Без тебя - Келли Риммер

Однажды поздно вечером Лайла стояла на балконе. Уже стемнело, но она купила новое растение. Оно показалось Лайле каким-то увядшим, и она решила срочно пересадить его. С моря дул легкий бриз. Я наблюдал за ее работой через колышущийся тюль гардин. В это время я просматривал на лэптопе пришедшие за день на мой электронный ящик письма. Дело оказалось не особенно интересным, поэтому я пошел на кухню, чтобы налить себе стакан воды.

Возвращаясь к столу, за которым прежде сидел, я снова скользнул взглядом по фотографиям и решил как бы невзначай спросить:

– Кажется, ты много путешествовала с этим парнем? Он твой друг?

Лайла повернулась, чтобы увидеть, о ком я говорю, а потом снова уставилась на цветочный горшок.

– Нет. Он был моим любовником.

Она больше ничего мне не сказала бы, если бы я не стал на нее давить.

Я все еще стоял, повернувшись спиной к гостиной, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно:

– Вы долго были вместе?

– Около года.

Я ждал, но она молчала. Это было все равно что рвать зуб.

– И-и-и?

– И-и-и?

– И-и-и? Я не знаю. Хоть что-то.

– Ревнуешь?

– Нет… Просто любопытно.

Конечно, я ревновал… очень ревновал, особенно сейчас, когда она заявила, что была с ним целый гребаный год, а когда я пытался запланировать что-то на неделю вперед, Лайла сразу же начинала нервничать.

– Его звали Харуто Абель. Мы были вместе, а потом он умер. Конец истории.

Ее слова всерьез меня задели. Шокировало даже не то, что она сказала, а та непринужденность и легкость, с которой Лайла произнесла «а потом он умер», словно надеялась, что я не обращу на ее слова особого внимания. Я уже возвращался, собираясь присесть на диван, но, заслышав такое, остановился и взглянул в ее сторону.

– Блин, Лайла! Извини.

Она пожала плечами и стряхнула над горшком прилипшую к рукам землю. После этого она полила растение из лейки. От моего внимания не укрылось, что разговаривала Лайла, стоя ко мне спиной. Выражения ее лица я не видел, поэтому не мог судить, насколько неприятен ей этот разговор.

– Люди умирают, Каллум. Грустно, но такова жизнь. – Поставив лейку на стоящий на балконе столик, она развернулась ко мне. – Я сейчас сполосну руки, и мы пойдем. Сегодня мне ужасно хочется мороженого.

– Минуточку, Лайла. Ты не можешь просто так все оставить. Когда… – Я даже не мог заставить себя произнести это слово. – Когда это случилось?

Лайла нахмурилась.

– Около пяти лет назад. Мне на самом деле неприятно об этом говорить. Пожалуйста! Давай просто пойдем, куда хотели.

– Но ты никогда о нем прежде даже не заикалась, – озадаченно произнес я. – Как так вышло, что ты ни разу упомянула о нем в разговоре? Мы же с тобой болтаем буквально обо всем.

– Я уже рассказала тебе, что случилось: мы познакомились, встречались, он умер, а жизнь продолжается. Вот и все!

– Но… – Сглотнув, я заставил себя давить на нее дальше, хотя и не был уверен, что это разумно. – Как он умер?

– Я не хочу об этом говорить.

Напряжение в ее голосе усилилось. Она зашла в комнату и с излишней силой задвинула скользящую дверь на место.

– Если тебе обязательно об этом говорить, то лучше я сегодня схожу на прогулку одна.

Лайла направилась прямиком к двери, и я поспешно поставил стакан воды на стол, желая следовать за ней.

– Послушай, Лайла, я хочу понять. Это, наверное, было очень тяжело, но ты никогда не упоминала при мне его имени. Сама понимаешь, мне просто любопытно…

Она захлопнула за собой дверь, и я остался один в ее квартире. Немного успокоившись, я подошел к стене и начал разглядывать фотографии, на которых Лайла была снята вместе с азиатом. Вот они сидят на полу и едят лапшу. Наверное, это в Китае. Вот они кувыркаются где-то в снегу. Вот они стоят перед указателем с надписью «Мехико-Сити». На каждом снимке азиат обнимал Лайлу за плечи, а та улыбалась.

Я все присматривался к этим фотографиям, переводя взгляд со снимка на снимок, пока не заметил кое-что странное в выражении лица Лайлы. В ее глазах застыла апатия. Возможно, дело было в том, что она слишком много путешествовала. Возможно, поездка оказалась не настолько грандиозным приключением, как она прежде думала. Возможно, за прошедшие годы фотографии выцвели, и я вижу на них не то, что там было первоначально запечатлено… Но теперь, вглядываясь в фото, я ощущал исходящую от них тревогу.

Было легче поверить, что бесшабашная, готовая преодолеть миллион миль Лайла всегда была такой. Я замечал трещинки на ее фасаде, хотя и не часто. Обычно она шла по жизни, танцуя, а не плача, но при виде безжизненного взгляда на этих фотографиях я преисполнился желания не наседать на нее, а утешить. Схватив ключи, лежащие на скамье, я устремился вслед за Лайлой.

Уже возле кафе-мороженого до меня дошло, что искать ее здесь смысла нет. Лайла не из тех, кто успокаивает себя едой. Напротив, я заметил, что когда она расстроена, то почти ничего не ест. Перейдя дорогу, я направился на север вдоль пляжа. Меня совсем не удивило, когда я нашел ее недалеко от дома, сидящей на песке со скрещенными ногами. Она черпала пригоршнями песок и наблюдала за тем, как он сыплется между ее пальцами.

Лайла не подняла головы, когда я подошел к ней. Я молча уселся рядом. Волны накатывались на берег перед нами. Она тихо придвинулась поближе. С ее стороны это было извинением, мольбой об утешении и признанием своей вины. Я обнял ее за плечо и, склонив голову, прикоснулся к ее волосам, отвечая таким образом на ее молчаливое извинение своим.

– Несчастный случай…

В моих объятиях голос ее прозвучал едва слышно. Если бы я не придерживал Лайлу так близко к себе, шум волн, пожалуй, заглушил бы его.

– В Мексике. Его доставили обратно в Австралию, но Харуто, несколько месяцев пробыв в коме, все же умер. Я не люблю говорить об этом. Мне даже неприятно об этом вспоминать. Если я могу, то вообще об этом не думаю.

– Спасибо, что сказала.

В тот вечер я наивно решил, что все понял. Всегда в наших отношениях существовали скрытые от моих глаз подводные течения. Даже когда между нами завязалось нечто похожее на серьезные отношения, часть ее личности всегда оставалось тайной для меня.

Имело смысл предположить, что после того, как Лайла потеряла любовника таким трагическим образом, она инстинктивно опасалась сильно привязываться к другому человеку. Я даже ощутил самодовольство при мысли, что теперь лучше ее понимаю. У нее был мужчина, с ним она путешествовала по миру, а затем ее жестоко его лишили. Возможно, это случилось у Лайлы на глазах, или она первой прибыла на место трагедии и попыталась спасти его жизнь. В ее рассказе зияли огромные пробелы. Я узнал лишь один голый скелет, но мое плодовитое воображение только радо было заполнить все лакуны всевозможными предположениями. Полагаю, так я мог ощущать себя владеющим ситуацией.