Безжалостные боги - Эмили А. Дункан

Тот оказался ровесником Серефина. Светлые кудри падали ему на лоб. По лицу стекала кровь из ожогов, оставленных магией Серефина. А серо-голубые глаза полыхали от злости.

– Да? Нет? Может, тебя прислал Черный Стервятник?

Парень сплюнул, едва не попав в лицо Серефина.

– Ах, ты из тех, кто его ненавидит. Что ж, оказывается, у нас есть что-то общее. Значит, все-тки Руминский. Отлично. Он сказал тебе, что я слабак и пьяница, которого легко убить? У него возникли какие-то проблемы, и он не смог захватить мой трон? Неужели горстка славок не позволила ему это сделать без доказательств моей смерти?

Стервятник ничего не ответил, а вместо этого попытался что-то нащупать на поясе. Но Серефин схватил его за запястье, отобрал пузырек и потряс жидкостью внутри.

– Решил покончить с собой вместо того, чтобы поболтать со мной? Какие крайности. – Он бросил пузырек за плечо, и тут же послышался звон разбившегося стекла. – Нет, ты вернешься в Транавию и расскажешь Руминскому о нашей встрече. Надеюсь, он проводит много бессонных ночей, ворочаясь в кровати, потому что его планы никогда не сработают. Если он считает, что я, покинув город, уступил ему трон, то он еще больший дурак, чем кажется. Скажи ему, – Серефин склонился чуть ближе, – что его дочь действительно находится у Стервятников, и никакие попытки переговоров или угрозы мне не помогут вернуть ее. Он может направить их Черному Стервятнику. Но ты же и так это знал! Просто никогда не говорил ему об этом, верно? Так что пусть он наслаждается отсрочкой, которую я ему даю. Для начала мне надо разобраться с кое-какими делами, а потом я вернусь и стану наслаждаться каждой секундой.

Поймав в воздухе мотылька, Серефин попытался засунуть его в рот Стервятнику. Тот пытался сопротивляться с широко раскрытыми глазами, но у него ничего не получилось.

– Ах, замечательно, – с лукавой улыбкой сказал Серефин. – А сейчас возвращайся к Руминскому и передай мое сообщение. И если возникнет желание, не стесняйся добавить к нему ужасающих ноток.

Он отпустил Стервятника, и тот, словно загипнотизированный, ушел в ночь.

«Что я только что натворил?» – немного растерянно подумал Серефин. Наверняка уже кто-то отправился к ближайшему военному лагерю.

Но может, ему еще удастся выбраться из деревни до прихода калязинских войск.

Чувствуя странное оцепенение, он поднялся на ноги и сделал шаг вперед, но его колени тут же подогнулись.

Встав во второй раз, Серефин направился к двери, но тут же наткнулся на чей-то клинок.

«Кровь и кости», – выругался про себя он, поднимая руки и скользя взглядом по кинжалу. Затем по синему калязинскому мундиру, украшенному орденами и медалями. Черной косе, перекинутой через узкое плечо. И к проницательным зеленым глазам. Они оказались знакомыми, но Серефин бы с радостью избежал этой встречи.

– Кровь и кости, – выругался он в этот раз вслух.

Екатерина Водянова, царевна Калязина, радостно ему улыбнулась.

– Ох, – вздохнула она. – А не слишком ли далеко от дома забрался король Транавии?

Надя разинула рот, а горячий чай пролился на ее дрожащие руки. Но она быстро поставила кружку на стол.

Малахия выглядел ужасно. Он насквозь промок и извалялся в грязи, а на лице виднелась запекшаяся кровь, словно кто-то ударил его в челюсть. С его темных волос капала вода, тело дрожало, губы посинели от холода, а под бледной кожей проступали вены. И ни намека на когти, железные зубы или металлические шипы, торчавшие из его плоти раньше. Обычный парень, который обхватывал себя руками, что лишь подчеркивало его худобу. На нем была потрепанная серая туника и заляпанные грязью бриджи, а за плечом виднелся потертый рюкзак.

Надя вздохнула от облегчения, но на нее тут же обрушилась волна несдерживаемого гнева. В этот момент ей показалось, что она способна убить его голыми руками.

Его светлые глаза опасливо встретились с ее глазами. Надя сжала кулак.

Но Рашид тут же схватил ее за руку.

– Не вздумай. Швы могут разойтись.

– Больше всего мне сейчас хочется врезать ему по его дурацкой морде. Не лишай меня этого удовольствия, Рашид, – ответила Надя, игнорируя занывший бок.

– Швы? – осторожно спросил Малахия.

При звуках его голоса Наде показалось, что в комнате не осталось воздуха. Он же стоял и ковырял кутикулу, не обращая внимания на то, что на правой руке кровоточили пальцы. А затем едва не согнулся от приступа кашля. Сейчас Малахия выглядел в точности как парень, который убедил ее в том, что ему не все равно, а затем швырнул ей все свои обещания в лицо. Да как он посмел вернуться и вести себя так, будто ничего не произошло и их связывает лишь та уютная странная дружба? Вот только все это оказалось ложью.

– Они появляются, когда пронзаешь человека десятью отравленными когтями на пальцах, – побледнев, выпалила Надя.

– Когтями на пальцах, – озадаченно повторил он и медленно сжал руки в кулаки, но не для того, чтобы напасть, а чтобы защититься.

На его лице мелькнула паника, сменившаяся умоляющим взглядом, который он направил на Париджахан. Но аколийка лишь на шаг отступила к Наде. При виде этого жеста преданности ей паника на лице Малахии проявилась еще отчетливее.

– Что я натворил? – медленно спросил он.

Надя усмехнулась, подавляя желание закатить глаза. А Рашид нахмурился. Малахия больше не прислонялся к двери и выглядел так, будто вот-вот рухнет на пол.

– Ты ведь хотела, чтобы он пошел с нами, – сказал аколиец Наде.

– Да, но при этом не говорила, что прощу его, – ответила она.

Малахия вздрогнул, словно Надя ударила его. Она смотрела, как он попытался подавить беспокойство, но… ничего не вышло. Судя по тому, что он принялся грызть заусеницу. Вот только ей такое поведение показалось странным и неискренним.

– Малахия…

Он вздрогнул при звуках своего имени, а его глаза на мгновение закрылись.

– Что последнее ты помнишь?

Малахия нахмурился, а затем медленно покачал головой. Костя отошел назад и прислонился к другим дверям, излучая жгучую ненависть.

– Я очнулся в пещере, – сказал Малахия. – До этого помню Гражик. И собор. Я… иногда всплывают обрывки других воспоминаний, но…

– После событий в соборе прошло шесть месяцев, – перебила она.

Малахия снова покачал головой и провел рукой по волосам. Его пальцы зацепились за кусочек кости, закрепленной на одной из прядей между двумя золотыми бусинками, и это еще больше расстроило его.