Третья мировая сетевая война - Валерий Коровин

Обычно, когда речь идёт о сетевых войнах, результат достигается с помощью социальных сетей, то есть с помощью самого общества, в котором выделяется сегмент, где определённым образом формируется общественное мнение, направленное, допустим, против действующего режима. Посредством этого сегмента общества, представляющего собой сеть — взаимосвязанных между собой участников, — происходит давление на действующую власть, которая принуждается к отказу от управления страной и уходу с политической арены. «Бархатная революция», таким образом, — это относительно бескровная и недорогая смена власти посредством организации давления снизу, катализированного с помощью социальных сетей. И это давление снизу, со стороны социальных сетей, как мы понимаем, явление далеко не спонтанное, а спровоцированное, созданное технологически. В этом особенность сетевых технологий и «бархатных революций», которые на них основаны. Под предлогом якобы очевидных претензий, обращённых к власти, спровоцировать волну самоиндуцирующегося протеста, развивающегося по нарастающей под воздействием «психоза соучастия», — это то, что мы наблюдаем с завидной регулярностью. То есть это именно технологический процесс, который ведет своё происхождение из американской политтехнологии.

Таким образом, все «бархатные революции», которые происходят сегодня, в частности, на постсоветском пространстве и в арабском мире, в Иране, есть явление, спровоцированное США для установления своего геополитического контроля над теми государствами и территориями, которые прежде находились в зоне влияния России или оставались нейтральными и куда не удаётся войти другими методами.

Нас же более интересует возможное повторение «бархатных революций», произошедших на постсоветском пространстве и получивших известность в мире, например, по событиям, произошедшим в Грузии, на Украине, в Киргизии и Узбекистане. И самое главное — возможность реализации подобного сценария в самой России. Интерес представляет и то, что старались навязать западные страны в ходе президентских выборов в Иране, где использовались те же самые методы, технологии проведения «бархатных революций». Фактом остаётся то, что Иран всё же начал опасные внутриполитические реформы, направленные на либерализацию внутреннего уклада, а такие эксперименты, что мы видим по ситуации в Сирии, где тоже проводилась либерализация, не проходят без последствий. Вирус западной демократии легко подцепить, но вот избавиться от него можно зачастую лишь путём хирургического вмешательства. Для осуществления правильного выбора начать всё же следовало бы с оценки результатов того, что принесли «бархатные революции» тем государствам, в которых они состоялись.

Всё ещё оставаясь ядерной державой, большая Россия вызывает обоснованные опасения у наших «друзей по перезагрузке», а прямое вероломное вмешательство в дела стран постсоветского пространства может вызвать у неё недовольство, переходящее в агрессию. А вот это как раз нежелательно. К тому же основной целью для США, чего они никогда не скрывают, является сама Россия.

Каковы же последствия сетевой атаки для тех государств, против которых реализуется данная технология? Естественно, ничего хорошего как для этих государств, так и для существующих в них политических режимов «бархатные революции» в себе не несут. Ибо при реализации этого сценария общество пускается «в расход», а его реальные интересы совершенно не учитываются, оно становится разменной монетой, расходным материалом. Сами же «революционеры» первыми исчезают с политической арены, а бывает, и уходят из жизни. Люди, которые искренне начинают верить в идеалы «бархатных революций», не подозревая о том, что это — спровоцированные идеалы, по сути, становятся неким топливом таких революций, сгорая ради американских интересов. Само же общество выводится из состояния равновесия, нарушаются социальные устои, рвутся связи, падает авторитет власти, растёт недовольство, а о нормальном функционировании экономики и говорить не приходится. Всё это — идеальные условия для навязывания и установления западных моделей социального устройства. В страну заходит Америка и уже не уходит никогда. По крайней мере добровольно.

Вслед за Россией, пережившей «бархатную революцию» 1991 года, не миновала эта участь и некоторые другие страны СНГ. Везде, где были реализованы сценарии «бархатных революций», сегодня мы можем наблюдать либо частичную, либо полную потерю суверенитета. К полной потере суверенитета следует отнести нынешнюю Грузию, где «революция роз» привела в результате к серьёзным процессам, дестабилизировавшим общество, а также к серьёзным территориальным проблемам. Собственно, территориальные проблемы мы наблюдаем у всех стран постсоветского пространства, в тот или иной период ориентировавшихся на США.

Таким образом, никаких преимуществ ни политические силы этих государств, ни их общества от реализации сценариев «бархатных революций» не получают. Единственная сила, в любом случае получающая с этого политические дивиденды, — это США, устанавливающие таким образом безболезненный, невоенный, «мягкий» контроль над своими новыми территориями.

После того как геополитика стала неотъемлемой частью не только военного, но и политического планирования, а военная наука шагнула далеко вперед, к концепции сетевых войн, стало понятно, что больше невозможно удержать существующие границы государства без экспансии вовне. Отсутствие наступления означает отступление ввиду того, что мы тут же попадаем в окружение вражеских плацдармов, используемых для наступления на нас.

Силы для подготовки сетевой войны представляют собой разветвленную сеть хорошо информированных, но географически рассеянных центров. Главными характеристиками-компонентами этих центров являются: высокоэффективная «информационная решётка» и доступ ко всей необходимой информации. Всё это соединено в единую сеть с подключённой к ней системой управления и командования. Обычно такие сети с виду выглядят как институты или информационные агентства с множеством региональных филиалов.

Не обошла такая сеть и Приднестровье, находящееся на одном из передовых рубежей отражения западной атаки на Россию. Приднестровье смогло выдержать таможенную блокаду, которая была организована коалицией Молдавии и «оранжевой» Украины при Ющенко. Инициаторы блокады рассчитывали, что Тирасполь пойдёт на уступки, а местные элиты расколются на сторонников и противников компромисса, но элиты, напротив, только сплотились.

Вообще чем меньше внимания и поддержки этому мятежному региону уделяют российские политики, тем больше там западных сетей, готовящих плацдарм для генерального наступления. Где нашего убывает, там их пребывает. Наиболее обкатанным в Грузии и на Украине является национал-оранжистский подход. Есть как российские, так и украинские национал-оранжисты и в Приднестровье. В первую очередь это структуры небезызвестного российского политтехнолога Станислава Белковского — комиссара ныне покойного олигарха Бориса Березовского, мечтавшего об «оранжевом» антипутинском перевороте в России. Белковский сначала поработал на Юлю Тимошенко во время «оранжевой революции» в Киеве, а уж потом на «оранжевую» Молдавию в Приднестровье.