Тайная жизнь Джейн. Враги - Яна Черненькая

сесть и выпить. Вместе. И потом поговорить. Как мужчина с мужчиной. Хочешь, я пойду и пообщаюсь с ним? Если пойму, что неправ, объявлю условия дуэли и договорюсь о месте, а если прав – то обсужу с ним, когда вы сможете встретиться для беседы.

Ричард уже открыл рот, чтобы отказаться, но потом задумался, вспоминая ту страшную ночь. «…Дик, если ты считаешь меня виновным, я заплачу за это своей кровью. Но до того, клянусь, найду тех, кто убил Анну. Это уже не твое, а мое личное дело…» – промелькнули в голове слова графа. Джеймс, стоявший на коленях у тела девушки, не выглядел хладнокровным убийцей. Он был в ужасе, потерян и раздавлен. Впервые Дик увидел его таким. И приходилось признать, что Патрик не ошибался в своей оценке. Вражда Джеймса с Ричардом до тех пор никогда не сказывалась на ком-то еще. Если задуматься, даже маркиз, являясь лучшим другом Дика, тем не менее считал графа своим приятелем и находил удовольствие, общаясь с ним. Вряд ли это оказалось бы возможно, являйся Джеймс таким, каким видел его Ричард.

Уверенность Патрика в своих словах заронила сомнение в душу его друга. И маркиз с облегчением понял, что его услышали. Он вылил остатки виски в стакан, который Дик все еще держал в руке.

– Выпей и ложись спать. Тебе это нужно, – сказал Патрик.

– Я должен ехать к родителям, – помотал головой Ричард.

– К ним съезжу я. А ты нанесешь визит вечером, когда проснешься. Поверь, дружище, в таком виде к ним лучше не являться.

Маркиз похлопал захмелевшего друга по плечу и подтолкнул его в сторону спальни. Убедившись, что Дик прислушался к голосу разума, Патрик оделся и отправился с визитом сначала к графу, потом к родителям Ричарда.

Глава 18

Знатный поклонник

– Сэр, к вам с визитом маркиз Алтон, – сообщил Томас, с тревогой глядя на бледного как смерть хозяина, дрожащего в ознобе у ярко горящего камина.

– Проси.

Граф отбросил в сторону одеяло, в которое кутался, и выпрямился в кресле. Он не хотел, чтобы его плачевное состояние было заметно со стороны. Ночные приключения дорого ему обошлись. Однако, вернувшись домой, он подремал всего полчаса, потом принял двойную дозу лекарства и превратился в Джейн. Не обращая внимания на бурные протесты Томаса, сходил в агентство по найму персонала, владелец которого, как было известно, ночевал в квартире над своим кабинетом. Бесцеремонно разбудив беднягу, миссис Стэнли выложила ему на стол купюру в пятьсот кингов и поставила задачу: в течение часа найти самого лучшего камердинера, которого только можно отыскать. Сумма оказалась достаточной, чтобы агент с большим энтузиазмом принялся за работу и очень быстро отыскал идеального кандидата, который, по счастливому совпадению, прошлым вечером вернулся в Ландерин, завершив контракт с предыдущим хозяином.

Колин Бишоп, личный слуга с самыми лучшими рекомендациями, явился быстро. Не прошло и часа, как миссис Стэнли получила возможность поговорить с ним, задать все интересующие ее вопросы. Одобрив кандидата, она выдала ему авансом двойное жалованье за год, снабдила уймой указаний и деньгами на текущие расходы, а потом отправила за спящим Ричардом в Восточный Ландерин. Даже такое странное задание Колин принял не моргнув глазом, показав отличную выучку и готовность к самым разным делам, в том числе и довольно опасным.

Убедившись, что о Дике позаботятся и вручат ему письмо, миссис Стэнли вернулась в дом графа Сеймурского. Только теперь, в облике Джеймса, она смогла уделить внимание своему здоровью. Хотя «уделить внимание» – слишком громко сказано. Томасу всего лишь велели разжечь огонь в камине, пододвинуть поближе большое кресло, принести теплое одеяло и бутылку красного вина. Старый слуга сердился. Он осмелился даже выразить неодобрение по поводу кощунственного отношения графа к собственной персоне. Джеймс ничего ему не ответил – он не мог просить Томаса заняться поиском слуги для Ричарда Кавендиша и не мог оставить Дика в том мрачном притоне, а значит, должен был сделать все сам. К счастью, вечером или на следующий день ожидалось прибытие доктора Хартмана. Накануне предусмотрительный Томас отправил за ним экипаж. К лучшему. Такими темпами услуги домашнего врача могли понадобиться в любой момент.

Зайдя в жарко натопленную малую гостиную, маркиз увидел сидящего в кресле Джеймса с лихорадочно блестевшими глазами и болезненно-бледной кожей. Несмотря на то что граф старался выглядеть бодрым и полным сил, получалось это у него очень плохо.

– Патрик, рад тебя видеть! – сказал граф, даже не пытаясь подняться, чтобы поприветствовать гостя. – Догадываюсь, по какому ты делу. – Джеймс повернул голову и велел: – Томас, придвинь поближе второе кресло!

Устроившись напротив графа, маркиз внимательно посмотрел на хозяина дома.

– Ты болен. – Он не спрашивал – просто констатировал факт.

– Немного простыл. Ничего серьезного.

– Или не простыл.

Патрик взял у Томаса предложенный стакан с виски и покрутил его в руках.

– Не слишком ли много у тебя дуэлей в последнее время? – заметил он.

– Я простыл. – Джеймс упрямо поджал губы.

– Как знаешь, – покачал головой маркиз. – Дик попросил меня быть секундантом, но… – Зеленые глаза Патрика испытующе посмотрели на приятеля. – Скажи, зачем ты это делаешь?

– Не я придумал эту дуэль.

– Что случилось с Анной?

– Я не желаю об этом говорить. Чего хочет Дик? Пистолеты, шпаги, рапиры?

– Пистолеты. Через платок. Ты не сможешь промахнуться, – жестко сказал Патрик.

– Я смогу не нажать на курок.

– Вот мы друг друга и поняли. – Маркиз попробовал виски, одобрительно кивнул. – Дуэль не состоится. Я не допущу. Во всяком случае, пока вы с Диком не поговорите. Наедине. Если после этого желание стреляться будет прежним, хорошо, так и быть. Но не раньше.

– Зачем тебе это?

У графа не было сил даже злиться. Больше всего ему хотелось закрыть глаза и уснуть.

– Затем, что Дик до сих пор никого не убивал, – ответил Патрик. – И ты не лучший кандидат для начала. Я не знаю, что именно вы не поделили, но… Ты не хочешь быть его врагом, а он – твоим. Может, пора рассказать, что происходит? Мне или друг другу, как хотите. Только я не собираюсь больше слушать сказки про «потомков лавочника». Это не мешало тебе прогуливаться с Анной Кавендиш и ее почтенной матушкой. И далеко не все наши друзья имеют титул.

– Какое тебе дело до наших с Диком отношений? – Джеймс сделал глубокий вдох, пытаясь не потерять сознание.

– Представь себе, не хочу, чтобы мой лучший друг до конца своих дней винил себя в твоей нелепой смерти. И не хочу, чтобы другой мой друг погиб по собственной глупости. – Патрик поднялся. – Через два дня я приведу