Бой вечен - Александр Афанасьев

Крис даже не задумалась о том, что за эту работу можно поплатиться головой…

Она решила, что сегодня в больнице уже ничего не произойдет. Завтра надо будет первым делом позвонить в редакцию, сообщить о том, что она нашла. Затем – наведаться в каирский корпункт, получить командировочные и кое-какую информацию. Дальше – продолжить журналистское расследование.

Она решила спуститься вниз, взять такси до гостиницы и выспаться. У лифта было немало народа, потому что сам лифт был маленький, мог поднять всего четырех человек и ходил очень медленно… просто удивительно, что в одной из лучших больниц Каира такие лифты. Она втиснулась в лифт с третьей попытки, с замиранием сердца перенесла дорогу вниз – лифт отвратительно скрипел и двигался очень неровно. Она и подумать не могла, что эта задержка спасет ей жизнь.

То, что дело дрянь, – я понял почти сразу. С тех пор как мне довелось послужить в Персии, до меня вообще удивительно быстро доходит. В этой проклятой стране, где «братья-мусульмане», негласно поддерживаемые британцами, вершат свой шабаш – ничего хорошего ждать не приходится. А эти ублюдки – не умеют ждать и потому – попытаются разобраться сразу.

Майкл остался на попечении морских пехотинцев САСШ… не самая плохая охрана в мире, как я успел убедиться на собственном примере. Торчать здесь, подобно свинье у корыта, глупо. Потому я не остался возле палаты, а быстрым шагом, переходящим на бег, направился вниз – по лестнице, чтобы не ждать лифт.

Просто торчать у палаты и ждать, пока эти ублюдки нанесут новый удар – было бессмысленно. Существует единственный эффективный способ защитить человека от убийства – это убить его убийцу. Надо было продолжать игру. Заставить подонка задергаться и допустить ошибку. Если он все еще в Каире – он должен знать, что и я здесь.

У меня были две вещи, которых, как я подозревал, не было у журналистки. Это машина и пистолет. Машина была прокатная, «Альфа-Ромео» – но это было лучшее, что было здесь. Пусть и довольно старая – но у всех «Альфа-Ромео» спортивные гены, и это именно то, что было нужно. Пистолет же мне привезли из посольства, как я и просил. В любом русском посольстве в спецсекторе – оружия полно, выбирай на вкус. Как чувствовал, что мне придется кое с кем разобраться…

Пистолет был американского производства. Скорее всего – прошедший через мои руки, точнее, через организованную мной фирму, занимающуюся оружейной торговлей. Когда я работал в Америке – оружие отправлялось в Россию самолетами, самое разное. В тайных операциях – нельзя пользоваться оружием своей страны, это сразу приводит к нарушению секретности. Зато теперь – «закладок» должно было хватить до скончания века. Из одной из этих закладок мне и выдали «Рюгер-Амфибию», точный, бесшумный, смертельно опасный пистолет двадцать второго калибра с тритием на прицеле, что позволяло точно стрелять ночью. К нему у меня было два магазина и коробка патронов повышенного останавливающего действия. Для охоты на мелких садовых вредителей. Отличный пистолет, форма его рукояти скопирована с «Люгера», а многие признают «Люгер» самым удобным пистолетом в мире, многие офицеры покупают его как сувенир. У меня «Люгер» был. Дома. Дедов трофей…

У больницы – несколько бедняг ловили такси: ночью такси немного, потому что ночью Аллах велел спать. В их числе была и та самая журналистка, показавшаяся мне сильно подозрительной. Люди, которые ловили такси вместе с ней, мне сильно не понравились – хотя бы своей бородатостью. С недавних пор я с предубеждением отношусь к молодым бородатым людям. Видит Бог, у меня есть для этого все основания.

И еще – мне сильно не понравился один ублюдок, который стоял чуть поодаль этой гоп-компании и разговаривал по мобильному телефону. Интересно – с кем и о чем возникла потребность поговорить глубокой ночью.

У меня было одно преимущество – я не засветился. Они меня не знают.

Я расстегнул пиджак, чтобы в случае чего иметь возможность мгновенно выстрелить. «Амфибия» – не лучший пистолет для быстрого выхватывания и ковбойской стрельбы, он длинный – но справиться за пару секунд можно.

Подкатило такси. Одно.

К моему удивлению, произошло следующее. Вмешался жандарм, он оттолкнул остальных, чтобы дать дорогу женщине… здесь женщине не уступают, женщину пускают вперед только потому, что впереди на дороге могут быть мины. Журналистка, переговорив с водителем, бесстрашно полезла в такси. Видимо, британская разведка теряет навык… или просто подставили новичка. О том, что не нужно садиться ни в первое попавшееся такси, ни во второе – рассказывают в самом начале спецкурса…

Следом, на заднее сиденье залез жандарм, и еще один бородатый – на правое переднее. Такси мгновенно тронулось.

Все. Аллах Акбар. Ловушка захлопнулась.

На входе в больницу стоял жандарм с автоматом. Крис прошла мимо, толкнула стеклянную дверь и вышла в «волшебную ночь Каира» – по крайней мере, так описывали ее в дешевых путеводителях.

У отметки на асфальте – белая буква Т – несколько человек ловили такси. Все мужчины, местные… господи…

Она беспомощно огляделась по сторонам. Человека с сотовым она заметила – но не знала язык и не придала этому никакого значения.

Господи… она так устала… голова кругом. Так она простоит здесь всю ночь.

Появилось такси – старый желтый седан «Фиат»[57], который все еще здесь выпускали. За стеклом – приветливо мигал зеленый.

Она уже приготовилась проиграть «рестлинг» за право сесть в такси, как услышала чей-то возмущенный вскрик и звук удара. Она обернулась – и увидела жандарма, отгоняющего местных.

– Мерси… – сказала она совершенно убитым голосом. Она не знала, на каком языке здесь принято говорить, и использовала французский.

Жандарм распахнул перед ней дверцу такси, она приветливо улыбнулась и села в машину. И тут – жандарм сильно пихнул ее в бок и буквально втиснулся в такси следом. А за ним – быстро обогнув машину, на правое переднее сел еще один человек, один из тех, кто ждал с ней такси.

– Эй, в чем дело! – возмущенно спросила она.

Жандарм схватил ее – и она увидела в его руке штык-нож.

Машина резко тронулась…

Я вел машину, проклиная себя за непредусмотрительность. Пистолет совершенно не подходил для таких случаев – двадцать второй калибр не пробьет ни стекло машины, ни кузов – а у одного из ублюдков – автомат. Одна ошибка – и в моей машине, а заодно и во мне самом, будет больше дырок, чем в швейцарском сыре.

Нет рации. Нет телефона экстренной связи с группой безопасности в посольстве. Нет карты города. Нет местных денег. Не знаю языка.

Ну и как это назвать?

Я скажу, как это назвать – разгильдяйство. За такую подготовку специальной операции – на теоретическом занятии по планированию любой преподаватель влупил бы кол с обязательной пересдачей. Я должен был вернуться в посольство, дальше, в зависимости от степени дружелюбности местных органов власти – либо должен был сообщить о том, что видел, либо – вернуться на место с людьми из посольства и, возможно, с морскими пехотинцами в штатском. Вот только если я буду действовать по правилам – труп этой красивой (без дурака красивой) девчонки найдут на свалке, погрызенный крысами, которых в городе полно, аж по улицам шастают.