Океан. Белые крылья надежды - Филип Жисе

Теплая, как материнское молоко и нежная, как персик вода коснулась ее щиколоток. Налетевший с океана бриз заиграл ее локонами, как старый друг погладил по щеке и унесся прочь. Океан снова был кроток, как овечка, казалось, погладь рукой его изумительную прозрачную лазурь, и он заурчит, как котенок. Желтый мягкий песок под ногами ласкал взгляд, а мелкая рыбешка на мелководье пробуждала на лице улыбку.

Ангелика осмотрелась, затем стянула футболку и бросила на берег, туда же отправила и шорты, после чего направилась прочь от берега. Когда вода дошла до пояса, Ангелика, испытывая легкое волнение, окунулась с головой и вытерла рукой соленую воду с глаз. Распустив волосы, девушка вернулась немного назад, набрала в руку горсть песка со дна и неспешно принялась натирать им тело. Руки, ноги, живот, грудь. Очистив грязь с тела, девушка окунулась пару раз и вернулась на берег.

Какое-то время Ангелика стояла на берегу, ловя телом слабые порывы бриза, слушала любовный шепот прибоя и обсыхала. Распущенные волосы волнами ниспадали на плечи, струились по спине, отдельные локоны прикрывали грудь. Девушка опустила голову, пробежалась взглядом по телу, смахнула с груди и живота выступившую на коже соль, и принялась гулять взглядом по поверхности океана, как столешнице ровной, как зеркало отражающей солнечные лучи. Над головой пронесся фаэтон, закричала олуша.

Ангелика стояла на берегу и чувствовала, как тепло от песка передается ей, поднимается по ногам к животу и разливается внутри полноводным Гангом. Бриз снова напомнил о себе. Девушка раскинула руки в стороны и запрокинула голову, нежась под порывами ласкового ветерка. Будь ветер живым человеком, он мог бы быть великолепным любовником – заботливым, нежным, трепетным.

Девушка рассмеялась от осознания того счастья, что грело ее сердце в эти минуты, счастья недолговечного и пугливого, но настоящего, счастья просто быть и радоваться жизни. Ангелика наклонилась. Волосы водопадом ринулись вниз. Девушка тряхнула головой. Волосы на миг ожили и тут же понеслись вверх, когда девушка распрямилась. Снова тряхнула головой. Провела руками по мокрым волосам, отбросила в сторону челку, упавшую на глаза.

В какой-то миг Ангелика ощутила в груди чувство неловкости и даже опасности, но она не придала ему значения. Еще минуту-другую стояла, греясь в лучах тропического солнца, окидывала взглядом необъятные просторы океана, блуждала ленивым взглядом по небу, девственно-голубому, с редкими вкраплениями облачков, больше похожих на колечки табачного дыма, слышала вальяжный шум прибоя, видела волны, накатывавшие на берег с тихим шелестом.

«Как прекрасен мир», – подумалось Ангелике.

Девушка улыбнулась, посмотрела по сторонам и приблизилась к одежде, горкой лежавшей рядом на песке, подняла футболку, понюхала, подумала, что неплохо было бы ее постирать, и замерла, потревоженная голосом.

– Меня неспроста всегда к тебе тянуло.

Ангелика бросила взгляд за спину и увидела Винченцо. Тот сидел на песке метрах в пятнадцати от нее и бестыжим взглядом рассматривал ее нагое тело.

Девушка отвернулась, заторопилась. Натянула футболку. Из-за спешки низ футболки на спене задрался, но девушка на эту мелочь не обратила внимания, подхватила с земли шорты и одела их. Застегнула пуговицу, молнию и только тогда повернулась к Винченцо.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Ангелика.

Винченцо не спешил отвечать, похотливый взгляд гулял по ее телу. Легкая разочарованность скользнула на лицо Винченцо, когда девушка оделась.

