Неотразимая компаньонка - Элизабет Роллз

“Чтобы надменного герцога Сейнт-Ормонда заставили жениться против его воли? И кто? Всего лишь барон? ” Лорду Пембертону это удалось.

Тильда все еще сидела, сжавшись, на диване, как распахнулась дверь и появилась герцогиня.

– А, вот вы где! Милли сказала, что я найду вас здесь.

Тильда непонимающе смотрела на леди Сейнт-Ормонд.

– Моя дорогая, я в восторге… Тильда, вы плохо себя чувствуете? Вы так бледны. Рука болит?

Тильда молча покачала головой. Нет, у нее болит не рука.

Герцогиня подошла к Тильде и села рядом.

– Я не могу выразить, как я рада, что вы станете моей дочкой и что именно вы сделали Криса счастливым!

– Счастливым, ваша милость? – Тильда не могла понять, с чего ему быть счастливым – ведь он лишился девушки, которую любил, и вынужден вступить в брак с ее кузиной.

– Очень счастливым, – повторила герцогиня. – Таким я его никогда не видела. И уж точно он не был таким, когда сказал мне, что думает о браке с Милли! Пожалуйста, отбросьте церемонии и называйте меня Марианной, как это делает Хастингс. Мы с вами замечательно поладим.

– Но… – Тильда отчаянно подыскивала слова, чтобы сказать этой доброй, любящей женщине правду, не причинив боли. Таких слов она не подобрала.

– Никаких “но”, – заявила герцогиня. – Вы с Криспином будете очень счастливы вместе. И не вздумайте отсиживаться здесь и мучить себя мыслями о всяких глупостях, которые извергал ваш противный дядюшка! Лучше пойдите к Анти. Я сказала прислуге, что если кто-нибудь раньше вас ей обо всем сообщит, то будет уволен. Она у меня в гостиной – играет с Милли и Луизой в бирюльки.

Анти! Она не подумала о дочери. Наверное, потому, что и без заверений Криспина знала, что он будет относиться к ней как к родной дочке, а сама Анти придет в восторг оттого, что станет жить здесь с обожаемым дядей Крисом.

Тильда заставила себя встать и вместе с герцогиней вышла из библиотеки.

– Знаете, а мне по душе мысль о двойной свадьбе, – сказала герцогиня.

Она стала радостно расписывать все прелести подобной затеи, поскольку большинство гостей все равно приедут на обе свадьбы. Потом Гай с Милли смогут отправиться куда-нибудь на медовый месяц, а Тильда с Криспином останутся в доме одни.

– Но… но разве вас здесь не будет? – удивилась Тильда.

– Господи! Нет, разумеется! Я поживу несколько недель у Джорджи и Хастингса, а вы с Крисом тем временем привыкнете друг к другу. Я даже думаю, не забрать ли мне с собой Анти. Дженни, младшая дочка Джорджи, такого же возраста, как она. Мур-Парк всего в двадцати милях отсюда, так что вы сможете навещать ее, сколько пожелаете.

– Как… как вы добры, – вымолвила Тильда. Если она тотчас же не закричит во весь голос, что не выйдет замуж за его милость герцога Сейнт-Ормонда, то через три недели окажется вместе с ним перед алтарем рядом с Милли и Гаем. Ничто не может ее остановить, и она заявит герцогине прямо сейчас, что не выйдет за него… ничто, кроме ее сердца, глупого, ноющего сердца, которое не вынесет того, чтобы причинить ему еще большую боль, так как ей слишком хорошо известно, что такое, когда сердце разбито.

– Дайте ему такую возможность, моя милая.

Тильда задрожала. Герцогиня все поняла!

– Возможность?

– Да. Возможность подарить вам счастье. Чтобы возместить то, чего вы были лишены в прошлом.

Джонатан однажды сказал что-то похожее… и она приняла его предложение. Но от Криспина этого ей не нужно. Она не хочет, чтобы ее спасали второй раз.

В течение нескольких недель перед свадьбой Криспину не раз приходило в голову, что он вряд ли сохранит до этого дня здравый рассудок.

К его огромной радости, лорд Пембертон вскоре вернулся домой. Появится он вместе с леди Пембертон только на бракосочетании дочери. Но еще до его отъезда Криспин позаботился о том, чтобы сообщения о двух помолвках были разосланы в газеты и сделаны первые оглашения в церкви. Главное – не дать возможность лорду Пембертону прийти в себя.

Приготовлениями к свадьбе ему не пришлось заниматься, так как мать, сестра и тетка энергично взяли все в свои руки, продумывая каждую, казалось бы, незначительную мелочь и разложив всю церемонию по минутам.

Но по-настоящему его беспокоила только Тильда – она ушла в себя, избегала разговоров с ним наедине и полностью погрузилась в свадебные приготовления и домашние дела, готовясь стать хозяйкой дома. Ему хотелось самому все ей показать, но она заявила, что ей достаточно советов и разъяснений герцогини и миссис Симз. Он заметил ее замкнутость со дня их помолвки, когда вернулся от пастора и ему сказали, что она с головной болью лежит у себя в комнате. Мать сообщила, что лорд Пембертон до этого беседовал с Тильдой в библиотеке. Криспин тотчас пошел к ней, но дверь была заперта. С тех пор он виделся с Тильдой исключительно в присутствии других. Ему удавалось лишь подарить ей целомудренный поцелуй, когда он вечером провожал ее до дверей спальни. Но она пресекала все его попытки к доверительному разговору, да к тому же в спальне ее ждала Сара. Криспин чувствовал, что не стоит при ее теперешнем состоянии напрашиваться к ней в постель. Днем она либо была занята примерками нарядов для себя, для Милли и для Анти, либо находилась у герцогини, где составлялись бесконечные списки гостей, меню и обсуждались такие важные вещи, как количество свадебных пирогов.

За десять дней до свадьбы терпение у него лопнуло, и он решил, что сегодня вечером пробьет брешь в ее “линии обороны”. Чтобы не насторожить Тильду, за обедом он беседовал с ней о погоде и о севообороте, а потом в гостиной разговаривал только с тетей Серафиной. Но обмануть Тильду ему так и не удалось – она была настороже, и он сразу это почувствовал, когда провожал ее к лестнице. Он спросил, что ее беспокоит, и она ответила равнодушным голосом, хотя дрожь в пальцах, слегка сжавших ему руку, выдала волнение.

– Дядя сказал, что… он не поведет меня к алтарю.

Криспин разъярился. Пембертон хочет выставить ее в неприглядном свете! Он взял себя в руки.

– Щекотливое положение, но его нельзя назвать непреодолимым. Вы что-нибудь придумали?

Она кивнула.

– Я подумала, что поскольку уже была замужем, то Милли с дядей пойдут впереди к алтарю, а я последую за ними, как обычная замужняя цодруга невесты.

Он возмущенно фыркнул.

– Я не потерплю, чтобы моя невеста плелась к алтарю словно побитая собачонка!

Она сердито на него взглянула, но он и этому обрадовался – пусть лучше разозлится, но не обдает холодным равнодушием.

– У вас, несомненно, имеется другой план!

Никакого плана у него не было, но вдруг его осенило.

– Вас поведу я!

Она удивленно наморщила лоб, а ему ужасно захотелось поцелуем разгладить эти складочки.