Мера отчаяния - Донна Леон

— Мне бы хотелось получить сведения о Руджеро Палмьери.

Вьянелло осмыслил это имя и задал следующий вопрос:

— Какая конкретно информация вам нужна?

— Мне бы хотелось знать, где он был во время убийства этих людей, — сказал Брунетти, выкладывая на стол Вьянелло бумаги, переданные ему синьориной Элеттрой. — А еще меня интересует, где он находился в вечер убийства Митри.

Вьянелло вопросительно поднял глаза на комиссара, и тот пояснил:

— Я слышал, что он — наемный убийца. У него были проблемы с парнем по фамилии Надруцци несколько лет назад.

Вьянелло кивнул: это имя ему было знакомо.

— Помните, что с ним случилось? — спросил Брунетти.

— Его убили. Только вот не помню как.

— Задушили, вероятно, электрическим проводом.

— А эти двое? — Вьянелло кивнул на бумаги.

— То же самое.

Вьянелло положил документы, принесенные комиссаром, поверх тех, которые он изучал до его прихода, и внимательно прочел.

— Я о них ничего не слышал. Надруцци убили около года назад, верно?

— Да. В Падуе.

Тамошняя полиция, вероятно, обрадовалась, услышав, что Надруцци пришел конец. И до Венеции расследование, разумеется, не добралось.

— Знаете кого-нибудь, кто может нам помочь?

— Есть один человек из Падуи, с которым вы прежде работали.

— Делла Корте, — догадался Брунетти. — Я о нем уже подумал. Вероятно, он может поспрашивать кое-кого из плохих парней. Может, вы еще кого-нибудь знаете?

— Знаю двоих, — ответил Вьянелло, не пускаясь в дальнейшие объяснения.

— Хорошо. Поговорите с ними.

— Что я могу предложить им в обмен на информацию, комиссар?

Брунетти поразмыслил над этим вопросом, перебирая в уме те услуги, о каких может попросить других полицейских, и те, какие готов предложить сам. Наконец он произнес:

— Я буду перед ними в долгу, и перед Делла Корте тоже — на случай, если что-нибудь приключится с ними в Падуе.

— Это не слишком много, — сказал Вьянелло, не скрывая своего скепсиса.

— Большего они не получат.

Весь следующий час был заполнен телефонными переговорами с Падуей: Брунетти беседовал с полицией и карабинерами, пытаясь получить информацию за свои прошлые заслуги. Эти звонки он сделал из своего кабинета. Делла Корте согласился навести справки в Падуе и сказал, что готов участвовать в заключенной Брунетти сделке в обмен на помощь, которую комиссар окажет в будущем. После этого комиссар покинул квестуру, отправился к телефонам-автоматам на набережной Рива-дельи-Скьявони и оттуда, воспользовавшись стопкой телефонных карточек по пятнадцать тысяч лир каждая, обзвонил множество представителей преступного мира, мелкую рыбешку и не очень, — тех, с кем имел дело в прошлом.

Он, как и большинство итальянцев, знал, что многие из этих звонков, вероятно, прослушиваются и записываются различными государственными службами, поэтому ни разу не назвал себя по имени и говорил все время очень уклончиво, сообщая лишь, что некое лицо в Венеции интересуется местонахождением Руджеро Палмьери, но при этом не желает с ним встречаться и не хочет, чтобы синьор Палмьери узнал, что о нем наводили справки. Шестой абонент, наркоторговец, пообещал чем-нибудь помочь. Наркоторговец был в долгу перед Брунетти: несколько лет назад, когда он получил свой последний тюремный срок, его сын, совсем еще мальчишка, напал на комиссара, желая отомстить за отца. Брунетти тогда спустил дело на тормозах и не стал арестовывать паренька.

— Как там Луиджино? — спросил Брунетти, чтобы показать, что не держит зла.

— Я отправил его в Америку. Изучать бизнес, — ответил любящий отец и повесил трубку.

«Что ж, — хмыкнул про себя Брунетти, — значит, вскорости у меня все-таки будет случай его арестовать. А может, имея в кармане ученую степень по управлению коммерческими организациями, полученную в каком-нибудь престижном американском университете, Луиджино поднимется в организации на значительные высоты и таким образом перейдет на новую ступень. И я, жалкий comissario di polizia из Венеции, уже не смогу до него дотянуться».

Последнюю телефонную карточку Брунетти использовал, чтобы позвонить вдове Митри. Как и на следующий день после смерти Dottore, его приветствовал автоответчик, сообщавший, что подавленные горем члены семьи покойного не могут ни с кем разговаривать. Он переложил трубку к другому уху и нащупал в кармане лист бумаги с телефоном брата Митри, но там тоже выслушал сообщение автоответчика. Тогда он решил наудачу отправиться в квартиру убитого и выяснить, нет ли там еще кого-нибудь из родственников.

Добравшись до Сан-Маркуолы на восемьдесят втором трамвайчике, он без труда нашел дорогу к дому. Комиссар позвонил в дверь, из домофона раздался мужской голос: «Кто там?» Брунетти сказал, что он из полиции, не сообщая имени — только звание. В ответ последовало короткое молчание, потом его пригласили войти. Соль продолжала свою разрушительную работу: чешуйки краски и куски штукатурки, как и прежде, лежали на лестнице.

Наверху, возле открытой двери, стоял мужчина в темном костюме. Он был высокий и очень худой; лицо узкое, волосы короткие, темные, с проседью на висках. Увидев Брунетти, он сделал шаг назад, пропуская комиссара внутрь, и протянул ему руку:

— Сандро Буонавентура, шурин Паоло.

Как и сестра, он говорил по-итальянски, хотя в речи его явно слышался венецианский акцент.

Брунетти пожал ему руку и, по-прежнему не называя своего имени, вошел в квартиру. Буонавентура провел его в большую комнату, расположенную в конце короткого коридора. Комиссар заметил, что пол в ней выстлан не паркетом, а настоящими дубовыми досками; на двойном окне висели шторы «Фортуни».

Буонавентура указал на стул и, когда Брунетти сел, устроился напротив него.

— Моей сестры нет дома, — начал он. — Она с внучкой уехала на несколько дней погостить к моей жене.

— Я надеялся с ней поговорить, — произнес комиссар. — Вам известно, когда она вернется?

Буонавентура покачал головой и сказал:

— Они с моей женой очень близки, как сестры, так что мы пригласили ее пожить у нас, когда… все это произошло. — Он опустил глаза, посмотрел на руки и медленно покачал головой. — Не могу поверить, что это случилось, что это случилось с Паоло! Ведь не было никакой к тому причины, совсем никакой.

— Убийства часто совершаются без причины. Например, когда в дом проникает грабитель, а потом, запаниковав…

— Вы думаете, речь идет об ограблении? А как же записка? — спросил Буонавентура.

— Возможно, преступник выбрал именно его из-за шумихи вокруг туристического агентства. Записку он мог взять с собой, чтобы оставить на месте после ограбления.