Подкова для летучей мыши - Марина Серова

Да, собственно, говорить больше ничего и не нужно было. Я выяснила главное и, услышав, что в охране Хромова рыжеволосых нет, почувствовала такое облегчение, как будто камень свалился с души.

Значит – не он. Значит, чиновник, занимавшийся махинациями с домами, выделенными кому-то по социальной программе, носит другую фамилию. Значит, мне не придется плыть между Сциллой и Харибдой, защищая интересы виновного клиента.

Это было очень хорошо.

Но это была только часть программы, и я перешла к следующем пункту.

– Наталья Леонидовна, вот – возвращаю вам икону, – проговорила я, доставая из сумочки раритет, так же тщательно упакованный и завернутый, как и в день получения. – К сожалению, выйти с ее помощью на покупателя «Троеручицы» мне не удалось, зато я смогла получить очень важную информацию, позволившую ответить на многие непонятные вопросы в этом деле.

«Позволившую ответить «нет», – с грустью думала я, вспоминая, какие надежды возлагала на версию с иконой и какой им суждено было потерпеть крах.

– Вот, пожалуйста, – продолжала я, пока Наталья разворачивала обертки. – Все в целости-сохранности, можете убедиться. Вещь ни на минуту не оставалась без присмотра и, можно сказать, не покидала моих рук.

В этот момент со стороны веранды послышались какие-то звуки, и через минуту в гостиной появился высокий солидный мужчина, чем-то напоминающий Борзова.

– О… Андрей… – испуганно залепетала Наталья. – Ты, наверное, за документами? Они там, на столе…

– Да, – проговорил серьезный Андрей, вопросительно и несколько скептически меня осматривая. – Поехал – забыл захватить.

Господин Хромов все стоял на месте, явно не торопясь в свой кабинет, где лежали важные бумаги, а ожидая, когда ему объяснят, что это в доме за посторонние. Наталья совсем растерялась, и, чувствуя, что пауза затягивается, я решила, что пришел мой черед.

– Добрый день! – радостно отрапортовала я. – А мы вот тут… решили немного заняться эзотерикой. Вы, наверное, слышали о подобных вещах? Меня зовут Татьяна. Я от… от Кассандры. Специалист. Снятие порчи, сглаза… весь спектр услуг.

– Это от Стеллы, – поспешила поправить меня уже собравшаяся с силами Наталья. – Помнишь, я говорила тебе? Она все обещала прислать кого-нибудь…

– Правда? – как-то не очень ласково взглянул в мою сторону Андрей Васильевич. – А при чем здесь икона?

– Ну, это… – снова в замешательстве пробормотала Наталья, – это… Стелла говорила… что… если икону…

– Наташа, что здесь происходит? Не нужно держать меня за идиота. Кто эта девушка? Почему икона в упаковке? Ты ведь говорила, что хочешь повесить ее у себя?

– Ну да, я и хотела. Но Стелла…

– Да при чем тут какая-то Стелла? Ты знаешь, сколько стоит эта вещь? Зачем ты упаковала ее? Эта девушка хочет взять ее с собой?

– Нет, что ты…

– Да что вы, ни в коем случае! – вступила я в разговор. – Такая ценность! Разве я не понимаю…

– Тогда почему икона в упаковке? – все твердил свое Хромов, обращаясь к Наталье и совсем не замечая моего присутствия. – Неужели моя жена решила пойти по стопам моей кухарки?

– Андрей! – почти в истерике выкрикнула Наталья, и я увидела, что дело зашло слишком далеко.

Бывают клубки, которые нужно распутывать, а бывают узлы, которые нужно просто разрубать. Я поняла, что сейчас – именно тот самый случай.

– Андрей Васильевич, – начала я, пытаясь наконец-таки обратить на себя внимание. – Меня зовут Татьяна Иванова, я частный детектив. Я занимаюсь расследованием этого дела и буду очень обязана, если вы согласитесь ответить на несколько вопросов.

Хромов наконец повернулся в мою сторону, но смотрел все равно как на пустое место.

– Расследованием этого дела, девушка, занимаются следственные органы. Все вопросы по нему уже заданы, и все ответы получены. И, признаюсь, мне совершенно непонятно, каким образом и по чьему попустительству вы оказались здесь, – закончил он, снова повернувшись к Наталье и глядя на нее, как строгий учитель смотрит на провинившуюся ученицу.

Я открыла было рот для защитной речи, но Наталья опередила меня:

– Это я… Я сама. Я пригласила ее, заказала расследование. Они ведь хотели обвинить тебя… – чуть не плача, проговорила она.

– Что?! Нати, что я слышу?! Ты втайне, за моей спиной предпринимаешь какие-то действия… Даже не сказав, даже не намекнув… Нет, у меня это просто в голове не укладывается!

– Но ведь, если бы я сказала тебе, ты бы не согласился… А они… ты ведь сам знаешь… они все могут… сделать.

Наталья явно намекала на взятку, данную Хромовым, и на то, что дело может обернуться для него очень плохо, но Хромов не сдавался.

– Они… Что они там могут сделать, с этим я сам разберусь. Это совершенно не должно тебя беспокоить. Даже касаться не должно. А вот что может сделать здесь эта… девушка, вот это ты мне скажи. Я знаю, ты всегда была слишком доверчива, и каждый, кто войдет с улицы…

– Простите, это вы сейчас о ком? – я посчитала, что лимит уничижительных намеков в мой адрес исчерпан. – Если обо мне, то прежде чем высказываться так категорически, не помешало бы навести справки. Или вы ясновидящий, читаете по лицам? Тогда вы должны знать, что количество раскрытых мною дел исчисляется уже сотнями, и если я попрошу всех своих клиентов дать мне рекомендации, вам за всю жизнь не перечитать эти восторженные отзывы. Вместо того чтобы поблагодарить свою супругу, которая так заботится о вас, вы предъявляете какие-то истерические претензии, тогда как только благодаря тому, что она вовремя обратилась ко мне, у вас действительно появился шанс быть оправданным в этом деле. Потому что мотив убийства – махинации с недвижимостью, производимые неким чиновником из администрации, и Наталья Леонидовна совершенно права – сделать так, чтобы этим чиновником оказались вы, очень несложно.

Да, согласна, я, пожалуй, сказала слишком много. Но Хромов упрямо не воспринимал меня, как значимую единицу, просто не видел в упор, а мне действительно хотелось задать ему пару вопросов. В непричастности его к убийству я была уверена на девяносто девять и девять, а вот порассказать о том, кто действительно может оказаться причастным, лучше его никто не смог бы.

Поэтому, показав, что я много чего знаю, я хотела, с одной стороны, слегка пугнуть его, а с другой, – уже испуганного, – вызвать на откровенность. И конечно, добиться этого можно было, только предъявив реальные факты, а не картонную куклу.

Но если говорить о чувствах Натальи, для нее это, конечно, был удар. Поняв, как близка опасность, она побледнела и, ни слова не говоря, с мольбой посмотрела на своего сурового супруга, словно стараясь внушить ему, какой образ действий сейчас будет самым правильным.

Но, кажется, он понял и сам.

Услышав про махинации и про чиновника, Хромов таки наконец догадался, что я не девочка из танцкласса и что с ним говорят о реальных вещах.