– Тебе не стоило одеваться, мой ангел. В который раз убеждаюсь, что самая красивая женская одежда – это нагота, – Винченцо хохотнул, перевел взгляд на океан, с равнодушным видом почесал давно не бритую бороду, лизнул сухие губы и вновь посмотрела на девушку. – Всегда знал, что ты само совершенство. И почему ты мне всегда отказывала? Никак не пойму. Помнишь, тогда в Милане. До твоего отъезда в Ареццо. Я предлагал тебе даже руку и сердце. Но ты мне отказала… Мне отказала, – губы Винченцо скривились в неком подобии улыбки, взгляд ткнулся в песок.

– Я тебе еще тогда говорила: ты не в моем вкусе, – Ангелика провела ладонью по волосам, проверяя, не высохли ли, бросила взгляд вправо-влево и неспешной походкой двинулась прочь с пляжа. Хотелось как можно быстрее добраться домой. От Винченцо, несмотря на всю его показную дружелюбность, веяло опасностью. Ангелика только сейчас осознала, что боится Винченцо. К страху примешивалось и чувство неловкости от осознания того, что он видел ее обнаженной. Она знала, какое влияние оказывала на мужчин ее нагота, поэтому никогда не спешила обнажаться, разве что находясь наедине с любимым человеком. Но рядом был не любимый человек, а Винченцо, тот, кого она хотела видеть рядом в последнюю очередь, несмотря на то, что когда-то их можно было назвать даже друзьями. Последние месяцы жизни отложили значительный отпечаток на ее личности, сказались они и на Винченцо. При этом, как могла заметить Ангелика, явно не в лучшую сторону. Чего стоил только один внешний вид Винченцо – из одежды одни лишь грязные, изорваные трусы, лицо давно не знавшее бритвенного станка, отросшие волосы на голове, засаленные и взлохмоченные, волосатая грудь, а главное взгляд, в котором время от времени различалось нечто похожее на болезененную похоть. Такой взгляд мог бы пренадлежать самцу, животному, но никак не цивилизованному мужчине. Именно этого взгляда Ангелика боялась больше всего. Не внешнего вида – в конце концов они находятся не на курорте где-нибудь в Ницце или на Гавайах – а взгляда. Говорят, глаза – зеркало души. Если это так, тогда какая душа может быть у человека с таким взглядом. Не иначе как животной, инстинктивной, дикой.

– Я это слышал много раз. Даже бесконечное множество раз, – Винченцо скривился, поднялся на ноги и двинул за Ангеликой. – Я слышал от тебя отказов больше, чем от какой-либо другой девушки. Ты как никакая другая девушка любила потопаться на моей гордости. И я всегда тебе это прощал. Твоя неуступчивость и упрямость часто доводили меня до белого каления. Я этого никогда не показывал, но каждое твое "нет" острой иглой вонзалось в мое сердце, причиняя невыносимую боль. Благо в такие минуты под рукой всегда находился алкоголь или тело какой-нибудь "безотказной" подружки, – Винченцо ухмыльнулся воспоминаниям, посмотрел на стройные ноги девушки, зацепился взглядом за ягодицы, прикрытые полосками ткани, поднял взгляд выше и уставился на нагую полоску спины Ангелики, отливавшую бронзой.

– Других у меня всегда получалось уговаривать, а тех, кто сопротивлялся, просто покупал. Я не встречал еще ни одной девушки, которая устояла бы перед деньгами… – Винченцо хихикнул, но тут же хихиканье прекратилось, и Ангелика услышала:

– Кроме тебя.

Девушка оглянулась, заметила взгляд Винченцо, обращенный на ее спину, почувствовала касание ветра к обнаженной спине и только сейчас поправила футболку. Винченцо все так же двигался за ней следом, и это девушке не нравилось. К тому же расстояние между ними сократилось, что не могло не обеспокоить девушку больше. Она никогда прежде не боялась Винченцо, но вот сейчас…