Вольный странник - Дэннис Фун

Миза повернулась к Лампи лицом, положила ему руки на грудь, и они обменялись серией свистящих щелчков. Роуну запомнилось одно слово, которое Миза повторяла снова и снова, — зошип. При этом, как ему показалось, она его о чем-то просила. Потом Миза сняла с шеи кожаный ремешок, с которого свисала длинная круглая серебряная подвеска. Она надела ремешок с подвеской на шею Лампи.

— Что значит «зошип»? — спросил Роун Мабатан.

— Это тот, кто находится между хроши и людьми. Посредник. Она попросила Лампи стать им.

— А серебряная подвеска?

— Это свисток. Они придут к нему, когда он в него свистнет, — сказала Мабатан. — Пойдем. Шисос готов.

Шисос отодвинул железный засов и открыл люк. После рулады прощального свиста и пощелкивания трое людей покинули владения хроши.

ПОСКОЛЬКУ СВЯЩЕННОЕ СНАДОБЬЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ УПОТРЕБЛЕНИЯ ВЛАДЫКАМИ В ИХ НЕПРЕСТАННОЙ БИТВЕ С ДЕМОНАМИ, НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ОБЛАДАНИЕ ЭТИМ ВЕЩЕСТВОМ СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО, И ПОСЕМУ АССАМБЛЕЯ КЛИРИКОВ УПОЛНОМОЧЕНА ПРЕСЕКАТЬ НЕЗАКОННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ИЛИ ОБЛАДАНИЕ СНАДОБЬЕМ ЛЮБЫМИ НЕОБХОДИМЫМИ СРЕДСТВАМИ.

ПРОКЛАМАЦИЯ ВЛАДЫКИ КЕРИНА

Стоув, бледная, с темными кругами вокруг глаз, прошла мимо большого окна, выходившего на самый новый квартал Города — медицинский комплекс, призванный удовлетворять все более возраставшие потребности старевших Владык, их фаворитов и прихлебателей. Квартал состоял из пяти квадратных зданий, покрытых куполами и связанных прозрачными переходами, по которым постоянно сновали в разные стороны сотни занятых делом людей. У каждого из них чуть выше уха можно было заметить небольшую припухлость.

Она терпеть не могла это место и его запахи: терпкий аромат цветов, забивавший сладковато-горький запах умирающей плоти. Дарий заставил ее желать стать частью такого порядка вещей. И теперь она хочет… она хочет…

Источник.

Да. Но попасть к нему можно лишь с ведома и по указанию Дария.

— Я очень сожалею, Наша Стоув, но мне приказано следить за тем, чтобы здесь не было… не было посетителей, — заикаясь пробормотал клирик, стоявший на посту у двери.

— С каких это пор, интересно, меня здесь принимают за посетителя? — властным тоном спросила Стоув.

Не успел клирик еще рот раскрыть, как из комнаты, вход в которую он охранял, донесся окрик Дария:

— Пусть она войдет!

Нацепив на лицо свою самую обворожительную улыбку, Стоув прошла мимо охранника в помещение, сверкавшее чистотой и белизной. Старейший сидел на кровати и маленькими глоточками отпивал из чашки чай. Она была уверена, что это был его любимый чай — с вербеной. До чего же нелепо он выглядел! В тело его были понатыканы многочисленные трубочки, перекачивавшие в недавно пересаженные органы из свисавших сверху сосудов кровь и другие мерзкие жидкости. Но взгляд его был не столь напряжен, как обычно.

— Стоув! Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, гораздо лучше.

Дарий похлопал ладонью по кровати рядом с собой, приглашая девочку присесть, отчего все прикрепленные к нему медицинские приспособления пришли в движение.

— Это я, дорогой Провидец, должна справиться о твоем здоровье. Ведь ты перенес такую сложную операцию. Тебе сейчас должно быть очень неудобно.

— О каком удобстве ты говоришь? У меня об этом понятии остались лишь самые смутные воспоминания. Через несколько дней я снова смогу встать на ноги, и это теперь единственное, что имеет для меня значение. Трансплантация была проведена отлично. Наука наша постоянно совершенствуется и все более соответствует нашим потребностям.

Вот именно, потребностям. Они всегда только об этом и толкуют. Стоув подумала о том, какие потребности у него возникли на этот раз. Новое сердце? Печень? Легкие? Он был очень бледен, этот дряхлый старик. Интересно, осталось ли в его теле хоть что-нибудь от прежнего Дария? Может быть, все его органы уже были заменены, и он превратился как бы в другое существо, в сборный конструктор?

Он провел рукой ей по волосам.

Кости. Да, точно — кости-то у него наверняка были своими собственными.

— Я очень о тебе беспокоился.

Прикосновение его такое слабое, что вырубить старика, скорее всего, не составит никакого труда.

Нет, нет, как она подумать могла такое? Она еще не готова. Если она сейчас на это решится, то останется у разбитого корыта — ни снадобья у нее не будет, ни власти, ни пути к отступлению.

— Ты так добр ко мне, отец. На самом деле, все обо мне заботились и были очень внимательны. Я всем благодарна, всем глубоко признательна. Хотя, честно сказать, после этого отдыха и прочистки всего организма я чувствую себя как-то не в своей тарелке, мне бы хотелось слегка проветриться.

Дряхлый старец усмехнулся, оскалив вставные зубы, но улыбка его резко потухла. Слишком резко.

— Твоя энергия, дитя мое, просто поражает. Ни один Владыка не выжил бы в таком путешествии. И даже не забивай себе голову мыслями о том, кто подрывал твои силы целой коробочкой снадобья каждую неделю.

Он явно имел в виду Кордана. Что, интересно, он уготовил для бедного стервятника? Хотя какое ей, собственно говоря, до этого дело? Ей никогда больше не придется общаться с этим мерзким, подлым, самодовольным болваном. Получается, что Виллум вовсе не такой простачок, каким порой хочет казаться. Наверняка это он умело и жестко подстроил падение Кордана.

Тон Владыки стал иным — слегка снисходительным и покровительственным.

— …А ты всего лишь через неделю готова отправиться в следующее путешествие.

Не будет она на свой счет принимать похвалу. Когда обладаешь таким невероятным могуществом, как Дарий, трудно удержаться от снисходительности. К тому же что значат ее десять лет в сравнении с его ста двадцатью? Пусть он считает, что и разум ее во столько же раз слабее.

— Очень многое, Стоув, зависит от твоей силы и способностей. Но нам не следует идти на неоправданный риск. Поэтому я не могу тебе позволить вернуться в Край Видений слишком быстро.

— Конечно, Владыка, конечно, ты прав. Я и не собираюсь отправляться в Край Видений, мне бы просто хотелось немножко развеяться.

Дарий снова усмехнулся.

— И это все?

Он ласково погладил тыльной стороной ладони ее по щеке, при этом трубки с какой-то дрянью коснулись ее плеча и шеи.

Осторожно! Надо быть начеку!

— Мне хотелось бы куда-нибудь съездить, побыть немного на свежем воздухе. Меня уже столько раз приглашали в Карьер. Тебе не кажется, что Нашей Стоув настало время нанести туда визит?

— Но ты ведь никогда не принимала их приглашения. Что это ты сменила гнев на милость?

— Снадобье оказывает на меня магическое воздействие, оно так же поднимает мне настроение, как общение с тобой, отец. Сама по себе мысль о том, что его добывают из земли простые работяги, раньше была мне неприятна. Но теперь, когда я его лишена, я чувствую обратную сторону его воздействия, и мне хочется узнать о нем больше.