Третья мировая сетевая война - Валерий Коровин

При сетевом захвате государства наиболее доступным для обработки и ангажирования социальным объектом становятся элиты в силу как минимум их большей социальной статики и предсказуемости. Именно на их основе может быть создана наиболее эффективная и действенная социальная сеть, открывающая доступ к непосредственному управлению государством. Подобным же образом были ангажированы и элиты постсоветской России в начале 90-х годов, что чуть не привело к полному коллапсу российской экономики и в конечном итоге к десуверенизации самого государства. Тогда МВФ и Всемирный банк также были ключевыми участниками процесса, а теория Перкинса была реализована практически в своём классическом виде. Сегодня классическая схема еврозахвата государства сетями глобального Запада наблюдается на Украине. Да и по всему постсоветскому пространству.

Типичными сетевыми операциями являются «цветные революции» на постсоветском пространстве. «Революция роз» в Грузии, «оранжевая революция» на Украине, перешедшая в «Евромайдан», попытки совершения «цветных» переворотов в Молдавии с её twitter-революцией, Азербайджане, Узбекистане, неоднократные попытки свержения сетевыми средствами режима в Белоруссии — все они являются типичными примерами «операций на базе эффектов». Не секрет, что и для России разрабатывалась и готовилась сетевая операция, которая должна была реализоваться в момент пересменки власти 2007–2008 годов. Однако перехват власти в процессе пересменки не удался в силу того, что эта технология была вовремя распознана, активность сетевой агентуры медийно разоблачена, и ей были поставлены определённые преграды, которые сорвали сетевой блицкриг, переведя процесс в затяжную стадию. Все эти примеры сетевых операций будут более подробно рассмотрены в следующих разделах книги, однако уже сейчас стоит отметить, что нынешнее пространство СНГ, или так называемое постсоветское пространство, является приоритетной зоной ведения сетевых войн. Ибо, как говорил английский геополитик Маккиндер, «…кто контролирует хартленд, тот контролирует мир».

Разветвлённые западные сети существуют на сегодняшний момент и в самой России. Созданные в период правления Ельцина, они поначалу финансировались через систему грантов и представляли собой преимущественно неправительственные организации и общественные фонды, деятельность многих из которых на данный момент приостановлена именно по той причине, что это просто западные вражеские сети. Их основной целью было ангажировать элиты, активную часть нашего общества, переформатировать её в либеральном, проамериканском ключе. Эта задача была во многом реализована, поэтому и наши нынешние политические элиты, и подавляющая часть медиаэлиты в значительной степени сегодня заминированы такими кадрами, воспитанными и идеологически сформированными в начале 1990-х, в период ельцинских реформ.

С приходом Путина они где-то притаились, но активизация этих сетей и центров в том плане, чтобы вернуть ситуацию в состояние начала 1990-х, возможна в любой момент, стоит только дать слабину и отступить от того курса, который установился при Путине. Такая попытка либерального реванша была осуществлена окружением Дмитрия Медведева в период его президентства в 2008–2012 годы. С одной стороны, эти сети можно обнаружить по их активности, с другой — прокачка информации по этим сетям, то есть их активизация, может сформировать политическую ситуацию в России, сделать данностью антлантистский, пока замороженный, проект, вновь концептуализировав нынешнюю элиту в либерально-западническом ключе. Эта сеть может либо спалиться, и тогда она будет устранена, либо сыграть свою роль, восторжествовать и идеологически захватить российское политическое пространство, вновь взяв верх.

Наблюдая за тем, как Россия упускает из зоны своего стратегического контроля одно пространство за другим, со всё большей уверенностью можно утверждать, что такое эффективное средство, как «бархатная революция», будет и дальше использоваться нашими геополитическими оппонентами. Стартовав в Восточной Европе ещё в бытность существования СССР, «бархатные революции», сместив все социалистические режимы Европы и развалив Югославию, плавно переместились в зону, как мы тогда думали, стратегического контроля России. А именно в постсоветское пространство СНГ, где эти процессы обрели свои «цвета». Всё это заставило задуматься о перспективах реализации подобного сценария и в самой России.

