Тень Казановы - Наталия Яровая

Перед вылетом я сделал последний звонок со своего мобильника домой (в Америке, говорят, наша система мобильной связи не подходит) и доложился, что влился в дружные ряды стажировальщиков, все в порядке, телефоны отца добыл и в целом готов к получению нового багажа знаний. Мама порадовалась, при этом я забыл учесть, что во Владивостоке было четыре утра, но никто меня не поправил.

В процессе перелета, между сытными, по безвкусными ужином и завтраком, я успел проспаться и довольно бодро откликнулся на призыв Веты прослушать информацию. Новости заключались в следующем: по общепринятым ротарианским традициям жить мы будем в семьях, но в силу того, что стажировка наша достаточно продолжительная, каждому из нас придется поменять три семьи — по две недели в каждой.

— Лишь бы кормили, — бросил реплику очень длинный и очень худой Вадик из Екатеринбурга.

— Кормить будут, — заверила Вета. — Это будет ваша настоящая американская семья!

— Я буду хорошим сыном, — отозвался Николай из Питера, и все успокоились.

Аэропорт Кеннеди встретил нас хорошо кондиционированным воздухом и каким-то особым, с примесью синтетики американским запахом. Кроме того, нашу делегацию встречала целая толпа бело-розовых американских ротарианцев преклонного возраста в шортах и бейсболках.

— «Родители», — безошибочно определила Алинка из Новосибирска.

Мы очень долго взаимно радовались друг другу, потом нас отсадили в сторону, а Вета сгруппировалась с нашими «родителями», видимо, координироваться. Через десять минут новости поступили следующие: жить будем по двое в семье, проблема только в одном — девочек, включая Вету, пять, на пары не бьются.

— Поэтому, — Вета со вздохом принесла себя в жертву, с кем-то из мальчиков придется жить мне, — и тут же утешила: — Это не смертельно, каждому выделяют отдельную комнату.

— Почему вам? — благородно откликнулась Алина. — Я тоже могу. С мальчиками. Тем более если комнаты отдельные!

У нее были честные-честные, почти изумрудные глаза, и Вета сдалась, поджав губы:

— Как хотите!

Хотели, как сразу выяснилось, все, но Алинка выбрала меня, и я чуть не лопнул от гордости. Общий сбор был назначен назавтра, на одиннадцать утра, и нас разобрали. Мы с Алинкой попали к очень энергичному седому американцу лет семидесяти, довольно импозантного вида, красивому, высокому и с усами. Он усадил нас в огромную машину, включил магнитофон, и мы покатили.

Добрались где-то через час. Вечерело. По пути выяснили, что «папу» зовут просто Билл, он сейчас наслаждается жизнью, при этом владея туристической фирмой, брокерской конторой и телефонной компанией. Все дела ведут сыновья, их как раз трое, живут отдельно и очень мечтают познакомиться с русскими «братиком» и «сестрой». На последнем слове Билл подмигнул Алинке, но не преминул сообщить, что сыновья женаты, причем удачно. «Подумаешь!» — пожала плечами Алинка, и мы остановились возле шикарного особнячка.

Нас очень радостно встретила жена Билла, тоже в шортах, стриженная почти ежиком и не скрывающая своей седины. Звали ее Бернадет, красиво, по-моему. После процедуры приветствия, взаимной радости и знакомства провели на второй этаж, где нам были отведены две спальни.

— Только ванная у вас общая, — виновато призналась Бернадет, на что Билл ткнул меня локтем в бок и хихикнул, а Бернадет попыталась взглянуть на него с укором, но тоже заулыбалась. Взаимопонимание было найдено, мы бегло поужинали, оставив рассказы о себе, а также показ семейных фотографий назавтра, и разбежались по спальням. Я честно пропустил Алину в ванную первой, заняв себя тем временем мыслями о том, как бы мне… поаккуратнее…

После водных процедур, сбившись со счета от количества полотенец в ванной, всяких флакончиков, ароматных свечек и рулонов бумаги, я нашел комнату Алинки незапертой, заглянул пожелать спокойной ночи, и… В общем, проблема решилась сама собой.

