Вампиры - дети падших ангелов. Реквием опадающих листьев - Ирина Молчанова

— Как стерва!

Молодой человек усмехнулся.

— Ах, это… союз «как» здесь лишний. Одним женщинам для счастья достаточно любви, другим в придачу к ней нужен триумф.

У бассейна девушка заметила Фарнезе, тот не спускал с нее пытливого взгляда, невпопад отвечая на полные жеманства вопросы сестер Кондратьевых.

А чуть поодаль, в сторонке от всеобщего веселья, стояла Аделина Суворова. Ее атласный наряд до пола искрился и переливался всеми цветами радуги, а грудь в глубоком декольте была поднята так высоко, что казалось, если наклонит голову — упрется подбородком в свое колье, лежащее перед ней, точно на столике.

— Ты говорил, она не посещает приемы! — пихнула Катя своего спутника.

Тот задержал взгляд прозрачно-голубых глаз на внушительном бюсте и пробормотал:

— Большие… перемены. — После чего произнес: — Я должен оставить тебя ненадолго, — и направился к главному врачу больницы Святого Авдотия — пожилому мужчине с бородкой.

Девушка послала улыбку Бриану, надеясь, что тот подойдет к ней. Но он был слишком увлечен симпатичным официантом, а возле Аделины откуда ни возьмись очутилась Кира и заключила ее в объятия. Девочка обхватила ту за талию и с улыбкой прижалась щекой к унизанной кольцами руке.

Катя потрясенно взирала на них, не понимая, что происходит. Ответ невольно дал Йоро, пробормотавший:

— Так вот какая у нее создательница.

Девушка перевела взгляд на мальчика, одетого в отглаженную черную рубашку и брюки со стрелками.

— Киру и ее деда обратила эта женщина?

Мальчик кивнул.

— Она рассказывала мне о своей создательнице, но вижу я ее впервые.

И тогда девушка вспомнила первый визит Натальи Важко весной. Она рассказывала о пришлом вампире — сердобольной женщине из Ярославля, которая сжалилась в Блокаду над голодающей маленькой Кирой и ее дедом и обратила их.

— Ну, здравствуй, моя малютка, — услышала Катя, как Суворова обратилась к девочке, ласково потрепав ту по щеке.

Кира смотрела на создательницу, буквально ловя каждое слово, слетающее с полных кроваво-алых губ.

И не отпускала ее руку, точно боялась, что женщина исчезнет.

— Они давно не виделись? — спросила Катя.

— Они виделись лишь однажды, в день обращения, — пояснил Йоро.

Девушка непонимающе фыркнула.

— Тогда чего она льнет к ней, слово к любимой матери?

Мальчик вздохнул, во взгляде его теплых шоколадных глаз проскользнула укоризна.

— Мать Киры умерла, когда ей исполнилось пять лет, отца у нее никогда не было, его ей заменил дедушка. Наверное, в этой женщине она увидела материнскую теплоту.

— Ага, — скептически покивала Катя, — вот только сомнительно, что ее создательница что-нибудь испытала, иначе бы удосужилась хотя бы навестить!

— Да, — грустно согласился мальчик и, сердито сведя черные брови, добавил: — Но не нужно говорить об этом Кире.

Девушка не успела ничего ответить — вернулся Лайонел. А Суворова обняла Киру за плечи и направилась к ним, одарив молодого человека соблазнительной улыбкой.

Катя взяла его под руку, чем вызвала на лице соперницы понимающую усмешку.

Лайонел вежливо поприветствовал Аделину и, поглядев на Киру, поинтересовался:

— Разве я не оставил тебя дома, выявлять ошибки в учении Сократа?

Кира крепче вцепилась в свою создательницу, прошептав:

— Я должна была прийти…

— Да неужели? — Он приподнял бровь. — Каждый из нас что-то должен. Например, я — объяснить школьному составу директоров, почему моя протеже в отстающем классе!

— О, Лайонел, полно, — вмешалась Аделина и, погладив девочку по голове, воскликнула: — Я могла бы с тобой позаниматься!

— Правда? — с надеждой подняла на нее глаза Кира.

— Ну конечно, — женщина бросила, лукавый взгляд на Лайонела, — я тебе расскажу о Сократе и его учении все, что известно мне из достоверного источника.

Катя ощутила внутри жар. Сомневаться и долго думать, где и при каких условиях она получила эти знания, не приходилось. Анжелика чуть ранее популярно просветила, кто и о чем говорит после любовных утех. Учение Сократа являлось подходящей темой для Лайонела. Характерно звучал «Испанский танец» из «Лебединого озера» Чайковского.

— Не уверена, что это хорошая идея! — словно со стороны услышала девушка свой холодный и раздраженный голос.

Все взгляды устремились на нее, она придушенно пояснила:

— Кира должна учиться сама.

— Вы так думаете? — неприятно осведомилась Суворова. — Если не ошибаюсь, лично к вам, Екатерина, ходит преподаватель.

Катя покосилась на Лайонела, надеясь, что он ее поддержит, но тот задумчиво смотрел в декольте бывшей любовницы, и тогда девушка не выдержала:

— Вам не кажется, что ваше желание стать кем-то для Киры опоздало на несколько десятков лет?! Мне абсолютно очевидно, с какими целями вы пытаетесь напроситься в гости! — Катя прижала руку к животу, откуда рвался огненный шар, и отчеканила: — Ноги вашей не будет в нашем доме!

Аделина дернулась, как от пощечины, и выпустила руку девочки.

— Если я не стала за столько лет кем-то для Киры, то на это была причина. Венедикт выступал против моих визитов, и я уважала его волю.

Кира рванулась вперед фиалковые глаза горели, медленно наполняясь слезами.

— Какая же ты эгоистка, Катя! — воскликнула она.

— Кира… — с несчастным видом прошептал Йоро.

Девочка закусила дрожащую губу.

— Да, Йоро, она эгоистка и всегда, всегда думает только о себе!

Мальчик упрямо помотал головой.

— Ответь тогда: почему Аделина не пришла на помощь, когда умер твой дедушка?

Девочка растерянно посмотрела на создательницу.

— Она конечно же не знала, иначе бы…

— Знала, все знали! О Венедикте писали в газетах. А почему твоя создательница не пришла на помощь, когда Павел Холодный принудил тебя жить с ним? Она даже не попыталась! Почему?

Кира упрямо тряхнула белоснежными волосами.

— Ты снова оправдываешь свою Катю! Ты всегда это делаешь! А Катя просто боится, что Лайонел не устоит перед чарами Аделины, ведь всем известно, она всегда ему нравилась и…

Девочка не договорила, Лайонел грубо схватил ее за плечо и поставил перед собой, предупредив:

— Еще слово — и я пожизненно лишу тебя возможности открывать рот.

Та всхлипнула и все-таки прошептала:

— Аделина хочет приходить ко мне, ко мне! Ты ей не нужен!