Ветхая ткань бытия - Константин Бояндин

Неприятный разговор с Айзалой, конечно, не имел большого значения. Честно говоря, Унэну не очень-то была нужна его реликвия… но он ощущал себя одержимым демоном противоречия. Ему любой ценой хотелось показать, что с ним здесь должны считаться.

Шассим, вероятно, это понял, подумал Унэн и подошёл к окну. Башенка, в которой гостил целитель, была освещена изнутри мягким светом. Интересно, что он там делает? Читает? Думает? Медитирует? Монах неожиданно понял, что знает о Шассиме — и флоссах вообще — крайне мало. Внутренний мир этих птиц оставался загадкой.

А между тем большинство Людей и их собратьев по облику были, как говорится, открытой книгой. С ними не возникало особых проблем. Рано или поздно становился понятен образ их мышления. По крайней мере, до такой степени, что можно было надеяться на взаимное понимание.

Я знаю, почему мне не спится, подумал монах неожиданно. Впереди — путешествия, приключения… сказывается более чем семилетний перерыв. Происшествие у Плиты не в счёт. Оттого-то он и возбуждён сверх меры. Теряю форму, подумал Унэн и подмигнул своему отражению в оконном стекле. Расслабился я тут… сидишь день-деньской, занимаешься исключительно рутиной. Похоже, даже потолстел. Нет, это задание подвернулось исключительно вовремя.

В дверь тихонько постучали.

Унэн повернул голову.

Не сразу до него дошло, что постучали не во внешнюю дверь — кабинет служил как бы прихожей — а во внутреннюю. В ту комнату, где он привык заниматься медитацией — а заодно и спать.

— Войдите, — разрешил Унэн. Строгие правила не позволяли послушникам и даже монахам младших рангов посягать на уединение друг друга — их кельи, не говоря уже о покоях настоятеля, являлись местом, полностью изолированным от окружающего мира. Чтобы младший, вот так запросто, осмелился нарушить уединение настоятеля в… Но эти мысли пришли позже.

В тот момент Унэн витал слишком далеко, чтобы помнить об уставе.

Дверь тихо отворилась, и внутрь вошёл человек, при виде которого у Унэна широко раскрылись глаза. Пришелец был высок, облачён в изрядно поношенные доспехи, повидавшие немало славных сражений. Лицо его представляло собой невообразимое количество пересекавших друг друга шрамов. Длинная рукоять меча виднелась за левым локтем вошедшего.

Первой мыслью Унэна было: как его впустили в монастырь, не заставив сдать оружие?

Впрочем, едва только вошедший переступил порог, как мысль эта сама собой улетучилась: за спиной человека виднелся не кабинет, а горящий город. Вернее сказать, догорающий. По небу ползли тяжёлые грозовые тучи и мертвенно-синие вспышки то и дело выхватывали из мрачного пурпурного пекла очертания уцелевших стен и колонн.

Второй мыслью Унэна было: они уже встречались. Недавно.

Человек оглянулся и осторожно затворил дверь.

— Мы уже виделись, — произнёс он низким хриплым голосом. — Ты сумел найти её, — продолжил он, медленно опускаясь на табурет — единственный, кроме кровати, предмет мебели. От него тут же распространился запах гари. Довольно неприятный.

— Ты должен прочесть её первым.

Унэн сразу понял ещё две вещи: во-первых, что он спит; во-вторых, что речь идёт о Книге. Первое можно проверить. Он выглянул в окно… и понял, что за ним течёт обычная для этих краёв ночь. Со всеми её цветами, звуками и запахами. Башенка Шассима ещё светилась. Позвать его?

— У меня мало времени, — продолжал незнакомец довольно резким тоном. — Ты слышал, что я сказал?

— Кто ты такой? — Унэн выдержал взгляд пришельца и, без обычной улыбки, уселся на кровать.

— Неважно, — незнакомец нервно оглянулся на дверь, и стало ясно, что он чего-то ждёт. — Не отдавай её никому. Не говори с ней ни о ком — это очень важно.

— Для кого?

— Если не послушаешься, поймёшь, — человек положил на подоконник какой-то предмет. — Я здесь для того, чтобы передать послание. Вот, оставил на окне. И запомни: не медли! Если за ней придёт её хозяин, быть беде.

Мысли взвились смерчем в голове Унэна.

— Хозяин? Норр…

— Тихо!

— воин испуганно прижал палец к губам. — Не повторяй при ней имена. В особенности — своё. Она…

Необычный звук, напоминающий рёв исполинского медведя, донёсся из-за двери.

— Пора,

— воин коротко поклонился. — Не пытайся обмануть её, странник. Выполняй все обещания.

— Но что же… — начал было монах, но опоздал. Кивнув на прощание, воин бесшумно приоткрыл дверь, впустив внутрь новую порцию отравленного дымом воздуха, и исчез.

Унэн кинулся следом, открыл дверь… и вылетел в кабинет.

Там было тихо и спокойно; мирно тикали часы, слабо светился дверной косяк. Всё, как всегда.

— Ещё один мудрец на мою голову, — проворчал монах. Надо было оторвать клок от его одежды, что ли. Иначе ведь ни единому слову не поверят, расшибись хоть в лепёшку!

Впрочем, не поверят и в этом случае.

Тихонько он вернулся в спальню, и мурашки пробежали по спине. Унэн не часто ощущал сильный испуг — такой, чтобы тело отказывалось повиноваться, а мысли спутывались.

На подоконнике лежал ключ от шкафа. Тот, который он выронил при столь неудачном полёте на Крыльях. Тот, который должен существовать в единственном на свете экземпляре.

Открой шкаф и проверь, на месте ли Книга, — тихо прошептал монаху голос. Знакомый голос. Вкрадчивый и убедительный.

— И не подумаю, — монах спрятал холодно мерцающий ключ в рукав, вытянулся на кровати и моментально заснул.

Вид у мастера, занимавшегося магическими шкафами, был скучающе-утомлённым.

Складывалось ощущение, что подобный визит для него — рядовое событие. Изрядно надоевшее, к тому же.

В комнате, помимо мастера, находился сам Унэн, Айзала и Шассим. Последний настолько хорошо играл роль чучела, что взгляд мастера даже не задержался на нём. Однако Унэн, внимательно осмотрев замершего на «насесте» целителя, понял, что тот — весь внимание, слушает и запоминает.

— Вам создали кодовую фразу, которая должна позвать ключ к владельцу, — проговорил мастер, закончив изучение сейфа. — Пытались применять?

— Нет, — признался Унэн. Мастер снисходительно улыбнулся в бороду, а Айзала поджала губы и едва заметно покачала головой. В ответ Унэн пожал плечами — так же, едва заметно.

— Все заказчики одинаковы, — вздохнул мастер. — Но раз уж вам охота выбросить деньги на ветер, извольте. Прочтите, пожалуйста, кодовую фразу. Думается, на том и закончим.

Да не допустят этого боги, подумал Унэн и левая рука его, сжимавшая спрятанный в рукаве ключ, разжалась. Ну, если он отзовётся, я буду выглядеть полным дураком.

В глубине души монах считал, что так оно и случится. Не везёт — так уж всерьёз.