Под крылом Дракона - Митра Нурт

оставался в проходе, наблюдая за тем, как я разглядываю временное пристанище. Обернувшись, я зависла, осознавая суть вопроса и не сводя глаз со смуглых пальцев, ловко избавляющихся от шнуровки.

— Я сама как-нибудь, — пообещала я, неторопливо заканчивая осмотр и направившись к узкому малозаметному проходу.

В ванную — как я уже поняла на пороге по подступающему пару и запаху трав. Я снова мысленно ругнулась, проходя в вымощенную мелкой плиткой комнату. Здесь были и туалетные столики с краской и маслами. А ещё было громадное зеркало из листа начищенного серебра, украшенного барельефными фигурками символов всех княжеских крепостей по бокам и венчаемые гордым волком наверху.

Маэрор скрылся за перегородкой-уголком, и через минуту оттуда послышались всплески воды. Я прошла за другую ширму и нашла там небольшую каменную ванную на медных ножках, которая была едва-едва больше объемом бочки в купальне Клыка.

«Да ладно? Это — Императорская купальня?» — хмыкнула я, не без удовольствия погружаясь в воду. Тепло не заставило ждать, приятный аромат добрался до носа, но что-то и в тепле, и в запахе было не так.

— Ужас… — пробормотала я, рассматривая свои мокрые руки. Посмотрев на столик рядом, я не нашла уже привычные россыпи ароматной соли — только пузырьки с какими-то отварами, и мне показалось, что эти составы едва ли отмоют кожу до той чистоты, что я получала в Клыке. Да и ванная!.. — Какая тут ужасная вода!

— Уже заметила? — по голосу я чувствовала, что Светлейший повеселел. — У нас её качают из горячих источников. Здесь её греют. Магией.

— Отвратительно, — я растёрлась маслом, которое нехотя вспенилось, и расплела волосы.

— Кэлли с тобой может не согласиться… — хмыкнул Маэрор, и я услышала скрежет затачиваемого лезвия.

— В Ледяном Пике напряг с горячей водой? — рассмеялась я, отмывая волосы и лицо. Настой немного горчил, но лёгкий цветочный аромат по праву брал цену. На голове вскоре почувствовалась приятная лёгкость. Тогда же стало понятно — вода словно колется и чешет кожу.

— Читай между строк — Ледяной Пик. Там с теплом вообще проблемы. Десять лун в году там метель метет, остальные три снег стеной стоит… — Маэрор протянул последнюю фразу. Мне подумалось, что он начал бриться — иначе бы он не заставлял ждать продолжения. А так — осторожность прежде всего! Заминкой я воспользовалась, чтобы собрать отмытые волосы и продолжить издевательство над кожей, хотя та и так умоляла о пригоршне бело-голубой крупной соли и ведре естественной воды. Довольствоваться приходилось малым, как бы это смешно ни звучало в замке Императора, перед которым следовало предстать подобающе.

— И что, к Ниндасэну отправляют преступников в ссылку… снег пятой точкой плавить? — напомнила я о прерванном рассказе, а через секунду Светлейший громко расхохотался.

— Надо будет Нинда предложить такой способ наказания! Тогда уж точно никто не решится на всякие мерзости! — сквозь смех смог сказать князь. Шумно вздохнув, он довольно быстро успокоился. — Я почти пошутил. Там бывает солнечно, но полностью снег сходил очень и очень редко.

— На кой черт тогда охранять такой морозильник? — фыркнула я, возмущаясь нелогичности всего положения.

— Ты смотришь на ситуацию поверхностно. Пик прекрасен… своими подземными пещерами и оранжереями, которые возвели под пластами многолетней мерзлоты. Грибы, свежие овощи и зелень, возможность выращивать мелкий скот здоровым — и это круглый год! Да, не уточнил — горячие источники там имеются, недалеко от Крепости, а вот доставлять воду туда действительно горячей… проблема. Тёплой — не вопрос. Горячей — подогрей сначала! — уже наиболее привычным мне тоном пояснил Светлейший, плескаясь себе за ширмой. — Кэлли же слишком любит своего мужа…

— Это был намёк? — обиженно фыркнула я, смывая последнюю пену. В принципе, я уже казалась себе достаточно чистой, чтобы мучиться зудом дальше. Полотенце я приметила практически сразу после того как распознала здесь импровизированный муравейник. Торопливо завернувшись в полотно пушистого хлопка, я с улыбкой перевела дух.

— Я тебе не муж, — в тишине догнало меня. И это было как удар под дых, который заткнул меня крепким кляпом.

Стиснув зубы, я уселась за один из столиков, приводя себя в порядок после купания — неторопливо подсушила волосы, расчесав их крупным гребнем. К тому времени, судя по прекратившемся всплескам воды за спиной, Маэрор тоже занялся собой. Светлейший так же молчал, но мне и не хотелось знать причины — его слова глубоко резанули внутри, хотя мне самой было на это, если говорить честно, просто наплевать. А вот живущую внутри меня это задело, даже больше, и это, как в отражение в воде, перешло и на меня. Княгиню я успокоить не могла, поэтому делала попытки не думать о словах князя.

А, что? — Он мне действительно не супруг. Я ему никто. Никто я и Хальвадору, и Хальдраиду. Всё, что нас связывает четверых — это память их общей знакомой — супруги, матери, сестры. Я — пустое место. И совсем скоро окончательно исчезну из их жизней. Всего лишь дебют в спектакле «Княгиня Факирита», цветы-конфеты-поклонники — и я отправлюсь домой, туда, где меня ждут и надеются снова видеть родные и друзья. И я хотела к ним.

Задумавшись на этой малоприятной ноте, я не слышала и не видела ничего вокруг — просто расчесывала и туго заплетала косы, вплетая в пряди нити мелкого жемчуга, которые нашлись в оставленной мне привычной шкатулки с косметикой и украшениями. Без слов же обновила рисунок на лице, поправила прическу и только тогда заметила в зеркале сжавшуюся у входа служанку.

— В чём дело? — у меня не было настроения на любезности, да и не думала я тогда, что девушка ждала их от меня.

— Ваша одежда готова, Светлейшая госпожа… — робко пробормотала она, сжимаясь ещё больше под моим взглядом. Я встала, слабо кивнув, и забрала у неё стопку вещей, приятно-холодных на ощупь, после чего нелия скрылась с поля зрения.

На голое тело — если не считать коротких хлопковых шорт — я накинула длинную, спускающуюся ниже колен рубашку, густо вышитую по краям рукавов, по подолу и горловине алыми, чёрными и синими нитями. Сие рукодельное творчество смутно напоминало славянский сарафан, поэтому очень пришлось мне по душе. Пусть даже белизну рубашки пришлось закрыть другим кафтаном из тёмно-синей тонкой шерсти, с коротким рукавом и разрезами по бокам, подпоясавшись широким поясом. Наряд дополнили бежевые сапожки, вышитые жемчугом и мелкими бусинами розового кварца. Прощупав вышивку на манжете рубашки, я подошла к зеркалу, устало взглянув на своё отражение.

Впрочем, и посмотревшая на меня из глубины полированного серебряного полотна выглядела не слишком-то радостной. Я не могла быть той, кого видела перед собой. Но ей могла быть Княгиня.

— Он тоже должен попрощаться с тобой. Рано или поздно. Это был очень грубый, но первый