Книги онлайн и без регистрации » Романы » Я люблю.Бегущая в зеркалах - Мила Бояджиева

Я люблю.Бегущая в зеркалах - Мила Бояджиева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 116
Перейти на страницу:

Зуев достал из письменного стола браунинг и положил его перед собой:

— Я не отягощу твою совесть моим пленением, когда появятся «товарищи». Поверь, мой самостоятельный уход будет лишь формальностью финальный свисток свыше немного запаздывает. К тому же я слишком слаб и слишком много знаю…

Остап молчал, склонив голову.

— Ты верующий? — спросил Зуев неожиданно, — Ах, что я, вам же, советским людям, нельзя. А мне можно и нужно, но я — не могу. Не получается. Все никак не выясню свои отношения со Всевышним и хуже всего то, что как только я начинаю веровать, что ОН — «еси», мне кажется, что мы — враги. Я не могу объяснить Его ВСЕСИЛИЯ и НЕВМЕШАТЕЛЬСТВА. Я не могу понять, с чьего высокого дозволения и почему приняла мученический крест наша Родина. Я придумываю сотни ответов, но не могу смириться с суровостью приговора… Довольно, это ты будешь решать самостоятельно, наедине с НИМ, долго, очень долго. А сейчас — возьми. — Зуев извлек из глубины своего толстого свитера, что-то завернутое в голубой цветастый платок. — Это наша семейная икона, переходящая уже через шесть поколений. После венчания мне отдала ее мать — единственную ценность, спасенную из нашего российского дома. Это уменьшенный список со знаменитой чудотворной Владимирской иконы Божией Матери — заступницы и охранительницы Москвы. Возьми ее себе, а если на этом свете и впрямь есть Судьба, в тайный изящный замысел которой я только сейчас уверовал, передайте ее моему сыну. — Зуев на мгновение задумался, будто всматриваясь в незримую даль и продолжал: — Мои глаза ослабли, будущее тонет в тумане. Возможно фигура, маячащая там, в дали, за пределами моей жизни принадлежит другому. Возможно… Возможно моя просьба невыполнима. В этом случае, заклинаю тебя — мой случайный наследник, оставь эту реликвию в своей семье. Передай дочери или сыну. Уж он-то обязательно будет. Я в этом уверен.

Остап взял небольшой тяжелый прямоугольник и спрятал его на груди.

— Я обещаю вам, я клянусь… — тихо сказал он, ощутив внезапно покрывшейся «мурашками» кожей ответственность момента. Зуев неожиданно рассмеялся:

— Довольно клятв и театральных эффектов. В эти дни здесь с вами я чувствую себя героем греческой трагедии. Я слышу дыхание Рока, во всем вижу какую-то многозначительность, и мне хочется говорить гекзаметром. А вас учили в гимназии «мертвым языкам»?

Остап не успел возразить — в этот момент за окнами раздался шум приближающегося мотора и оба одновременно потянулись к оружию. «Ну что же, мы, кажется, все успели» — Зуев спустил предохранитель своего браунинга. Остап, скрываясь за шторой, выглянул в окно: по аллее к дому двигались три немецких мотоцикла, в колясках которых сидели бойцы с автоматами, готовые отразить нападение.

— А вот и ожидаемый вами Рок, Александр Леонидович. В форме моторизованной бригады СС. Извольте встречать, — Остап прислонился спиной к деревянной панели и слыша, как застучали внизу сапоги, поднес дуло к виску.

— Уберите, уберите сейчас же! — железным голосом произнес Зуев. Возьмите на себя труд и мужество пожить еще немного и вы сами убедитесь, что все немного серьезнее и сложнее, чем вам сейчас кажется. — Герцог взял пистолет из руки Остапа, поставил на предохранитель и опустил в карман своих брюк. Распахнутая сильным ударом ноги дверь громыхнула об стену и на пороге вырос эсэсовец с автоматом. «Руки вверх. Не двигаться!» — гаркнул он. Зуев и Остап подняли руки и тотчас в дверях появился офицер в длинном, шоколадной кожи пальто, окидывая взглядом странную пару.

