Рыжее наследство - Инна Ромич

Леди постаралась взять себя в руки. Ведь это ее долг — приютить девочку. Она вспомнила, как та рыдала, уткнувшись ей в передник, и в глазах опять предательски защипало. Бедная Эйлин, бедный Родерик! Как печально окончилась их любовь. Маленькая Эрика — вот все, что осталось от их чувства. Да, девочка совершенно не умеет себя вести, но она же не виновата в этом... Ведь Эйлин умерла, когда та была совсем крохой, откуда же тут взяться хорошему воспитанию. Она непосредственна, несдержанна, но не испорчена и, судя по всему, не лжива.

— Скажи, а что еще ты умеешь? — как можно мягче спросила женщина. — Что ты хорошо стреляешь из лука, это я уже поняла. А еще?

Эрика задумчиво надула губы, прижав пальцы к уголку рта. Маргарет удивленно покачала головой: этот жест так напомнил ей Эйлин, что на мгновение ей показалось, что перед ней сидит любимая младшая сестренка. Только Эйлин всегда была аккуратной, а это прямо чертенок какой-то!

— Ну, еще я умею хорошо лазать по скалам и деревьям, — неуверенно стала перечислять девушка, — подражать голосу птиц... Скакать на лошади без седла, бросать кинжал... Гораздо лучше я управляюсь с пращой. Тут мне нет равных, — хвастливо прибавила она.

Маргарет с ужасом смотрела на нее.

— Могу сплести веревку и залезть по ней куда угодно, добыть из гнезда птичьи яйца, — продолжала Эрика. — Нырять и плавать. Еще я хорошо готовлю. Ну, и я умею читать и немного писать.

— Уже немного легче, — потрясенно промолвила тетушка Мэг. — Скажи, а знаешь ли ты какие-нибудь молитвы?

— Конечно! — с энтузиазмом воскликнула девушка. — «Отче наш», «Богородицу». Наш священник, отец Годвин, научил меня всему. Не смотрите, что я не помолилась перед едой. Просто я была очень голодна.

— Слава богу, ты не так безнадежна, как мне показалось поначалу, — с заметным облегчением сказала Маргарет.

Она умолкла, задумчиво перебирая четки на поясе. Эрика, внезапно посерьезнев, отложила в сторону ложку, не забыв перед этим тщательно облизать ее.

— Тетушка, что вы решили со мной делать? — напрямик спросила она.

Маргарет вздрогнула. Да уж, девочка действительно слишком непосредственна. Похоже, она совсем не испытывает почтения перед старшими. Интересно, сколько ей лет? Она выглядит такой худой... Там, во дворе, она приняла ее за мальчишку не старше тринадцати.

— Скажи, дитя, сколько лет тебе исполнилось? — вместо ответа спросила она.

— Пятнадцать. Скоро исполнится шестнадцать, — серьезно заявила Эрика. — Так что же вы скажете мне?

Мэг недовольно поморщилась.

— Эрика, ты не должна так говорить со мной, — наставительно сказала она. — Прости, но ты отвратительно воспитана. Позволь сказать тебе кое-что. Нельзя перебивать старших или грубить им, а тем более — торопить их. Хотя тебе скоро шестнадцать, ты ведешь себя как десятилетний мальчишка. Это ужасно! А ведь юной леди положено быть скромной и послушной.

— Все понятно, — сокрушенно вздохнула Эрика. — Я вам не нужна, и вы прогоняете меня. Я так и знала.

Ее огромные зеленые глазищи наполнились слезами, которые быстро-быстро закапали на стол, словно горошины. Куда ей теперь идти? Конечно, как она могла решить, что такой знатной леди, как ее тетушка, понадобится замарашка вроде нее!

— Ничего-то ты не поняла, — с досадой произнесла Маргарет. — Я не собираюсь прогонять тебя! Ну, иди сюда и перестань реветь.

Она притянула к себе Эрику и погладила по голове.

— Перво-наперво тебя надо как следует вымыть, — произнесла она, тут же с опаской отстраняясь от племянницы и незаметно вытирая пальцы о подол. — А уж потом я покажу тебе твою комнату и постель. Одежда твоего размера у меня найдется... Мэри выросла из своих детских платьев, а тебе они будут как раз впору.

