Ложа чернокнижников - Роберт Ирвин

— Сегодняшний ритуал — начало великих свершений. Теперь, когда я вступил на Путь, я никогда с него не сойду.

Мистера Козмика это не очень убедило.

— Слушай, дело принимает серьезный оборот. Вся эта затея с Ложей добром не кончится. Я думал над сегодняшним обрядом Освящения, и, по-моему, это хреново… Лично я думаю сделать ноги. Дело в том, что эти люди могут быть опасны. Салли права. Тот вечер, когда она ворвалась на лекцию Магистра, заставил меня задуматься, поэтому я и пошел к ней, и теперь мне кажется, что мы вели себя как полные идиоты. Может, нам следует бросить Ложу, пока не поздно, связаться с прессой и рассказать, что тут творится. После сегодняшнего путей к отступлению у нас уже не будет. Черт возьми, может, уже слишком поздно! А может, у меня паранойя. Что ты думаешь, старик?

— Это была не Салли.

— Как так?

— Существо, которое ворвалось на лекцию Магистра, было не Салли. Оно только выглядело как она. Скорей всего, это было воплощение клиппот. Клиппот питаются желанием, которое я (а может, и ты тоже) испытываю к Салли, а также нашими общими невротическими страхами, связанными с Ложей. Нас предупреждали, что на Пути нас ожидают разные искушения. Это точно была не настоящая Салли. Настоящая Салли должна была в тот вечер работать в театре. Спорим, что если ты пойдешь и спросишь ее, то поймешь, что я прав. Не может быть случайностью, что клиппот решили материализоваться как двойник Салли всего за несколько дней до нашего решающего шага на Пути.

Теперь настал черед мистера Козмика задуматься над ответом. Мои слова явно на него подействовали, но он колебался. Похоже, я его перещеголял в паранойе. Я спятил? Или это он спятил? А может, мы оба?

Но молчание мистера Козмика длилось недолго. Он обычно за словом в карман не лезет.

— Это не был двойник, — убежденно сказал он, — Это была настоящая Салли. Когда я пришел к ней вчера вечером, она мне сказала, что была на лекции и пыталась спасти тебя от Магистра, и при этом плакала. Я коснулся ее лица и почувствовал, что оно мокрое от слез.

— Ну да, и ты пытался ее утешить, но откуда ты знаешь, что ты обнимал не ее двойника?

Мистеру Козмику, видимо, было не очень приятно думать, что он приласкал свою сексуальную фантазию, искусственное существо, созданное из заклятий, чувственных запахов и мастурбационных грез, но он не сдавался.

— В таком случае я полагаю, что Гренвилль мог переспать не с Салли, а только с ее двойником, но тогда возможно, что и Гренвилль был ненастоящий, что это был всего лишь его двойник. «И камни обратятся в воздух». Все это бред какой-то! Но наш разговор кое-что для меня прояснил. Кажется, мы оба немножко того. Чем больше мы связываемся с Ложей, тем слабее у нас ощущение реальности. Здесь мы подвергаем себя нешуточному риску. Слушай, ведь мы же приятели. Давай слиняем вместе — дадим деру, пока не поздно. Все стало слишком рискованно.

Я мрачно кивнул:

— Да, оставаться в Ложе чернокнижников рискованно, но в этом-то вся и суть. Без риска нет адреналина, а без адреналина нет жизни. Адреналин — вот настоящий Эликсир Жизни. Да, пусть мы кое-что узнали от учителей Ложи, но до сих пор нам предлагали всего лишь обрывки знаний. Если мы хотим узнать больше, мы должны идти дальше по Оккультному Пути.

— Хорошо, это я могу понять, — ответил мистер Козмик с сомнением в голосе, — Если тебе нужен прилив адреналина, тогда, возможно, сегодня — твой день. Вернемся к нашему разговору после Освящения Девственницы.

Я так смело говорил об адреналине, но теперь вспомнил про Элис. Адреналин бушевал во мне, но это было не желание, а страх, все мое тело было пропитано химикатами страха.

