Нэй: мой любимый Прародитель - Анна Кривенко

class="p1">Гнев выплеснулся, корёжа стены в коридоре и покрывая его уродливыми трещинами, через которые выползали расплавившиеся проводки. Тьма начала робко шевелиться внутри, поглядывая на меня сперва настороженно, а потом с любопытством. «О, еще чуть-чуть, и ты позволишь мне захватить тебя еще сильнее…» — предвкушающе нашептывала мне она, а я нёсся еще быстрее, понимая, что сейчас — как и в моем сегодняшнем жутком кошмаре-воспоминании — я бессилен!!!

Беспомощен и слаб…

Я НЕ УСПЕЮ взломать искина Шаха и уничтожить «Фетиду», да и теперь, когда Ангелика в непосредственной близости от корабля-призрака, стрелять в него опасно. Можно случайно задеть их челнок…

А телепортироваться я вряд ли смогу. Я так слаб сейчас!!!

О Создатель!!! Почему я так ничтожен, когда моя сила безумно нужна???

Ангелика!!! Как ты могла так со мной поступить???

Живыми они оттуда не выберутся — я знал это. У них нет шансов.

Разве что тьма поглотит их, прежде не умертвив. Но тогда мир получит первую волну настоящих живых сосудов для паразита…

Я выскочил из-за очередного поворота и, тяжело дыша, остановился на широком балконе. Внизу, погруженный в полумрак, пустовал огромной холл с выгравированной надписью на полу: «Добро пожаловать на «Кремень-1». На противоположной стене таинственно поблескивал гигантский экран, транслирующий космос за крепкими стенами военной базы. Казалось, что это было просто окно, и от космической бездны отделяла лишь тонкая поверхность стекла.

От отчаяния мне просто захотелось броситься туда всем телом и… исчезнуть в ледяных просторах безжизненного пространства…

Ангелика, неужели это все??? …

Неужели я снова ПРОИГРАЛ???

Глава 30. Три трепетных слова. Неожиданная атака…

Ангелика Мирт

Тревога…

Она, как удавка, затягивала шею, повинуясь отчетливому дурному предчувствию.

Я знала, что эта вылазка была невероятна опасной, почти невозможно опасной, но думать о смерти не хотелось. Да и кто из профессиональных военных имеет роскошь помышлять о таком?

Людям, привыкшим смотреть смерти в глаза большую часть жизни, иногда кажется, что они с этой старухой заключили негласный договор: мол, мы с тобой — смертушка — старые приятели. Может, минуешь меня сегодня?

Но с ней не договориться. Это не более, чем дерзкая иллюзия, призванная сохранить в бойце смелость и отчаянный героизм.

Однако сейчас героизма во мне не было от слова совсем. И в ребятах, кстати, тоже. Еще живы были в памяти жуткие моменты, когда трое из нас почти погибли, и только вмешательство Нэя вернуло их к жизни…

Нэй…

Сердце сжалось только от одного воспоминания о нем.

Почему я оставила его на базе?

Да потому что мне до сих пор снится его почти бездыханное тело и укоризненно-взволнованные глаза принца Риана, сообщающего, что Нэй может и не выжить.

Мальчишка не оправился даже от прошлого потрясения, а в гущу войны всё равно сунется и точно пожертвует собой. Я… не могу видеть его погибающим. Не могу!

Мучительно прикрыла глаза.

Проклятье! Почему у меня стойкое ощущение, что мы больше не увидимся????

Надо было хотя бы записку ему оставить…

Сглотнула.

Теплая тяжёлая рука опустилась на мое левое плечо, и я резко развернулась.

Арман стоял настолько близко, что я смутилась, но лицо его выражало весьма необычайную серьезность, поэтому я не стала отталкивать мужчину. Похоже, сейчас он искренен, как никогда.

— Тревожитесь, капитан? — спросил он, вглядываясь в мои черты.

Я неопределенно передернула плечами. Кто ж ему признается?

— Все в порядке, полковник! — я отодвинулась, пряча взгляд.

— Рад это слышать, — ответил Арман приглушенно, — думаю, все обойдется. Сейчас нас значительно больше. И вооружены мы лучше…

Я удивленно подняла на него глаза.

Он что — пытается меня утешить? Как испуганную девочку?

Неопределённо хмыкнула. А вот жалости не надо — увольте!

Вскинула подбородок и постаралась посмотреть мужчине в глаза твердо и даже с вызовом.

Он некоторое время разглядывал мое лицо, а потом хмыкнул.

— Вы так мило показываете свои коготочки, капитан Мирт! — прошептал он таким соблазнительным голосом, что я невольно вздрогнула и едва смогла скрыть свое удивление. Заигрывает со мной??? Серьезно???

Прежние его галантные манеры я тупо игнорировала, понимая их полнейшую притворность, хоть и чему-то во мне они нравились. Но я ведь не девочка-подросток уже, чтобы совсем уж таять от того, когда мужчина касается губами моих пальцев. Была когда-то такой, но уже давно переросла. Слишком много смертей прошло через меня, да и Нэй…

Стоп! Почему мне вдруг вспомнился этот несносный мальчишка со своим восторженным взглядом?

На несколько мгновений я углубилась в себя, анализируя странные внутренние сигналы, и поняла, что… уже начинаю оглядываться на него, как на своего пылкого поклонника, и его мнение беру в расчет. То есть, допуская мысль, что полковник может испытывать ко мне интерес, я начинаю задумываться, а как же отреагирует Нэй…

Из раздумий меня вывело слишком нежное и совершенно неожиданное прикосновение пальцев к своей скуле.

— Вы очень красивая женщина, капитан! — еще более тихий и чувственный шепот шикарного военного напротив заставил меня расширить глаза до невозможных пределов, а сердце все равно предательски забилось.

Все-таки девушки слишком падки на комплименты! И даже я!

— Капитан! До объекта полчаса полета! — крик пилота, и я махом сбрасываю с себя наваждение.

О чем я вообще думаю в такой-то момент??? И Арман туда же!

Отстраняюсь.

— Пойдёмте, полковник, — говорю я уверенно. — У нас впереди особенный бой…

* * *

Риан

Арраэх как будто никогда не отдыхал.

Последние несколько лет он провел на корабле, который зоннёны иронично прозвали «дворцом»: настолько все внутри было вычурным, дотошно-идеальным, а быт до сих пор — церемониальным, словно не прошло многих тысяч лет с тех пор, как эта церемониальность вошла в моду.

Когда-то все было проще, но однажды зоннёны нашли на одной из своих планет потерянную библиотеку предтечей, и мир прародителей открылся им во всей красе.

Предтечи, как никто, обожали помпезные представления и тряслись над чистотой всего вокруг: тела, одежды, крови…

Манера носить распашные туники и длинные волосы тоже пошла от них, и теперь трудно было представить зоннёна, одевающегося по-другому.

Исключение, наверное, представлял только мой старший брат Руэль* [*гл. герой первой части цикла]. Он несколько лет провел на Ишире, влюбился в местную девушку, женился на ней — и теперь просто отказывался становиться прежним — величественным и великосветским. Часто подрезал волосы, туникам предпочитал удобные комбинезоны иширского покроя и таскался по всей галактике, как заправский авантюрист, а