— Значит, вы меня не выгоняете? — воскликнула Эрика. — Я остаюсь здесь?!

Она вскочила из-за стола и принялась отплясывать посреди комнаты нечто невообразимое. Маргарет, смеясь, строго погрозила ей пальцем.

— Но только с одним условием!

— Я выполню все, что вы скажете, тетя! — с восторгом крикнула Эрика.

— Ты будешь меня беспрекословно слушаться. Что бы я ни сказала, ты должна отвечать на это только так: «Да, тетушка». Ну -ка, повтори.

— Да, тетушка! — закричала она.

— Умница, — слегка поморщившись, похвалила ее Мэг. — Я постараюсь сделать из тебя настоящую леди. Ведь это мой долг перед покойной сестрой. — Она набожно перекрестилась. — А теперь пойдем, я прикажу Дженет приготовить тебе лохань с теплой водой.

Девушка подошла к ней и, привстав на цыпочки, поцеловала тетю в щеку.

— Спасибо, тетя Мэг, — серьезно сказала она. — Я никогда не забуду, как вы были добры ко мне.

Леди Маргарет замерла от неожиданности, а потом отвернулась, чтобы скрыть растерянность на лице. Ну, вот все и решилось. Как-то она теперь все объяснит Дункану? Женщина обеспокоенно вздохнула. Предстояло переговорить с мужем, а это будет ой как непросто.

* * *

Сэр Джеффри был зол. Граф сидел в отцовском кресле и, нахмурясь, смотрел в стену. Одна его рука нервно барабанила пальцами по дереву, а вторая рассеянно гладила между ушами белую охотничью собаку, сидевшую рядом с хозяином. Он всегда любил собак. Эти твари были гораздо надежнее, чем люди... Красивое лицо сэра Джеффри передернуло гримасой отвращения. Он привык никому не доверять, но чтобы его вот так нагло пытались обвести вокруг пальца!..

Сжав свои и без того тонкие губы в ниточку, он пристально изучал замысловатый узор на новом превосходном гобелене, который недавно прислали в дар молодому графу Нортумберлендскому монашки обители Ромеи. Сцена принесения даров волхвами святому младенцу, мастерски выполненная трудолюбивыми монахинями, как бы намекала на верность его подданных. Что и говорить, гобелен прекрасно смотрелся на стене кабинета молодого графа, изящно подчеркивая его статус нового хозяина Беверли. Да вот только цена этой преданности — медный пенни! Они все, все готовы предать его, как только представится случай. Отец предал его, отдав графство своему любимчику Родерику, тесть не захотел поддержать, даже ничтожный слуга обманул... Он почувствовал, как в сердце с новой силой разгорается гнев. С трудом подавив его, Перси покосился на неподвижно застывшего возле двери Джона Ноллиса. Надо же! Как хорошо держится! Сэр Джеффри решил, что помучает слугу молчанием еще немного: пусть трясется от страха, гадая, зачем его вызвал хозяин. Делая вид, что не замечает наемника, он вновь с преувеличенным вниманием стал рассматривать гобелен.

Ноллис же был готов поклясться потрохами Вельзевула, что внимание сэра Джеффри сейчас сосредоточено вовсе не на великолепном монастырском подарке. Он отлично знал этот рассеянный взгляд хозяина, когда тот был чем-то крайне недоволен. Джон тихо вздохнул и терпеливо стал дожидаться, когда граф соблаговолит заговорить. И с чего ему, спрашивается, быть недовольным? Казалось бы, всего он добился. Графство свое любимое получил в целости и сохранности, да и титул получит вскорости... Конечно, если так посудить, у его лорда пока сбылись не все мечты. Титул регента за большей половиной земель, включая Беверли, который он будет носить целый год, был ему как заноза в заднице. По идее, если в течение этого срока найдутся законные наследники, он может потерять знатный кусок своих владений. Но он-то, Ноллис, в этом не виноват, если посудить. Какое отношение простой слуга имеет к крючкотворству королевских нотариев? Его дело маленькое. К тому же наследнички не найдутся — уж он-то это точно знает...