Чего боятся женщины - Эми Гутман

— Ты мне звонила, — терпеливо повторила Келли, — и оставила сообщение. Как ты себя чувствуешь?

— Со мной… Со мной кое-что случилось. Я лежала в больнице.

— Знаю. Мне очень жаль.

— Мне тоже жаль, — ответила Мелани. Голос ее звучал слабо, хотя уже и немного увереннее.

Кажется, она наконец-то вспомнила, что именно хотела сказать.

— Я просто не знала, как мне быть, — забормотала она. — Я была так молода. Знаю, это не оправдание, но… Я растерялась и… Мне очень жаль.

О чем она говорит?

— Тебе не за что извиняться, — опешила Келли. — Ты ничего дурного не сделала.

— Нет, нет, нет! Сделала! Но я не хотела, правда не хотела…

— Тихо, тихо… — Так успокаивают детей.

По правде сказать, Келли была напугана странными откровениями Мелани.

Та уже не слушала, говорила дальше, запинаясь, и по многу раз повторяя одно и то же.

— Я думала, я лучше тебя. Думала, я никогда не стала бы такой, как ты. Я винила тебя в том, что ты не раскусила Стивена вовремя. Будь я на твоем месте, я бы уж точно…

Келли задержала дыхание. Впрочем, разве это было для нее неожиданностью? По правде сказать, она всегда догадывалась о чувствах Мелани. Порой она и сама считала точно так же.

— Ты права. Я должна была понять намного раньше. В этом ты совершенно права.

— Но иногда… иногда… Когда я только влюбилась во Фрэнка, все представлялось мне в розовом цвете. Я решила: он любит меня, любит по-настоящему. Он… такой надежный… всегда знал, что делать… А на самом деле все было не так!

Сердце в груди Келли забилось быстрее. Это чувство было ей хорошо знакомо.

Человек-невидимка. В самую точку. Стивена так стали называть репортеры — почти сразу после начала убийств. Свидетели вспоминали, что видели мужчину, однако описать его никто толком не мог. Высокий, симпатичный… дальше показания расходились. Одни говорили, что видели брюнета, другие — блондина. Убийца появлялся и исчезал, каждый раз — бесследно.

Для Келли это прозвище значило больше. Как она ждала его долгими одинокими вечерами, как боялась потерять! Думала, у Стивена роман, ругалась с ним, устраивала разборки… Оказалось, он не спал с другими женщинами. Он всего лишь их убивал.

И все же Келли любила его. Любила и ждала.

Даже в тот день, когда Стивена приговорили к смертной казни, она хотела сказать ему, что он не одинок. Келли хотела, чтобы Гейдж обернулся и увидел ее…

— Ты знакома с законом о мошенничестве с ценными бумагами? — спросила Мелани.

— Нет.

— Так вот… — Она лихорадочно подыскивала слова. — Согласно одному положению, если свидетель обладает информацией, он обязан предоставить ее суду. Не смолчать, а все рассказать. Просто не лгать — недостаточно. Нужно говорить — правду.

Келли кашлянула.

— Думаю, с любимыми надо вести себя так же, — продолжала Мелани. — Недостаточно не лгать. Надо говорить правду. Когда я застала Фрэнка с Мэри Бет, он заявил, что я ни о чем не спрашивала. Он не лгал мне, но и правды не сказал. Да какая разница!

— Стивен мне лгал, — не сдержалась Келли.

— А я о чем! — Мелани, казалось, уже не в силах была остановиться. — В этом-то все и дело! Они говорят или молчат, но это не имеет значения!

Надо как-то прервать этот бред.

— Послушай, — как можно мягче начала Келли, — думаю, тебе стоит немного передохнуть. Пойди, приляг.

Мелани ее не слушала.

— Они сказали, я истощена, — бормотала она. — Неправда! Мне просто не надо так много есть — я знаю, я много об этом читала. Я не больна! Я не больна анорексией!

Теперь понятно, почему Мелани ничего не ела. В трубке послышался гудок. Кто-то звонил и оставил сообщение. Может, Рик?

— Можно перезвонить тебе попозже? — спросила Келли.

— Да, конечно, — вяло отозвалась собеседница. Разговор истощил ее силы, и теперь Мелани хотелось поскорее добраться до постели.

— Тот, кто напал на тебя, — решилась Келли, — он не цветы принес?

— Розы, — кивнула Мелани. — Да, он принес розы, так мне потом сказали.

Повесив трубку, Келли проверила неотвеченный вызов. Код четыреста тринадцать. Рик звонил с мобильного? Перед тем как прослушать сообщение, Келли спустилась на кухню и осушила стакан воды.

Цветы. Розы… Наконец все складывается в единую картину. На Мелани напали — и это вписывается в происходящее. Надо позвонить Майку Джеймисону, рассказать ему о своих догадках. И ей, и Мелани прислали розы. Теперь все ясно.

Как она и думала, сообщение оставил Рик. Она тут же перезвонила ему. Как только он снял трубку, гнев нахлынул на Келли с новой силой.

— Зачем ты полез к Ламберту обо мне разговаривать? Рик ответил не сразу, хотя, едва он заговорил, Келли поняла, что он тоже злится.

— Знаешь что? Если ты окончательно свихнулась, это твое личное дело. Но пистолет-то тебе зачем? Ты же стрелять не умеешь!

А она думала, Рик извинится? Она не знала, чего на самом деле ждала от этого разговора. Странно, что он так зол. Раньше Келли своего любимого в подобном состоянии не видела. Рик всегда отличался терпением.

— Я взяла пару уроков, — парировала она.

— Ах, вот как? Что ж, отлично! Постреляла часа три? Поздравляю!

Это и стало последней каплей.

— Оставь меня в покое! — заорала Келли. — Просто оставь меня в покое! Не твоего ума дело, зачем мне пистолет!

Повисла гробовая тишина.

— Ясно, — сказал наконец Рик совершенно ледяным тоном. — Ясно, — добавил он и бросил трубку.

Некоторое время Келли сидела неподвижно, все еще сжимая в руке телефон. Рик был частью ее жизни. Был — и нету. Рика с ней больше нет и не будет, а все кажется прежним. Все кажется прежним, но прежним уже никогда не станет.

Келли ждала слез и боли, однако ничего не было. Она ничего не чувствовала.

Что дальше?

Надо позвонить Джеймисону, рассказать про розы… Не было сил. Она едва могла шевельнуть рукой. Слава Богу, до прихода Анны есть еще несколько часов. Келли поднялась наверх, скинула туфли и рухнула в незастеленную постель. Джинсы и свитер снимать не стала — спать она не собиралась. Совсем даже не собиралась…

Потом донесся слабый звон. Она пошарила рукой у кровати, пытаясь нащупать будильник. В конце концов, до нее дошло, что звон идет не от часов. Звонят в дверь.

Келли заставила себя подняться.

В коридоре было темно. Она включила свет и поплелась вниз. За то время, что она спала, солнце закатилось за горизонт. Сколько же времени?

На крыльце стояла Анна, рядом с ноги на ногу переминался Генри Крейтон, а его мать, Мими, набирала номер на сотовом.