Утром нас позвали на завтрак. За пятнадцать минут до этого я успел переместиться в свою спальню, а Алина взялась невинно принимать утренний душ.

Позавтракали в семейной атмосфере, и, перебрасываясь шуточками, довольно плотно. А они — ничего, мама с папой которые, — интересные! После завтрака Билл отвез нас на общее собрание в какой-то их местный ротарианский клуб и заботливо остался присутствовать.

Суперстуденты поглядывали на меня с явной завистью, а в остальном атмосфера оказалась деловой. Нам сообщили, что живем мы в пригороде Нью-Йорка, где в общем-то обычно и живут уважающие себя граждане, поэтому наш распорядок будет складываться примерно так: утром «родители» будут доставлять нас на стейшн (остановку электрички по-нашему), сажать в поезд до Нью-Йорка, а мы все дружно встречаемся именно там, в городе, на вокзале. Затем добираемся пешком в университет (он там рядом), где прослушиваем трехчасовую лекцию. Плотный ленч там же, потом мы отправляемся в клинику, по указанному адресу, практикуемся до вечера и снова растекаемся по домам. При этом звоним в семью, сообщая, какой электричкой мы отбываем (точнее, каким трейном), по прибытии нас встречают на перроне, везут домой, кормят ужином и так каждый день, кроме выходных.

— А если у нас какие задержки с прибытием в дом? — поинтересовался я, и все снова завистливо переглянулись, хотя я совсем не это имел в виду.

— Никаких задержек! — отрезала Вета. — Они за вас отвечают, поэтому не доставляйте им неприятностей.

Все понял, не маленький. Нам раздали конвертики с проездными билетами на электричку (трейн!) и купюрами в пятьдесят долларов — вдруг нам придется пользоваться услугами метро? Мне показалось это трогательным. Потом был общий обед.

На обед собрались все наши ротарианские семьи, мы дружно откушали, пытались знакомиться, но нас всех было слишком много, и лично я мало кого запомнил. После чего Билл увез нас с Алиной домой.

Дома нам показали теперь уже, собственно, весь хаус, включая бейсмент (подвальный этаж), где у Билла был оборудован небольшой тренажерный зал, что меня порадовало.

Потом мы ознакомили друг друга со своими семейными фотографиями, давая подробные характеристики всем, кто на них запечатлен. Полноценно знакомились, в общем.

К вечеру Билл свозил нас (здесь везде надо было ездить, так заведено) в супермаркет: Алинке понадобилось купить какие-то бытовые мелочи, а меня — за компанию.

Американский супермаркет ничем не отличался от наших. Ну, может, ассортимент пошире.

По возвращении нам предложили отдохнуть перед ужином, я обрадовался, потому что весь вечер только этого и ждал, и поинтересовался у «родителей», могу ли я позвонить в Нью-Йорк, потому что мне нужно разыскать знакомого. Билл ответил, что никаких проблем, в моей спальне стоит телефонный аппарат. Он объяснил, какие цифирки надо набрать, чтобы выйти на Нью-Йорк, и я нетерпеливо уединился в своей комнате.

Моя первая попытка, само собой, не увенчалась успехом — на другом конце провода мне охотно пояснили, что здесь уже десять раз поменялись жильцы и помочь мне, к сожалению, ничем не могут. К такому повороту событий я был готов, поэтому набрал номер некоей Алимэ, телефоном которой снабдил меня заботливый дядя Саша. По его словам, они с папой были очень теплыми приятелями, почти одновременно оказались в Штатах и долгое время поддерживали друг друга, потом Алимэ удачно вышла замуж, переселилась в дом мужа, и вряд ли у нее поменялся телефон.