Отвергнуть короля - Элизабет Чедвик

– Вы тоже будьте осторожны, – произнесла она напряженным страдающим голосом, от которого его сердце устремилось к ней.

– Я ни во что не стану впутываться, любовь моя. – Гуго положил руку на плечо Махелт, а другой охватил плавный изгиб ее живота. – Мне есть что терять.

Она повернулась в его объятиях и провела по его подбородку кончиком указательного пальца:

– Ах, Гуго…

Заглянув в глаза жены, полные тревоги и любви, Гуго понял, что до сих пор не знает, какого они цвета, но знает, что в них заключен весь мир.

Фрамлингем, август 1209 года

Приподнявшись на локтях на родильном ложе, Махелт наблюдала, как няня купает вопящего розового младенца в бронзовом тазу у огня. Мальчик, со своим влажным хохолком темных волос, длинными руками и ногами и громким голосом, был бесподобен. Сын и будущий наследник графства Норфолк, первый внук ее отца. Махелт испытывала гордость за себя, удовлетворение и ликование, несмотря на отголоски боли. Ребенка должны были назвать Роджером в честь деда, поскольку это было традиционное имя Биго.

Махелт затворилась в родильном покое две недели назад, когда Гуго уехал на север, на королевский сбор. Она ожидала родов в начале сентября, но ребенок поторопился и застал всех врасплох, включая собственную мать. Только что Махелт сидела у окна своей комнаты, смотрела на небо и мечтала проскакать под его бескрайней синевой, как вдруг между ее бедрами хлынули воды и она ощутила мощные мучительные схватки. Повитуха сказала, что для первых родов все прошло быстро. Меньше четырех часов от начала и до конца, и без осложнений. Махелт вознегодовала, когда повитуха похлопала ее по бедрам и назвала большой сильной девочкой, как будто кобылу или корову. А сегодня груди внезапно раздулись в огромное вымя, и Махелт признала, что эта женщина, вероятно, была права.

Поскольку ребенок должен был родиться не раньше чем через три недели, Ида уехала в Ипсуич по делам графа, и единственной товаркой Махелт была Эла Солсбери, которая явилась составить ей компанию во время ожидания родов.

Эла наблюдала за няней и малышом тоскливыми, тревожными глазами.

– Он просто прелесть! – сказала она.

– Особенно теперь, когда мне больше не приходится его носить! – засмеялась Махелт. – Кажется, у него нос Гуго, но глаза мои. Гуго скажет, что у него мой характер, но я считаю, это только к лучшему.

Эла прохладно улыбнулась и положила руку себе на живот. На ней было модное, туго зашнурованное платье, и фигура была плоской, как доска. Махелт быстро добавила:

– Все будет хорошо. Королева только что родила королю Иоанну сына, а они женаты семь лет.

Эла выглядела задумчивой.

– Я молюсь и делаю, что говорят повитухи, но Уильям постоянно в отъезде, и мы давно не делили постель. – Она опустила взгляд себе на руки. – Мой муж очень гордый человек.

Махелт поняла то, что осталось невысказанным. Рождение наследника Гуго уязвит Уильяма Длинный Меч, который всегда считал, что должен быть лучше из-за своей королевской крови.

– Так залучите его в свою постель, – сказала она. – Молитвы и повитухи бесполезны, если у вас нет самого главного. Что толку вспахивать грядку, если ее некому засеять?

Эла покраснела:

– Я знаю… – Она наблюдала, как няня обтирает ребенка, пеленает и укладывает в колыбель. – Но не хочу, чтобы муж посчитал меня навязчивой или нескромной.

– Уверена, вам не о чем волноваться. – Махелт подозревала, что рождение Роджера сделает Длинного Меча весьма внимательным в данном отношении и ищущим удобного случая, и вряд ли Эла могла показаться ему нескромной.

Ребенок уснул, и Махелт тоже решила вздремнуть, но успела заметить, как Эла на цыпочках вышла из комнаты и отправилась в соседнюю часовню, чтобы преклонить колени и помолиться.

* * *

На следующее утро Эла читала Махелт лэ[12]Марии Французской. Вдруг на лестнице раздалась легкая дробь шагов, дверь распахнулась, и в комнату влетела Ида, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, с грязным после дороги подолом платья.

– Где он?! – воскликнула она с сияющими глазами. – Где он?

Широко улыбаясь Махелт и Эле, графиня бросилась к колыбели и заглянула в нее. Няня отправилась за чистым свивальником, и ребенок лежал голенький на овечьей шкуре. Когда Ида склонилась над ним, его крошечные пальчики случайно схватили голубой камень, висевший у нее на шее, и сжались в кулак.

– О! – Ида была полностью очарована. – Смотрите, он уже хватает предметы, а ведь он только что родился! Он будет отважным воином, наш кроха!

С нежной заботой графиня подняла малыша и прижала к груди, осторожно отцепив его пальчики от цепочки на шее.

– Первенец моего сына и его жены и будущий граф! – Со слезами на глазах Ида поцеловала и покачала младенца на руках, а затем подошла к кровати Махелт. – Ты замечательно справилась!

Махелт улыбнулась.

– Не правда ли, он прелесть? – с капелькой самодовольства спросила она.

С огромной неохотой Ида отдала ребенка кормилице, чтобы та запеленала его, а сама села у кровати, не обращая внимания на забрызганный грязью подол платья.

– Было больно? Прости, что меня не оказалось рядом, но ты застала всех врасплох!

– Хуже, чем боль в животе, когда я в детстве наелась зеленых яблок, – поморщилась Махелт, – и нелегкий труд, но, по крайней мере, результат того стоил. – Она взглянула на няню, которая боролась с ярдами свивальника. – Эла составила мне приятную компанию.

Эла покраснела и улыбнулась, хотя изгиб ее губ был несколько напряженным.

– Хорошая девочка, – тепло похвалила Ида, прежде чем снова обратиться к Махелт. – Гонцы уже отправлены?

– Да. К Гуго, графу и к моим родителям в Ирландию.

Взгляд Иды заблестел.

– Их первый внук. Они будут так гордиться тобой, а Гуго, я знаю, чуть не лопнет от гордости. – Голос Иды был таким ласковым, что у Махелт перехватило горло. – Позволь причесать тебе волосы, – попросила Ида, – и спеть моему внуку.

Эла встала:

– Я прикажу принести еду и питье, мама, и приготовить вам воду, чтобы смыть пыль.

– Не стоит беспокоиться! – засмеялась Ида, но, посмотрев на себя, закусила губу. – Наверное, я выгляжу как старая ведьма!

– Вовсе нет! – хором запротестовали обе невестки.

– Вы милые девочки, – сказала Ида. – Вообще-то, еда и вино не помешают, как и чистое платье.

Эла покинула комнату, спеша исполнить поручение. Ида достала гребни и горшочек пудры с ароматом мускатного ореха и принялась расчесывать блестящие темные косы Махелт.