— Я — герцог Батенбергский» — представился Зуев. А этот человек — мой коллега. Подробности я полномочен изложить лично группенфюреру Шелленбергу.

В мае пришла победа. Мир перестраивался, образуя «социалистический лагерь дружественных государств». А в начале января 1947 года в доме мадам Бусоне, вдовы, проживающей на рю Летань маленького провинциального городка на юге Франции, арендовал верхний этаж немец, эммигрант-антифашист, зарегистрировавшийся в префектуре, как Остин Браун, юрист.

8

Долгожданное известие пришло уже поздно вечером, нагрянув с незащищенного тыла. В 23.20 по рации запросил посадки на острове вертолет береговой службы, привезший заказанный Брауном спортинвентарь. «Вы должны сами взглянуть и дать распоряжения, г-н Браун, — сказал незнакомый голос, заглушаемый шумом винта… — Мы будем через 5 минут. С нами на борту г-н Малло. Включив сигнальные огни на посадочной площадке, Остап ожидал визитеров. Он не удивился, когда в свете прожектора из темного нутра грузового вертолета выпрыгнул Малло, а вслед за ним на поляне появился большой фанерный контейнер. «Распишитесь за доставку тренажеров фирмой «Доре» — протянул пилот Брауну какой-то чек. Вертолет поднялся, приминая к земле воздушной волной кусты олеандров, и Малло откинул створку ящика. Остин сразу же узнал потемневшее лицо лежащего внутри на носилках в беспамятстве человека и крепко сжал безжизненную руку: «Я здесь, Натан, все будет хорошо.»

… Это означало поражение, последствия которого трудно было предугадать. Остин уже привык к тому, что уйдя в сорок первом на войну, так и не покинул поле сражения. Менялась линия фронта и условия боя, менялись декорации, меняли маски враги, изменился и он сам. Постоянной была опасность, риск, сопутствующий преуспевающему бизнесмену Брауну, и неистребимая воля к победе, запрограммированная в его бойцовских качествах изначально.

Тогда, в сорок пятом, спасенный герцогом Баттенбергским, Остап оказался на территории Западной Германии под опекой американских спецслужб. Александру Зуеву, попавшему на больничную койку, выжить так и не удалось. Этот необычный человек, имевший дружеский доступ в высшие круги немецкого командования и посвятивший последние годы своей жизни тайной борьбе с «наци», состоял в контакте с американской разведкой, объявившей «войну невидимок» затаившемуся фашизму.

Филу Соммерсу, начальнику спецотдела Восточной Европы была препоручена умирающим Зуевым судьба советского паренька. Полтора года провел Остап в маленьком баварском городке под Мюнхеном, в роли бывшего русского военнопленного, не имеющего возможности вернуться на родину и старательно выполняющего обязанности тренера в местном велоклубе. Все свободное время Остина было посвящено «образованию», курируемому по особому каналу Соммерсом, и французскому языку, поскольку именно эта страна должна была стать местом его постоянного пребывания. За время своей «учебы» Остап узнал о существовании некой международной организации ИО, посвятившей свою деятельность борьбе с различными проявлениям неофашизма= коммунизма, расизма подобно язвенным очагам, поражающим все континенты планеты. В разветвленной структуре этой секретной организации, объединившей в свои ряды очень крупных государственных и политических деятелей мирового масштаба и специальные подразделения профессионалов, Остапу предстояло занять свое скромное место.

Старинный знакомый Зуева еще по петербургскому «свету», а ныне представительное лицо германской дипломатической службы в Париже Густав Адани в сотрудничестве с Соммерсом, устроил так, что некий Остин Браун получил возможность проживания и юридическую практику в провинциальном французском городке.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 116
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?