в себя, подлечится и подумает, как безопасно перевести три миллиона из депозитария в другое надежное место, еще неизвестно в какое. Во всяком случае, у нее был план. И львиная доля этого плана лежала у ее ног, на мокром полу, связанная и с кляпом во рту.

– Не надо мычать, только хуже будет. Нет, я не развяжу тебя. Ты теперь – не моя проблема, – деловито пояснила Нелли, продолжая смотреть на беспомощную подругу, которую теперь ожидало совсем не лучезарное будущее. Впереди у нее то, что случилось с Нелли, и даже хуже. Отец Максима Коршунова взбешен выбором сына, он ненавидит Арину. Это он, когда инструктировал Нелли, дал указание, чтобы Арину бросили на пол в рубке. Чтобы, так сказать, она сразу же пропиталась атмосферой своего бессилия.

– Ты должна проследить, чтобы ее туго связали и заткнули ей рот кляпом.

– Считаете, она будет орать? – спросила Нелли. – Это логично.

– Я вообще достаточно логично устроенный человек, – ответил Коршунов, и это после того, как он несколько часов смотрел на издевательства и насилие над ней. Логично устроен, конечно.

– Я прослежу. Она будет связана, как только мы взойдем на борт.

– И с кляпом. Я хочу, чтобы все это время она лежала с кляпом во рту, – сказал он, и Нелли передернуло. Поневоле в том, каким тоном Коршунов сказал это, слышался сексуальный подтекст. Извращенец. Господи, какой жуткий извращенец!

– Она будет сосать кляп всю дорогу, – пообещала Нелли, прикладывая к разбитому лицу палец.

– Ты не злишься на меня, Нелли? За то, что я с тобой сделал? – спросил он вдруг.

Нелли помедлила. На такой вопрос не так просто ответить. Злится ли она на Коршунова? Нет-нет, она просто хотела бы… убить его. Она убивала бы его медленно, долго, она потрудилась бы придумать способ отомстить за каждую минуту, проведенную в обществе его самого и его преданных шавок.

– Разве я могу злиться на своего хозяина? На человека, милостью которого я спасена от нищеты, – ответила она аккуратно, в уважительной манере.

– Ты умная девушка, Нелли. Умные девушки имеют больше шансов на выживание.

– Я только хочу быть вам полезной, – пробормотала Нелли. – И восстановить здоровье.

– Я помогу тебе в этом, – пообещал Коршунов.

Нелли кивнула с благодарностью, но про себя представила его подвешенным вниз головой, как у них в деревне подвешивали туши. Представила – и сразу стало легче. Нужно держаться. Нелли прекрасно понимала – любой контакт с таким человеком, как Коршунов, может стать последним в ее жизни. Пусть не она, пусть Арина. Уж лучше пусть он замучает и убьет Белоснежку, с помощью которой он явно пытался досадить своему красивому, надменному сыну.

Оба они хороши. Люди для них – мусор.

Нелли вгляделась в серую даль. Центральная часть Москвы быстро скользила мимо, и теперь они двигались на хорошей скорости мимо красивых высоток в пригородных районах. Нелли не знала, куда они направлялись, это знал только парень, управлявший яхтой. Стало совсем холодно. Осенью в Москве темнеет рано. Нелли не хотела признаваться себе, но в каком-то смысле они с Ариной находились в одинаковом положении. За исключением кляпа, конечно, что не слишком меняло дело.