Блондинка и брюнетка в поисках приключений - Маша Царева

Я удивленно на нее уставилась. Что она несет? Неужели не понимает, что в данном случае необходимо взвешивать каждое слово, потому что неумеренная инфантильная болтливость может привести к самому печальному исходу?

– Ко мне? – Турок пошире раскрыл дверь. Его лишенный эмоций цепкий взгляд сначала прошелся по телу моей подруги, а потом и по моему. От этого бестактного сканирования мне стало еще больше не по себе. И даже свербящие мысли о Валерии отошли на второй план. Вот что, оказывается, мне было нужно – не умопомрачительный секс, а опасная адреналиновая встряска. Только вот, боюсь, все зашло слишком далеко…

– О вашей… фирме рассказал нам знакомый, – продолжила Настя, – он… наш университетский друг, турок.

– Ну!

– Он рассказал, что у вас отличная… фирма и посоветовал к вам заглянуть, если мы будем в вашем городе, – распиналась Настасья.

– Имя! – потребовал турок.

– Настасья Брагина, – отрапортовала она.

– Не ваше, – поморщился он, – вашего знакомого.

– Мустафа, – брякнула я, решаясь на ва-банк, – он ваш постоянный клиент.

На последних словах мой голос дрогнул. Мне довелось просмотреть немало телевизионных страшилок о современном сексуальном рабстве. Я понимала, что от людей, на которых держится страшный бизнес, никакого сострадания ждать не приходится. Мысленно я прощалась со своей беззаботностью, своей непутевой, но такой занимательной жизнью, с дурехой Настасьей, которая пропадет в этом гиблом месте первой, поскольку совершенно не умеет приспосабливаться к обстоятельствам. Со своими московскими друзьями, со своими провинциальными родственниками. С мечтами, которым не суждено осуществиться, с туфельками, которые я никогда не приобрету, с мужчинами, которые никогда не скажут о любви, прижимаясь к моему вспотевшему от многочасовых эротических упражнений телу.

– А, Мустафа, – турок вдруг одобрительно заулыбался, – тогда проходите. Я позову хозяина.

Мы переглянулись.

– А может быть… Не стоит беспокоить его на ночь глядя, – Настасья несвоевременно попробовала дать задний ход, – придем к вам утром.

Турок пребольно схватил меня за плечо и силой втянул внутрь.

– Друзья Мустафы – наши друзья, – сказал он, – не знал, что он знаком с такими девушками.

Нас провели по узкому неосвещенному коридору, и мы оказались на лестнице, застланной истрепанными коврами.

– Поднимайтесь наверх, – велел наш грозный сопровождающий, – принесу вам яблочного чаю. Хозяин сейчас подойдет.

Инстинктивно держась ближе к стенам, мы двумя напуганными тенями прошмыгнули в комнату, которая служила гостиной. Лаконичная обстановка свидетельствовала о том, что гости приходят сюда не за чайными посиделками. Три продавленных кресла, низкий столик, по которому разбросаны зачитанные порножурналы с одинаковыми порочными блондинками на обложках.

– Во что мы ввязались? – прошептала Настасья, машинально схватив верхний журнал. Прочитав название – «Анальные приключения», – она с отвращением отбросила глянцевое издание в угол комнаты.

– Только давай обойдемся без истерик, – тихо сказала я, – ты что, не понимаешь, что нам просто повезло? У них и правда есть какой-то знакомый Мустафа. Мы можем передать хозяину привет от него и спокойно смыться.

– Ага, а если в этот самый момент хозяин звонит этому какому-то Мустафе? – всхлипнула Настя. – И Мустафа говорит ему, что никаких девиц он не посылал. Тогда нам отсюда не выбраться!.. Ох, Мира, Мира, это я во всем виновата!

Влажный нос Настасьи уткнулся в мое голое плечо. По ее изуродованному страхом лицу катились крупные слезы, которые совершенно ей не шли. Я сжала ее руку, но утешительных слов найти не смогла. Потому что в глубине души, несмотря на весь свой оптимизм, понимала, что она права.

