Черная кровь - Лорел Гамильтон

Он на мгновение приподнялся, так что волосы слегка двинулись в такт наклону головы. Его плечи вздрогнули, и он наконец лег на меня. Он отпустил мои руки, его лицо лежало рядом с моим на подушке. Он был все еще во мне, но оба мы кончили. Мы лежали уже без тени секса, пытаясь отдышаться, позволяя своим телам вновь научиться двигаться.

Он поцеловал меня в щеку, и я повернулась с усилием, так чтобы он мог дотянуться до моих губ. Это был нежный, потаенный поцелуй, и я клянусь, что могла бы ощутить его пульс у себя во рту.

— Ты мне нравишься, — сказал он, стараясь спрятать улыбку.

Это заставило меня рассмеяться, а его вздрогнуть и скорчиться.

— Нет, о Боже, пожалуйста.

Он дошел до того состояния, что просто не мог больше. Расслабленный.

Я вернула поцелуй и сказала:

— Ты мне тоже нравишься.

Когда любовь не значится в меню, не так уж плохо это осознавать и признавать.

Секс был настолько хорош, что не пришлось спрашивать разрешения полежать в обнимку после него, так что мы просто заснули. Мы провалились в тот глубокий, изнуряющий, не дающий отдыха сон, который бывает только после долгого и сильного секса, и что удивительно, пережитый день уходит на второй план. И вы можете, наконец, расслабиться в объятиях любимого, в ощущении его кожи и его тела.

Я проснулась с Джейсоном, мы сплелись руками и ногами, тела почти соединились в круговороте пота, секса и других жидкостей.

Он издал мягкий тихий звук, напоминающий смех, но не совсем такой. Звук из тех легких, довольных шумов, у которых нет названия, нет описания в словаре, один из тех звуков, которые так часто говорят нам о большем, чем просто слова, объясняя, насколько мы счастливы.

Он повернул голову ровно настолько, чтобы увидеть меня, улыбнулся, и его взгляд наполнился той мягкостью, почти смехом. Я подвинула голову к нему, не отрывая от подушки, он тоже повернулся, так что наши губы встретились где-то по центру, а тела все еще оставались переплетенными.

Джейсон отодвинулся ровно настолько, чтобы взглянуть на мое лицо, которое лежало рядом с его на все той же подушке.

— Это было удивительно.

Я улыбнулась.

— Да. — Я отвела взгляд от его лица и увидела следы ногтей на его плечах. Я поднялась, чтобы лучше их рассмотреть, и увидела следы и на спине тоже. — Боже, Джейсон, прости меня.

— Это комплимент, — отозвался он, лениво улыбаясь.

Я положила голову обратно на подушку, потому что любое движение, казалось, требовало слишком больших усилий.

— Именно поэтому, ты и держал меня за запястья.

— Да, — подтвердил он, усмехаясь, — я люблю, когда ты со мной вот так теряешь контроль, но сегодня я был не в настроении для подобных игр.

Я снова приподнялась и увидела, что следы идут не только по его плечам, они спускались от шеи вниз. Их было не много, но они были покрыты запекшейся кровью. Я скривилась.

— Мне так жаль.

Он покачал головой и подвинулся на подушке поближе ко мне, так что наши лица снова соприкоснулись, когда я опустилась.

— Никогда не извиняйся после секса со мной, Анита. Мне нравится то, как ты мной наслаждаешься.

Я поцеловала его в лоб, потому что он был ко мне ближе.

— Я знаю, что многие тобой наслаждаются.

— Наслаждались, — поправил он, — но не теперь.

Я погладила его по плечу.

— Она и правда влезла тебе в голову?

— Ты о Перди? — переспросил он. Он слегка шевельнулся, все еще оставаясь рядом.

— Да.

— Она сказала, что любит меня, но еще она сказала, что то, что я хотел бы с ней сделать, это неправильно, извращенно.

— То есть она почти назвала тебя извращенцем? — спросила я и снова поцеловала его в лоб.

— Нет, — ответил он.

— Но ведь речь именно об этом.

— Она говорила о зле.

Это заставило меня остановиться, все еще касаясь его губами.

— Зло? — переспросила я.

— Да.

— Что, черт возьми, она подразумевает под злом?

Он напрягся возле меня и посмотрел на дверь.

— У нас за дверью люди. И один из них много выпил.

— Ты чувствуешь запах, — догадалась я.

Он кивнул, все еще разглядывая дверь. Я тут же нащупала пистолет на ночном столике. Это могли быть и просто загулявшие весельчаки, шедшие в свой номер.

Тут в нашу дверь забарабанили, и послышались женские крики:

— Кит, я знаю, что ты там, ублюдок! Открой дверь, кабель!

Джейсон посмотрел на меня.

— Не смотри на меня, — сказала я, — это не мои проблемы.

— То есть ты тоже не знаешь, что с этим делать?

— Не имею представления, — сообщила я.

— Прекрасно, — согласился он, — я тоже.

Она ударила в дверь настолько сильно, что та задрожала. Судя по тому, куда она била, она была не такой уж высокой, но поскольку она много выпила, сил у нее было больше, чем у любого трезвого. Утром она обнаружит синяк, но не вспомнит, как ударилась.

Джейсон пошел за плотным халатом, которые всегда присутствуют в номерах приличных отелей. Второй он набросил на меня.

— Мы ведь не будем открывать дверь? — спросила я, позволяя своему голосу показать тот страх, который меня охватил.

— Она не уйдет.

— Она выпила достаточно, чтобы при одном взгляде на этот номер, убедиться, что она была права.

— Тут уж я ничем не могу помочь, потому что выгляжу, как он.

— Кит, сукин ты сын, открой дверь!

— Мистер Саммерленд, вы и вправду хотите, что в одиннадцатичасовых новостях появился сюжет о том, как ваша невеста ломится в дверь, за которой вы занимаетесь сексом с другой женщиной?

Я села, внезапно поняв, насколько сейчас важно одеться.

— О боже, с ней журналисты.

Он начал искать визитку Чака.

— Ты позвони Чаку, расскажи, что случилось.

Я не стала спорить, просто взяла карточку и начала набирать номер.

Джейсон пошел к двери, но открывать ее не стал. Вместо этого он прокричал:

— Я Джейсон Шуйлер, а не Кит Саммерленд.

— Ты игрался так в средней школе, Кит, прикилывался Джейсоном, когда вставлял Нэн Бредьюс.

У меня в трубке появился Чак.

— Это Чак.

— Анита Блейк. У нас тут под дверью репортеры, и нетрезвая невеста Кита Саммерленда требует объяснить, почему он ей изменяет.