Так что же принесли «бархатные революции» тем государствам, в которых они состоялись? И что стоит за этим явлением, сменяющим режимы суверенных государств постсоветского пространства по принципу домино? Везде, где были реализованы сценарии «бархатных революций», сегодня мы можем наблюдать либо частичную, либо полную потерю суверенитета.

Все «бархатные революции», происшедшие в республиках СНГ, были инициированы, организованы и проведены при активной поддержке и участии США — это главная закономерность — геополитическая. Цель — вытеснение России с постсоветского пространства, сужение зоны нашего влияния. Геополитическая логика последних двух десятилетий такова: устранение влияния СССР в Европе и странах третьего мира, вытеснение СССР из Европы — распад СССР, снижение влияния России на постсоветском пространстве, вытеснение России с постсоветского пространства, следующий шаг этой неумолимой логики Запада — распад России. Он запрограммирован, холоден, расчётлив, и США не поступятся ничем для его реализации. В постсоветских республиках мы наблюдаем своё собственное будущее.

Первопричина всех революций — стратегия США по установлению собственного единоличного глобального господства, ради которого они подгоняют всё что угодно, используя любые силы, вплоть до криминальных, сугубо утилитарно и в прикладных целях. Соответственно любые возможности для раскачивания ситуации и дальнейшего смещения правящих режимов — будь то социальная нестабильность, разочарование властью, русофобия — всё это используется с одной лишь целью — установления американского влияния. Причём сценарии, как мы видим, не блещут разнообразием: выборы как повод, а дальше по накатанной схеме. Работает. Эффективно. Значит, будет применяться и дальше.

По словам российского политического эксперта Сергея Маркова, в Грузии, Украине и Киргизии «Россия использовала три сценария: скрытое вмешательство (Грузия), открытое вмешательство (Украина, 2004 год) и (наконец. — В. К.) невмешательство (Киргизия)». Результат, никак не отличающийся ни в одном, ни в другом, ни в третьем случае, наглядно свидетельствует о качестве этой американской технологии. Такое же невмешательство российские власти продемонстрировали и по отношению к кровавым событиям украинского Майдана 2014-го. Россия совершенно пассивно, растерянно и безучастно сдаёт свои интересы в зонах прежнего влияния, завоёванного огромной ценой предыдущих поколений. Проще говоря, сейчас мы не имеем никаких стратегий, что логично вытекает из общей бессодержательности как внутренней, так и внешней политики. О «выгодах», притянутых за уши некоторыми политологами на фоне общего провала, вести речь просто кощунственно. Мы сдаём всё без боя, тотально, и цена этому — грядущая ликвидация России как геополитического субъекта.

«Бархатная революция» — смещение политических режимов, основанное на методах «ненасильственной борьбы», разработанных Джином Шарпом. Это целиком и полностью продукт американской сетевой технологии, составная часть сетевой технологии, которая определяется сегодня в политологии понятием «сетевые войны». Смысл этого явления в установлении контроля над территорией, по возможности без использования обычных вооружений. Идеально — на основании применения soft power, так называемой мягкой силы, которую американский политолог Джозеф С. Най-младший определил как «способность государства, союза или коалиции достичь желаемых результатов в международных делах через убеждение, а не через подавление, навязывание и принуждение, что характерно для жёсткой силы. Мягкая сила действует, побуждая других следовать или добиваясь их собственного согласия следовать определённым нормам поведения и институтам на международной арене, что и приводит её к достижению желаемого результата фактически без принуждения». Таким образом, США используют новейшую технологию ведения войны, позволяющую добиться желаемого результата практически бескровно. «Война шестого поколения» — технологическая разработка, полностью находящаяся в компетенции Пентагона, сегодня успешно реализуется на пространстве СНГ при непосредственном «командовании и контроле» со стороны американского военного ведомства.