Ночная смена - Кристофер Триана

посмотрел в его сторону. Он просто потирал переносицу, как будто был раздражен, затем повернулся и пошел по проходам. Eго пять слуг волочились за ним.

Кайл смотрел на свой нож, воображая все те мягкие места, которые он проткнет, прежде чем его бывший управляющий будет молить о пощаде, крича настолько громко в своей жалкой боли, что сама Мила сможет его услышать на небесах. Это бы равнялось личной скорби Кайла о ее потере. Жизнь - за жизнь.

Я покараю его за тебя, Мила. Когда он вернется - ему пизда.

* * *

Скот поднял окно перед тем, как они с Гейбом взорвут косяк, на тот случай, если их кто-то увидит на задворках "Фрешвея". Ни один из них, не курил сигареты, так что если только Скот не сможет убедить кого-либо, что они разъезжают с машиной искусственного дыма посреди лета, кто-нибудь вероятно догадается что к чему. Кроме того, отсутствие вентиляции, казалось, не такой уж и плохой идеей, когда имеешь дело со "Злой Зеленью". Скот чувствовал себя настолько расслабленным, что его сиденье вот-вот должно было его проглотить.

- В магазине есть "Fender Mustang"[40], - сказал он, передавая косяк Гейбу. - Как у Курта Кобейна. У меня будет такой же, перед тем как я уйду.

- Чувак, не знал, что ты играешь.

- Я и не играю, - потряс головой Скот. - Но, чувак, ты понимаешь, насколько я там буду близко к Сиэтлу?

- Насколько близко?

- Ну, примерно в четырнадцати-пятнадцати часах езды. Намного ближе чем сейчас, понимаешь?

Гейб слегка кашлянул, после того, как выдохнул клуб дыма.

- Ага. Я имею в виду, скорее всего так.

- Я свою группу там сделаю.

- О, круто. Будешь уроки брать?

- Мне не нужно, - Скот принял косяк от Гейба. - Это во мне есть, понимаешь? Музыка. Я ее чувствую. У меня что-то типа канала с ней. Я играл на "Fender" минуту в магазине, но чувак, продавец сказал, что выглядело, как будто я всю жизнь играю. Сказал, что я могу стать следующей Nirvana.

- Бля, охуенно.

- Да, черт возьми, мужик. Гранж реально занимает свое место. Это новая музыка, это не просто какая-то проходящая блажь "поколения икс". Я хочу стать рок-богом, как мои кумиры. Курт Кобейн, Крис Корнелл, Лейн Стейли, Скот Уайланд – эти ребята зажигали бы даже в свои 80.

Скот знал, что может вдохновляться своим беспокойством. Живя под пальцем своего отца, ему по прежнему нужно было работать все лето, после надрывания задницы в школе, в течение стольких лет... Это было большим обломом. Раньше Скот был гораздо более легким на подъем, но к тому состоянию он уже не мог вернуться. Он видел скрытую правду через фальшь всего – и эта хуйня была реальным отстоем. Чему оставалось радоваться? Даже машина досталась ему от мамы, которая сейчас разъезжает на гораздо более лучшем "Бьюике Регал". Да, у Скота было много причин чувствовать облом.

- Лучше тебе все таки взять пару уроков, в любом случае, - сказал Гейб.

- Многие из этих парней самоучки. Нужно просто позитивно мыслить.

- Ну, что я могу сказать? – ухмыльнулся Гейб. - Я - негативный урод, и я обдолбан.

Они посмеялись над отсылкой к первому альбому Nirvana, к концу песни "Even Flow". Грузовик загремел громче, но Скот не придал этому значения, так как громко слушал "Alive"[41]. Он был тронут тем, что отнесся к этому философски, по-настоящему осознавая свое место в мире.

- Обожаю эту песню. Даже несмотря на то, что дела, ну... понимаешь, отстойные. Tы проходишь через это. Ты продолжаешь бороться и пробиваться через жизнь.

На пленке, Эдди Веддер начал петь припев.

- Вот здесь, - Скот указал на магнитолу, на которой часы указывали, что они уже опоздали на смену на шестьдесят четыре минуты. Он стал подпевать Эдди: - Я все еще жииии...

Цепь ударила по окну, со стороны водителя. Стекло разлетелось по передним сиденьям машины, нанося маленькие порезы на лице Скота. Он закричал. Кто-то засунул руку в окно и открыл пассажирскую дверь и вытащил Гейба.

- Что вы дел... - начал говорить Скот, затем снова закричал, когда кто-то схватил его за волосы и вырвал его через окно.

Он упал на тротуар. Гейб рухнул рядом с ним.

Над ними стояло трое мужчин. Двое были короткострижеными, и по всей видимости много времени проводили в зале, качая железо. На одном была футболка с надписью: OBITUARY[42], которая была написана кровавыми буквами поверх сюрреалистичного арта с изображением мужчины, окутанного в паутину, и красного глаза в небе. На его пальцах сверкали кастеты. На футболке второго короткостриженого читалось: MALEVOLENT CREATION[43], поверх изображения рогатого демона, держащего две каменные дощечки. Он одарил их саркастическим оскалом, который был окаймлен его бородой в стиле Ван Дайка. Несмотря на худощавое телосложение, третий выглядел не менее угрожающим в своей кожаной маске. На нем было ожерелье с перевернутым распятьем. Скот слышал достаточно хеви-металла, чтобы понимать, что этот парень здесь отнюдь не для того, чтобы пригласить их в библейский лагерь.

Что еще более зловеще, парень в коже нес тяжелые цепи, которые обвивали его костяшки пальцев и тянулись к куче на тротуаре.

В их мирном пять секунд назад убежище, по-прежнему продолжал играть альбом "Ten".

Мужик в футболке MALEVOLENT CREATION улыбнулся им как-то порочно.

- Что же... Походу мы тут получили парочку фанатов Pearl Jam.

Остальные громилы усмехнулись. Скот начал отползать, и ботинок парня с кастетом влетел ему в лицо, жестко ударяя его об "Акуру".

- Бо, сделай что-нибудь с этой хуйней, прежде чем он нас всех СПИДом не заразил, - сказал бородатый.

Тот, которого звали "Бо", прижал голову Скота к земле еще сильнее. Боль была настолько яркой, что он закричал. Когда он подумал, что его скулы вот-вот сломаются, давление ослабилось.

Как такое могло произойти с ними снаружи от "Фрешвея"? Раньше пытки этого места были ожидаемыми и терпимыми, их можно было пережить с усталой покорностью. Tо, что происходило сейчас, было намного зловещее. Громкий звук, который он слышал до этого, не был грохот грузовика. Это был шум мотоциклов, которые припарковались в нескольких футах. Очевидно, что эти подонки подкатили тогда, когда они мирно раскуривались в машине. На мотоциклах было намотано еще больше цепей.

Бо открыл дверь водителя, ударив ей при этом голову Скота. Он перевернулся,