Небо Заклинаний - Морган Райс

«Это правда», – подтвердил Кендрик. – «Мы обязаны Матусу своими жизнями».

Гвендолин тщательно обдумывала их слова. Она спрашивала себя, что сделал бы ее отец. Девушка знала, что он никогда не доверял жителям Верхних Островов, своему брату, своим кузенам. Тем не менее, он всегда за ними присматривал.

«Я хочу знать больше о том, что говорит Срог», – сказала Гвен. – «И мне нужна иная точка зрения на остров. Рис», – она повернулась к брату.

Рис вышел вперед.

«Сегодня ты отправишься на Верхние Острова».

«Я, миледи?» – удивленно переспросил он.

Гвендолин кивнула.

«Вы с Матусом всегда были близки. Вы ровесники, и он всегда доверял тебе, а ты доверял ему. Ты станешь моим голосом, моими глазами и ушами. Найди Матуса, найди Срога. Объезди Верхние Острова, послушай людей и возвращайся с полным отчетом о том, что там происходит. Исходя из твоих сведений я приму решение относительно того, отправить ли подкрепление или покинуть остров».

Рис кивнул, но он казался нерешительным. Гвен поняла причину.

«Не волнуйся насчет нашей двойной свадьбы», – сказала она. – «До нее еще половина луны. Ты вернешься заранее. В конце концов, я не выйду замуж, пока тебя здесь не будет. Отправляйся в путь. Не задерживайся».

Слова сестры успокоили Риса.

«Да, миледи», – сказал он, поклонившись.

Гвендолин повернулась к Абертолю.

«Что-нибудь еще?» – спросила она, выбившись из сил. – «Если нет, я бы хотела покончить с…»

«Еще один вопрос, миледи».

Гвен вздохнула. Она начала с новым уважением смотреть на то, через что приходилось проходить ее отцу.

«Сообщение от Бронсона», – сказал Абертоль. – «Он докладывает о беспорядках на стороне МакКлаудов».

Гвендолин приподняла брови, со страхом глядя на Абертоля. Было ли хоть что-нибудь стабильным? Вот что значит быть Королевой – тушить бесконечный поток пожаров, вечных беспорядков и недовольства? Почему люди просто не могут жить счастливо, наслаждаясь миром?

«Беспорядки?» – переспросила она.

Абертоль кивнул, изучая следующий свиток.

«Он сообщает о своих неудачных попытках объединить две стороны Кольца. Прошло шесть лун, а они все еще обижены. Они видят процветание на Западе и ничего из этого не видят для себя».

Кендрик был раздражен.

«Неужели они забыли о том, что их правитель изначально был на стороне Андроникуса и помог разжечь войну?» – спросил он.

«Если бы они не провели все эти шесть лун перед войной, совершая набеги на нашу землю», – сказал Годфри. – «Тогда, возможно, им бы досталась большая доля нашего процветания».

«В их защиту», – сказал Рис. – «В итоге они присоединились к нам».

«Они вряд ли умирали от голода», – заметил Рис. – «Наши люди давали им большую часть нашего летнего урожая и помогали им восстанавливать их города. Все они хорошо питались».

«Может, они и ели хорошо», – сказал Абертоль. – «Но они не богаты. В этом и разница. Они видят, что есть у других, и жаждут этого. Их натура всегда была таковой. Они видят Королевский двор в его великолепии и хотят, чтобы их города были покрыты золотом».

Кендрик фыркнул.

«Что ж, тогда это их, а не наша проблема».

«Ошибаешься, брат мой», – сказала Гвендолин. – «Любая проблема в любой части Кольца – это наша проблема. Нельзя игнорировать их недовольство. Именно отсюда и начинаются восстания».

В зале повисла тишина, и Абертоль вздохнул.

«Такова натура МакКлаудов, миледи. Это дикие, жестокие люди. Они могут никогда и не объединиться с МакГилами. Вы отправили Бронсона на задание, которого он не может выполнить».

«Соперничество между двумя нашими кланами является древним и сильным», – сказал Эрек. – «Оно насчитывает не одну тысячу лет. Мы не можем смягчить их на протяжении шести лун, даже с таким эмиссаром, как Бронсон. Вендетты глубоко уходят в историю. И МакКлауды не из тех, кто легко прощает».

Гвендолин откинулась назад и тщательно задумалась над всеми этими словами. У нее снова заболел живот, и она не знала, как долго сможет продержаться этим утром.

«Все, что вы говорите, может быть правдой», – сказала Гвендолин. – «Тем не менее, это не означает, что мы не должны попробовать. Мы оказались в уникальном моменте истории: король-тиран МакКлауд мертв; его сын Бронсон верен нам; их королевство разрушено, а мы, пусть даже и на короткий срок, объединились, чтобы прогнать своих захватчиков. Я вижу в этом возможность объединить два наших королевства раз и навсегда».

«Проблема с МакКлаудами заключается в том, что они – оппозиционеры, и они считают нас своими соперниками», – сказал Кендрик. – «Они видят королевский двор и хотят того же самого. Но у них никогда не было королевского двора и никогда не будет. Не груда камней, а честь, благородство и утонченность создают королевский двор. Это то, чего они никогда не поймут».

Гвендолин вздохнула.

«Стабильность на стороне МакКлаудов является важной в наших собственных интересах», – сказала она. – «Мы не хотим, чтобы над нашими головами постоянно висела угроза угонов скота. Мы хотим, чтобы наши люди жили в мире. Это то, что чувствовал наш отец, именно этого он пытался добиться, выдав Луанду замуж за МакКлауда».

«Но это не принесло положительного результата», – сказал Абертоль. – «Мы должны учиться на его ошибках».

«Тем не менее», – ответила Гвен. – «Мы также должны учиться и на его попытках. Я не готова так быстро отказаться от мира. Это может быть сложнее, но это долговечнее, и это наш единственный путь к нашей окончательной безопасности. Мы должны найти способ объединить оба наших народа. Выход есть всегда. Вопрос – какой».

Она окинула взглядом своих людей, которые стояли перед ней, нахмурившись.

Гвен посмотрела на Годфри – с затуманенными глазами, небритого, после похмелья.

«Годфри», – сказала она. – «Ты сегодня не высказывался. У тебя всегда есть какая-то мудрость».

Годфри поднял глаза на сестру, застигнутый врасплох.

«Что ж», – взволнованно сказал он, пробежав рукой по растрепанным волосам. – «Я всегда знал об одной вещи, которая объединяет людей». – Он осторожно оглянулся по сторонам. – «И это выпивка. Покажите мне двух мужчин, которые ненавидят друг друга, и я заставлю их петь вместе над кружкой эля».

Зал вдруг взорвался хохотом, и Годфри неуверенно оглянулся по сторонам, после чего улыбнулся.

Гвендолин улыбнулась, глядя на его. Ее брат был не лишен причуд, тем не менее, он обладал некой первобытной мудростью. И он знал, больше чем кто-либо иной, сердцебиение простого человека. Отец научил ее тому, что иногда самое сложное решение заключается в самой очевидной мудрости.