Мы помолчали. Полагаю, что мистера Козмика угнетали мысли о мире, населенном двойниками, что до меня, то я общался со своими страхами. Новые размышления о публичном сексе с Элис оживили старые мысли о перилах, утыканных бритвенными лезвиями.

Но затем двойники навели мистера Козмика на мысль о зомби, и он стал болтать что-то бессвязное о вуду и воинах-зомби, преследующих все живое, и о музыке вуду. Когда я пожаловался, что у меня больше нет проигрывателя, мистер Козмик сказал, что это не важно.

— Ты можешь видеть музыку в узорах, которые оставили мертвые стихии, застывшие в виниле.

Мистер Козмик вытащил из конвертов пластинки Дилана и Донована и показал мне, насколько отличаются узоры на дисках двух внешне схожих певцов. Мы интересно провели время, ловя солнечные блики на виниле и без звука «слушая» «Highway 61 Revisited» и «А Gift from a Flower to the Garden».

Целиком уйдя в это занятие, я моментально позабыл о надвигающемся испытании. Но вскоре в дверь постучали. Эго был Гривз.

— Магистр хочет вас видеть.

Я снова почувствовал себя школьником! Торопливо натянув свое облачение, я поспешил за Гривзом в кабинет Магистра. Мистер Козмик остался у меня, чтобы не спеша переодеться. Кабинет Магистра был похож на кабинет преуспевающего банкира. Здесь ничто не говорит о тайных обрядах и непристойных ритуалах. Я думаю, Магистр здесь иногда принимает людей извне, посещающих Хораполло-хаус по делам. Впрочем, сегодня Магистра, сидевшего за большим письменным столом, никак нельзя было спутать с преуспевающим банкиром, так как на нем не было ничего кроме черной набедренной повязки и головного убора с готовой к броску коброй, как у фараона. По стройной, мускулистой фигуре Магистра легко можно было принять за киноактера. Стоявший рядом с ним Гривз был в своей обычной рабочей одежде. На столе перед ними стояла невысокая лампа — такие обычно бывают в казино — а в центре светового круга, отбрасываемого лампой, лежала табакерка, на эмалевой поверхности которой были изображены пастушки, любезничающие со своими пастушками.

Мне хотелось узнать, что меня ожидает. Я хотел, чтобы мне дали сценарий, но я боялся об этом попросить. Или, может быть, у меня было чувство, что Магистр и так знает мои мысли, и если бы он думал, что он должен мне что-то сказать, он бы сказал. Или, быть может, он даже не стал бы утруждаться словами. Просто передал бы свои указания непосредственно в мой мозг. Я весь во власти Магистра. Он пристально смотрел мне в глаза. Поначалу я решил, что он пытается меня загипнотизировать, но потом подумал, что это скорее похоже на то, что он старается что-то увидеть в моей душе. О Магистре я толком ничего не знаю. Я знаю только то, что я боюсь Фелтона, а Фелтон боится Магистра. «Познай самого себя», — говорят учителя оккультизма. Для меня познание самого себя главным образом свелось к открытию собственной трусости. Я весь во власти Магистра, и я смертельно его боюсь.

В дверь постучали, и вошла Элис. Она была одета как невеста — в подвенечное платье и фату. Магистр знаком приказал нам сесть. Затем он, склонившись над табакеркой, пробормотал что-то на латыни, а потом Гривз ее открыл. В табакерке был какой-то белый порошок. Сначала я подумал, что это сатанинский порошок — порошок, который готовят из истолченных костей священников, отлученных от церкви. Ну, в каком-то смысле это и был сатанинский порошок. Гривз набрал порошка в серебряную лопаточку причудливой формы и поднес ее к моей ноздре. Я втянул порошок носом. Затем настал черед Элис. Она подняла фату и решительно втянула в себя воздух, но тут же чихнула, и ей пришлось повторить все во второй раз.