Ночная бабочка - Розмари Роджерс

Вовсе не то хотел он увидеть, когда возвращался из Лондона. Кайла, танцующая в лесу цыганский танец, вырядившись в соблазнительный наряд, с распущенными волосами, будто только что поднялась с ложа мужчины, — тут хочешь не хочешь, а поверишь мерзким словам и намекам Нортуика. Врожденная кокетка и любительница пофлиртовать, проданная в нежном возрасте для того, чтобы ублажать мужчин, то есть Нортуика.

Кайла подняла на него глаза, в которых блестели слезы, и посмотрела так, как смотрит несчастный заблудившийся ребенок. Брет внезапно почувствовал себя жестоким, словно пнул ногой щенка. Его не должно беспокоить ее прошлое, если это не касается его напрямую. И тем не менее это его беспокоило. Господи! Для него это имело значение! Ему хотелось убить Нортуика, по непонятной причине он свирепел от мысли, что этот мерзкий развратник мог прикасаться к Кайле. И не просто потому, что никто не смеет причинять зло ребенку, а потому что этим ребенком была Кайла. Красивая, коварная Кайла.

Нортуик, без сомнения, хочет использовать Кайлу, чтобы вынудить соперника проиграть, недобрать взяток, но Брет не собирался быть столь любезным. У него разработан не менее хитрый план.

— Завтра, душа моя, — негромко сказал он, — мы отправимся в Лондон. Сейчас очень оживленное время года, и кое-кто из моих приятелей желает познакомиться с моей новой возлюбленной. Надеюсь, тебя это развлечет.

Она вскинула на него глаза. Лицо ее лишь слегка зарумянилось, что, впрочем, можно было объяснить падавшим на него светом лампы. Брет взял ее за подбородок и пристально посмотрел в лицо. Ресницы Кайлы подрагивали — она пыталась закрыть глаза. Брет наклонился и крепко поцеловал ее в губы. Они были холодные, как у статуи.

Ему понадобилось сделать над собой усилие, чтобы не требовать от нее ответного поцелуя. Отпустив ее, он отошел на шаг и неестественно спокойно сказал:

— Желаю доброй ночи, душа моя. Мы уезжаем рано утром.

Когда Брет вышел и закрыл за собой дверь, ему подумалось, что она по-настоящему так и не ответила на его вопрос.

Он быстро спустился в небольшую гостиную, налил себе бренди и стал ожидать Годфри, не сомневаясь, что долго ждать не придется. Годфри почему-то стал опекать Кайлу и наверняка поспешит узнать, все ли у нее в порядке.

Ожидания Брета очень скоро оправдались. Годфри вошел в гостиную, прикрыл за собой дверь и приблизился к камину, где в кресле с подголовником восседал Брет, приканчивая второй бокал превосходного французского бренди.

— Надеюсь, мисс Ван Влит сейчас спокойно отдыхает.

— Поистине, мой друг, ты просто удивительный человек. — Брет поставил бокал на черный лакированный столик, поднялся на ноги, прислонился к каминной доске и хмуро посмотрел на своего друга и кровного брата. — Ну почему тебя волнует, спокойно ли она отдыхает и так ли я обращаюсь с ней, как она того заслуживает?

Смуглое лицо Годфри выглядело бесстрастным, однако в голосе его прозвучало раздражение.

— Если бы ты обращался с Кайлой так, как она того заслуживает, она была бы уже в Лондоне у своей крестной матери. Зачем ее впутывать в это?

— Откуда ты знаешь? Может, я собираюсь вернуть ее блистательной графине дю Буа.

— Нет, не собираешься. Твое быстрое возвращение может означать лишь то, что дела пошли не так, как тебе хочется, и что ты намерен использовать мисс Ван Влит как приманку. Или я не прав?

Брет хмыкнул и покачал головой:

— Ты весьма проницателен, мой друг. Я нисколько не удивился бы, если бы ты достиг правительственных высот. Впрочем, тебе помешает твоя непроходимая честность.

— Если ты покончил с оскорблениями в мой адрес, дай, пожалуйста, ответ на мой вопрос.

— Да, я намерен использовать нашу очаровательную гостью в качестве приманки, как ты вульгарно выразился. — Брет потер ладонью скулу, задумчиво глядя на Годфри. — Нечто вроде того. Однако она нисколько не пострадает. Когда я завершу то, что должен завершить, я хорошо ей заплачу и верну крестной матери. Ты счастлив это услышать?

Годфри слегка пожал плечами:

— А тебя это сделает счастливым?

— Черт побери, что ты хочешь сказать?

— Только то, что ты не так безразличен к чарам этой леди, как тебе хотелось бы.

— Что за чертовщина! Она лишь средство и способ убить сразу двух зайцев, как говорится в пословице. Я могу отделаться от ее настойчивых притязаний и одновременно оградить себя от угроз. Великолепный план, как выяснилось.

— Что ты обнаружил в Лондоне?

— То, что и ожидал. — Он сжал зубы. — Мои документы, подтверждающие право владения серебряными рудниками, у Нортуика. Этот негодяй, должно быть, не расстается с ними, потому что мои люди так и не сумели их найти. Если он зарегистрирует их и упрячет в регистрационной конторе, я могу не вернуть их вообще. А если и удастся заполучить их обратно, на это потребуются годы, мое право на собственность придется доказывать в суде. Господи! До сих пор остается загадкой, откуда он узнал о них! Документы не должны были находиться на том корабле! Кто-то из моего окружения оказался предателем, и когда я выясню, кто… — Брет не закончил фразу. Впрочем, Годфри и сам знал, что будет с тем типом, который продал документы Нортуику. Если негодяю повезет, он умрет быстро, но у Брета было искушение уморить его медленной смертью, как это умеют делать команчи, чтобы этот выродок стал думать о смерти как о благе задолго до ее прихода. Брет поднял на Годфри глаза и догадался, что тот прекрасно понимает ход его мыслей.

Пожав плечами, Брет стал смотреть на огонь в камине.

— Но надо все делать по порядку. Когда я верну свои документы, то прежде всего разберусь с Нортуиком, а уж потом с тем, кто меня предал.

— Не завидую виновнику, если ты его найдешь, — с бесстрастным выражением лица сказал Годфри. — Ты считаешь это случайностью? Или Нортуик изначально имел намерение выкрасть документы?

— Я выясню это, когда найду того типа. За последнее время я узнал много весьма любопытных фактов о лорде Брейкфилде. По всей видимости, воровство не самое худшее из его пороков. Он питает особое пристрастие к девочкам — маленьким девочкам. Этот порок как раз и может его погубить, если я возьмусь за дело.

— Ты знаешь об этом наверняка?

— Есть свидетель, который желает дать показания. И на этом фоне смерть Нортуика будет иметь вполне правдоподобное объяснение, как я полагаю.

— Понятно, я вижу, ты все тщательно обдумал… а свидетельницей будет, случайно, не мисс Ван Влит?

— Нет. Но когда-то она была одной из его… — Брет сделал паузу, не желая произносить вслух грубое слово, и мрачно закончил фразу: — Жертв, если моя информация на этот счет верна.

— Ах, вот оно что! Стало быть, существуют две причины для возмездия. Понимаю.

Брет с минуту смотрел на Годфри.