Солнце для отшельницы - Анна Аленина

Тем сильнее подействовал на девичье сердце этот скрытый знак.

Конечно, тогда она и мечтать не могла о каких-то проявлениях внимания с его стороны. Поначалу он был просто идеалом, образцом, примером того будущего избранника, которого она когда-нибудь найдет. Но дни шли за днями, недели за неделями, и уже через месяц Соня не сомневалась: Чарли – это Он, и никто другой ей не нужен.

И теплилась робкая надежда, что все это не напрасно, ведь он сам выбрал ее… Надо только немного подождать, надо только оправдать его доверие, осуществить надежды…

Увы, не все шло так гладко, как хотелось. Случались и недоразумения. Но Чарльз оставался неизменно сдержанным, терпеливым и даже выговоры за просчеты умел делать с церемонной учтивостью, больше утешая, чем выговаривая.

Может быть, потому так успешно и шло обучение сотрудницы? И не оставалось неприятного осадка на душе. Отношения их стали более простыми и непринужденными. Они сблизились, особенно после того случая, когда Соня оступилась на болоте. Кочка ушла под ногой, и девушка по пояс провалилась в холодную воду. Чарльз стоял вдалеке, измерял высоту затеса на осине. Он сразу бросился на помощь и, встав на колени, принялся вытягивать из бездны незадачливую сотрудницу, крепко обхватив ее обеими руками.

Соне хотелось, чтобы это длилось вечно… Она чуть не потеряла сознание – но не от страха: голова совершенно закружилась от счастья. А потом ее била жуткая дрожь, но не от холода. И она, как дурочка, улыбалась, когда он закутывал ее в свою куртку. А потом она шла до станции, опираясь на надежную руку Чарли, а ноги подгибались – но не от слабости. Хотелось просто упасть вместе в траву и лежать, не разжимая объятий, глядя на небо, до бесконечности.

Увы, лечь пришлось одной, и уже дома. Но зато Чарльз так нежно, так беспокойно, так заботливо ухаживал – и не уезжал до тех пор, пока совсем не уверился, что с нею все в порядке. И даже звонил пару раз.

А главное – Чарльз постоянно хвалил ее работу. Ведь Соня действительно работала не за страх, а за совесть! Ушла в тему с головой, так что шеф иногда шутил, что скоро ему придется стать ее ассистентом. Соня заливалась румянцем, смущенно отнекивалась и с еле сдерживаемой нежностью глядела на кумира, которому она, конечно, и в подметки не годилась. Так и шло это счастливое время – в непрерывной работе, подстегиваемой научным и ненаучным азартом.

Проект, к которому Чарльз привлек новую сотрудницу, призван был разрешить удивительную загадку Бобровой долины. Это был довольно обширный национальный парк, название которому было дано в незапамятные индейские времена. Судя по всему, помимо индейцев, здесь жили когда-то и бобры. Но долгое время о них в Бобровой долине не было ни слуху, ни духу. В сущности, экосистема была для них не самая подходящая. И вдруг неожиданно бобры появились. Примерно десять лет назад их обнаружили на берегах Пармагосы.

Совершенно непонятно было, откуда они взялись и почему их популяция не растет. Очень хотелось верить, что Бобровая долина названа так не зря и когда-то действительно изобиловала бобрами. Не могли же индейцы назвать свою долину Бобровой из-за одной семьи? Значит, были условия для их расселения.

Что же изменилось теперь? Или все-таки правы те, кто говорит, что все дело в индейских мифах или вообще в неправильном переводе? Мол, бобрами называлось какое-то пришлое племя или, наоборот, пришлые индейцы так назвали местных по каким-то своим краснокожим причинам…

Странно было то, что бобриное семейство не растет. Основатели запруды, давно помеченные и названные Джеком и Джилл, каждый год выгоняли подросших детей прочь, и пока что ни один из них не устроился неподалеку от родителей, все уходили куда-то далеко, за горы. Почему? Обычно бобры живут целыми колониями бобров-родственников в одном компактном ареале. А эти какие-то отшельники.

Чарльз пытался найти ответы на эти вопросы и вел постоянные наблюдения, но в одиночку справиться было трудно. Да и вдвоем тяжеловато, поэтому он надеялся на серьезный грант, когда будут получены первые результаты исследований и выйдет большая серьезная статья на эту тему, чтобы развернуть проект более основательно: увеличить штат сотрудников, установить видеонаблюдение и детально исследовать все возможные факторы, включая палеонтологические разыскания.

В лице Сони он нашел пылкого помощника, переполненного собственными оригинальными идеями. Юная докторантка искала ответы на бобриные загадки в характере местной растительности. Что-то могло привлечь сюда бобров и в древние времена, и теперь, несмотря на иные неблагоприятные условия, которые мешают животным как следует расплодиться.

Может быть, им пришлись по вкусу необычные лекарственные растения или здешние ивы? Может быть, животных было много, но они вымерли от туляремии или стали легкой добычей охотников-трапперов?

Чарльз, привыкший сомневаться всегда и во всем, выслушивал эти идеи с вежливо-саркастической улыбкой, но открыто не возражал. Он не торопился с ответами и окончательными суждениями. Были у него какие-то свои соображения на этот счет, но он их не высказывал, только подбадривал Соню и частенько иронизировал над ее гипотезами.

Он-то как раз не верил, что Бобровая долина названа так из-за бобров, допускал даже, что название – этнографический курьез, но существование бобров в неподходящей для них среде его сильно интриговало.

Соня, напротив, горела желанием доказать, что необычный экотоп оправдывает свой топоним. Ей казалось, что втайне и Чарльз думает то же самое, только проверяет ее и ждет более солидного обоснования на основе фактов.

И вот сегодня, кажется, был найден наиболее весомый аргумент в пользу идей Сони: роскошное бревно, лежащее у самой хатки и оберегающее бобров от капризов стихий. Ведь если данная популяция научилась компенсировать недостатки ландшафта строительными методами, то животные получили гораздо больше шансов закрепиться и размножиться. Через несколько лет тут будет целая боб ровая ферма!

И Соня, разомлев на солнце, совершенно ясно представила, как они идут с Чарльзом к реке, ныряют и плывут прямо к бобрам. Бобры встречают их, кланяются и приседают, пожимают руки обеими лапками и отводят им комнату для гостей. Постепенно становится ясно, что они понимают человеческую речь и тоже могут говорить. Они предлагают поплавать в своей запруде, и Соня с Чарльзом ныряют в мутную зеленую глубину.

А когда они выныривают, перед ними белеет огромный корабль. Чарльз уже наверху и, улыбаясь, протягивает руку с борта собственной яхты. Соня без труда взлетает на палубу, и яхта несет счастливую пару по волнам, ласковый ветер обдувает их сразу со всех сторон. Чарльз держится за мачту и придерживает Соню, притягивая ее все сильнее и сильнее. Он что-то кричит, но ветер уносит его слова в сторону. У Сони кружится голова от счастья, она хочет крикнуть ему о своей любви, но…

Сон коварно оборвался на самом интересном месте.

Соня вздрогнула, открыла глаза и взглянула на часы: как обычно, она проснулась ровно в два часа дня. Пора идти домой завтракать, хотя время завтрака давно прошло. Уже год как режим ее дня зависит от жизненного цикла бобров.