Бесконечность не предел - Василий Головачев

— Какой брат? Ах да, ещё один Данияр?

— В одиннадцатом числомире того Саблина зовут Данимиром.

— Как интересно! — хлопнула в ладоши Устинья. — Ты мне должен рассказать все подробности!

— У нас впереди целая ночь.

Они уже заказывали обед в ресторанчике отеля, когда в зале появился Саблин, подсел к ним.

— Пожалуй, я тоже поем. — Он жестом подозвал официанта.

— Где был? — поинтересовался Прохор.

— Изучал окрестности, — серьёзно ответил Данияр. — Тут много красивых видов. Но завтра после окончания чемпионата предлагаю переехать в другой отель, поближе к побережью.

— Меня не отпустят, — начала Устинья.

Саблин посмотрел на Прохора.

— Она…

— Всё знает, — закончил Прохор.

— Я всё улажу, к нам послезавтра прилетит Лера, и мы несколько дней проведём вместе.

— Это здорово. Ты кого-нибудь… заметил?

— Нет, всё тихо, и это замечательно. Конечно, сюда бы прилететь в середине июля, когда температура поднимется до двадцати пяти, но в принципе и так можно отдохнуть. Не возражаете?

— Мне надо предупредить Глеба, — виновато покосилась на Прохора Устя.

— Никаких проблем, мы тебя не крадём. Но у меня просьба: будь повнимательней к окружающим. Я уверен, что Охотники в Суздале нас потеряли, однако кто знает, какие у них возможности. Они и к тебе могут заявиться.

— Не понимаю смысла охоты.

— Я сам не очень понимаю, — признался Прохор. — Мой «родич» полгода мотался по числомирам, никого не встречая, и ничего не было, а потом за ним увязались Охотники. У него есть идея насчёт причины, но она не слишком убедительна, на мой взгляд.

— Какая?

Прохор отложил вилку, избегая взгляда Усти. Говорить ей правду не хотелось, но врать не хотелось ещё больше.

— Он искал тебя…

— Меня?! — удивилась девушка.

— В его числомире девушка Юстина, очень похожая на тебя, его… в общем… не любит, и он начал искать мир, где она его… в общем…

— Что ты мямлишь? Он искал… как ты говорил?

— Превалитет.

— Он искал превалитет, где эта Юстина его любит, так?

— В принципе…

— Да или нет?

— Да. Все люди как бы образуют родовые или трансперсональные линии, пронизывающие все слои «матрёшки», под которой подразумевается Вселенная, есть и твоя линия тоже. Эти линии соединяют множество «родичей», но они уходят не в прошлое или в будущее, а в глубь числоформной Вселенной. Твоя родовая линия, так уж случилось, везде пересекается с моей, отличия от цифры к цифре, от числа к числу накапливаются, кое-где мы вообще не знакомы, но в первомирах мы с тобой…

— Вместе? — лукаво спросила Устя.

— Почти, — кивнул он. — Я не знаю, если честно. А он живёт в одиннадцатом Ф-превалитете, где Юстина его… не любит. Такой вот сюрприз.

— Трудно поверить, что Охотники стали гоняться за ним по этой причине, — скептически хмыкнула Устя.

— Мне тоже так кажется. Он хочет найти причину и предложил мне помочь.

— Как ты ему поможешь?

— Надо подумать. — Прохор смущённо улыбнулся. — Говорят, я неплохой математик и логик.

Устя и Саблин переглянулись.

Подошёл официант, принес заказ Данияра, который выбрал суп из морепродуктов, и все трое принялись за еду.

До шести вечера прогуливались по Домбасу, любуясь новенькими кемпингами и цветниками возле них.

Потом Устинья убежала к своим на «разбор полётов», и Прохор почувствовал усталость.

— Полежу полчасика, если ты не возражаешь.

— Почему бы благородному дону не полежать, — согласился Саблин. — А я потолкаюсь в холле отеля, послушаю, о чём говорят туристы.

Он умылся и ушёл.

Прохор растянулся на кровати поверх одеяла, ленясь стащить джинсы. Впереди было несколько дней непритязательного отдыха, навязанного ему обстоятельствами, прогулки по норвежским ландшафтам, купание в фьордах, встречи с Устей и ожидание перемен.

Может, объявится одиннадцатый и расскажет, где был?

Прохор прислушался к себе, смежил веки, опускаясь в состояние полусна… и явственно услышал звук лопнувшей гитарной струны. Открыл глаза, отказываясь верить слуху, собираясь нырнуть в сон поглубже, и понял, что он не один.

— Кто… здесь?

«Учуял, братишка, — раздался в голове знакомый голос. — Совершенствуешься. Привет тебе из моего превалитета».

«Одиннадцатый!»

«Он самый, решил кое-что рассказать. Ты где?»

«В Норвегии, в Домбасе, Устя соревнуется здесь, прыгает со Стены Троллей, и я решил её навестить».

«Никогда не был в Норвегии. Ты один?»

«С Даном».

«Это правильно, тебе нужна охрана».

«Дан не охранник, он мой друг».

«Знаю, и мой тоже, и здорово мне помогает. Нам повезло, надо признаться, что они с нами. Не представляю, что бы я делал без своего. В него пытались вселить Охотника, но Дан его нейтрализовал, представляешь?»

«Ни черта себе! Как они это делают?»

«Чего не знаю, того не знаю. Существуют, наверно, какие-то технологии вселения. Радует, что этому можно сопротивляться. Если Дан сумел выкинуть «квартиранта», значит, и любой сможет, надо просто узнать — как. Я собрался пошастать по «матрёшке», поискать нужный материал. Кто-то же в Безднах должен знать, как это делается».

«Возьми меня с собой!» — вдруг вырвалось у Прохора.

«Гость» помолчал несколько секунд, озадаченный предложением.

«Вряд ли получится. Я не смогу удержать твоё сознание под контролем».

«Попытайся!»

Пауза.

«Вообще-то даже интересно… хотя и опасно. А если ты не сможешь вернуться в тело?»

«Вместе вернёмся, ты поможешь».

«Учти, ты для всех потеряешь сознание».

«Предупрежу Дана. Не уходи, я быстро».

«Мне торопиться некуда».

Прохор схватил телефон, набрал номер:

— Дан, ты далеко? Зайди.

Саблин буквально ворвался в номер, ожидая увидеть чуть ли не киллеров с пистолетами, бегло оглядел комнату, расслабился.

— Ты меня напугал! Что случилось?

— У меня «гость».

— Какой го… а-а, — сообразил Саблин, глянул с любопытством, кивнул на потолок. — Оттуда?

— Он передаёт тебе привет.

— Взаимно.

— Мы с ним хотим побродить по числомирам, подежуришь в номере полчасика?