Любовь и честь - Рэдклифф

Официально смена Старк уже закончилась. В связи с неожиданной поездкой в Вашингтон она проработала сверхурочно двадцать четыре часа и пропустила свидание с Савард. Тем не менее Паула сразу же ответила:

– Без проблем. Буду в командном центре.

– Очень хорошо.

Агенты стали расходиться. Те, кто оставался на ночное дежурство, поднялись наверх вместе со Старк. Другие, свободные от исполнения обязанностей, разошлись по домам. Кэмерон и Блэр поднялись в квартиру Блэр.

Оказавшись внутри, Кэмерон сказала:

– Я должна позвонить Маку и проверить, направил ли он кого-нибудь наверх.

Блэр поставила свою сумочку у двери.

– Ты хочешь есть? Я могу что-нибудь приготовить.

Кэмерон сняла куртку, но оставила плечевую кобуру поверх шелковой рубашки.

– Было бы здорово. Через минуту я тебе помогу.

Блэр улыбнулась и покачала головой.

– Просто делай то, что тебе нужно.

Кэм села на один из стульев возле дивана и набрала номер:

– Это Робертс. Где Вы?… Направьте кого-нибудь… У Вас есть записи?… Хорошо. Позвоните мне, когда появятся.

Вздохнув, она положила трубку и проследовала на кухню к стойке, где Блэр резала грибы. На плите справа от нее в кастрюле закипала вода.

– Могу я что-нибудь сделать?

– Тарелки. Что он сказал? – спросила Блэр, ополоснув под краном несколько помидоров и начиная нарезать их кубиками.

– Консьерж не сообщил ничего нового, кроме того что уже сказал мне. Пакет был доставлен в 7:52 этим утром.

– Ага, прямо перед тем как приехал мой отец. Это что-нибудь означает?

– Не знаю. Сомневаюсь.

– Что он сказал о курьере?

– Он не помнит ничего, кроме того, что это была женщина – белая, среднего роста, лет двадцати пяти – тридцати. Мак скоро будет здесь с записью с камер наблюдения. Сравним ее с той, которую мы получили, когда первый конверт принесли сюда вчера.

– Так их доставила женщина? – удивленно спросила Блэр. – Оба раза?

– Ну да, – Кэмерон пожала плечами. – Едва ли это имеет значение. В наши дни половина курьеров – женщины. Кроме того, сомнительно чтобы тот, кто стоит за всем этим, передавал пакет лично. Но мы должны проверить и это.

– Думаю, ты права, – задумчиво сказала Блэр, кидая горсть макарон в кипящую воду.

– Что? – спросила Кэмерон, заметив выражение лица Блэр.

– Скорее всего, это ничего не значит.

– О чем ты? Сейчас важна каждая мелочь, мы не можем позволить себе что-либо пропустить.

– Еще я подумала, что действительно странно, что моя подруга Эй Джи, которой я позвонила вчера вечером, чтобы узнать твой домашний адрес, дала мне его крайне неохотно.

– Эй Джи? Кто она?

– Агент ФБР. Работает в головном офисе бюро в Вашингтоне.

– И она передала тебе секретные данные? – удивленно воскликнула Кэмерон. – Подумать только. Она же рисковала потерять работу. Это еще в лучшем случае.

– Она осторожна, и я не прошу ее о многом. Мы с ней дружим еще с начальной школы.

– Никогда не думала, что у тебя есть сеть инсайдеров[34]», – с уважением сказала Кэмерон. Это многое объясняло, в том числе и то, как все эти годы ей удавалось держать в тайне сведения о своей личной жизни. Ей помогали.

В ответ Блэр пожала плечами и застенчиво улыбнулась.

– У меня было много времени, чтобы обзавестись ими.

– Так, – продолжила Кэмерон, – думаешь, твоя подруга имеет какое-то отношение к этому? Как хорошо ты ее знаешь?

Блэр загадочно улыбнулась.

– Ага, – сказала Кэмерон, выгибая бровь. – Недавно?

В ее голосе слышалось раздражение.

Блэр рассмеялась.

– Как ни странно, это не то, о чем ты подумала. Я несколько раз прикрывала ее, когда она всю ночь проводила на свидании, а в школе за этим строго следили. Она дочь одного сенатора, который дал моему отцу деньги на предвыборную кампанию. У нас много общего.

– И ты ей доверяешь?

– Да.

– Настолько, чтобы обо всем этом ей рассказать?

Блэр задумалась, раскладывая макароны и жареные овощи по тарелкам.

– Вчера утром я ответила бы «да». Вчера вечером она показалась… странной. Как будто хотела сообщить что-то, но не сделала этого.

– Или не смогла, – сказала Кэмерон.

С тарелками в руках они прошли к кухонной стойке и сели рядом.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты говорила с ней, когда она была на работе?

– Да. Но я была осмотрительна и не упоминала твоего имени.

– И все же… – сказала Кэмерон, принимаясь за еду, – она должна знать, что все разговоры записываются. Возможно, она более преданна бюро, чем тебе, особенно если думает, что я скомпрометирована. Не забывай, она ведь меня не знает.

– Я не подумала об этом, – тихо сказала Блэр. Мысль о том, что кто-то, особенно ее подруга, считает Кэмерон скомпрометированной, обеспокоила ее. Она рассердилась и в то же время расстроилась. Безотчетно Блэр положила руку на бедро Кэмерон и стала нежно поглаживать его.

– Как ты думаешь, должна ли я попытаться поговорить с ней?

– Не сейчас. Возможно, мы будем знать больше, когда увидим, что в конверте, – размышляла Кэмерон, накрыв руку Блэр своей. – Как только мы закончим здесь, я собираюсь выяснить, есть ли у Савард возможность провести нас в лабораторию.

– Кэм, сейчас почти восемь вечера. Ты правда думаешь, что она сможет что-нибудь сделать ночью?

– Бюро работает круглосуточно. Мы ничего не потеряем, если спросим.

Двадцать минут спустя Кэмерон позвонила в командный центр и попросила Старк.

– Да, коммандер?

– Я собираюсь договориться о встрече со специальным агентом Савард сегодня вечером и хотела бы, чтобы Вы пошли со мной.

– Разумеется, – сказала Старк, и торопливо добавила. – Да, мэм.

– У Вас, случайно, нет номера, по которому с ней можно связаться?

– Ммм… да, есть, – ответила Старк, которая всего минуту назад закончила говорить с Рене. – Вы хотите, чтобы я позвонила, или…

– Лучше позвольте это сделать мне. Но спасибо.

Старк продиктовала номер, и Кэмерон быстро записала его.

– Отлично. Пожалуйста, возьмите одну из машин и подождите нас внизу.