Турок, встретивший нас у входа, вернулся с подносом, на котором стояли две миниатюрные стеклянные пиалы с фирменным турецким напитком – яблочным чаем. Он удивленно уставился на зареванную Настасью.

– У нее аллергия, – объяснила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже.

Вместо того чтобы оставить нас наедине с угощением, тип со шрамом зачем-то уселся в кресло напротив нас. Его присутствие не сулило ничего хорошего: по всей видимости, ему было приказано охранять сумасшедших белых девушек на тот случай, если они отважатся на побег.

– И все равно я не понял, – сказал он, – вы по поводу работы?

– Нет, – быстро сказала я, – мы друзья Мустафы, ты разве еще не понял? Мы… клиенты! Он рассказывал, что здесь работают две русские девушки, Галина и Юлия. Мы хотели бы… – я запнулась, – ну, вы меня поняли.

На этот раз его бесстрастное лицо исказила гримаса отвращения. Видимо, однополая любовь, да еще и за деньги, находилась за его допустимыми гранями.

– Понятно, – он отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Яблочный чай был как раз таким, как мне нравится, – крепким, сладким и горячим. Несколько согревающих глотков – и я почувствовала, как в мой ослабленный алкоголем и опасным приключением организм возвращается сила духа.

Не бойся, Мира, прорвемся! Сколько раз мне доводилось ходить по лезвию, стоять на самом краю.

Когда мне было двадцать лет, я стала невольной соучастницей преступления. Мужчина, с которым я тогда встречалась, дал мне ключи от своей квартиры и, сославшись на занятость, попросил привезти ему на работу кое-какие вещи. Деньги из прикроватной тумбочки, ноутбук и почему-то женские сережки с крупными бриллиантами. Последний пункт меня удивил, но я, грешным делом, подумала, что это необычная форма, чтобы преподнести подарок мне. С тем мужчиной я не была знакома и недели, но по каким-то необъяснимым причинам очень дорожила его обществом. Обаятельным был подлец и очень сексуальным. Так вот, я сделала в точности, как он просил. Открыла дверь его ключом, сложила в сумку указанные им вещи и даже не стала обыскивать на удивление аккуратную холостяцкую квартиру на предмет нахождения вещей какой-нибудь другой женщины. Деликатничала – одним словом, дура. Мужчина меня хвалил, целовал, но брильянтовых сережек отчего-то не подарил. Больше я его никогда не видела. А через несколько дней узнала из газет о нахальном ограблении актрисы, у которой бывший жених спер крупную сумму денег, компьютер с бесценным сценарием и уникальные антикварные украшения. С удивлением я узнала знакомый адрес и потом несколько месяцев замирала от страха, услышав телефонный звонок. Мне все казалось, что вот-вот за мной придут из милиции. Но никто не приходил, история замялась, все обошлось. А ведь меня могли упечь в тюрьму, откуда, на вскидку, я вышла бы только в прошлом году!

Еще был случай.

Я отправилась с подружками по курсам английского в поход. Это была изначально безумная, дикая идея – женской компанией покорить одну из заснеженных кавказских вершин. Но зачинщица мероприятия имела разряд по альпинизму и чуть ли не на Библии клялась, что вершина, на которую мы триумфально взберемся, – это всего лишь безопасный, почти пологий холм. Подоплеку истории мы узнали гораздо позже. Оказывается, бездумная девушка была влюблена в своего тренера, а он отзывался о ней без должного уважения, говорил, что как спортсменка она слабовата, к тому же нет в ней воли к победе и лидерских качеств. Ценой наших в кровь стертых ног, простуженных спин и даже возможной гибели она хотела доказать ему, что он жестоко ошибался. Вот, мол, погляди, я покорила такую вершину, да еще и провела по маршруту компанию слабеньких москвичек с маникюром.