Перепутье - Даниэла Стил

У бабушки Джонни чувствовал себя одиноко. Она была старая, ией все действовало на нервы. Хорошо еще, что она разрешила Джонни взять домойщенка, которого он привез из Франции.

Прошла неделя с тех пор, как Ник писал сыну в последний раз.И вот на небольшом приеме в американском консульстве он неожиданно столкнулся сАрманом и Лианой. Де Вильеры впервые за несколько месяцев вышли в свет Лианеказалось, что за лето ее знакомые заметно постарели. Сама она была в весьмаэффектном платье из черного атласа, но выглядела очень усталой. Напряжениесказывалось на всех, хотя внешне Париж сохранял спокойствие. Все еще продолжалипереживать падение Варшавы — это случилось месяц назад Поляки доблестносражались, но семнадцатого сентября Советы ударили с востока, и к двадцатьвосьмому все было кончено, несмотря на все усилия, в том числе и на помощь Ника.Восточная сестра Парижа пала.

— Как у вас дела?

Ник оказался соседом Лианы, Арман сидел на другом концестола. «Де Вильер постарел лет на десять», — думал Ник, смотря на Армана.Было видно, что тот работает по пятнадцать-восемнадцать часов в сутки. Сейчасон казался просто стариком — а ведь ему всего пятьдесят семь.

— У нас все хорошо, — тихо сказала Лиана, —Арман работает, забывая себя.

Но как это подтачивает силы. Ради родной страны он будетподстегивать себя до тех пор, пока не свалится. Теперь почти все время Лианаоставалась с девочками одна, но она и не возражала. Другого выбора не было. Онавызвалась помогать Красному Кресту — здесь она не могла сделать много, нокое-что все-таки делала. Сейчас они занимались отправкой евреев из Германии иВосточной Европы через Францию за границу — по крайней мере она знала, чтоспасает человеческие жизни. Их отправляли в Южную Америку и Соединенные Штаты,в Канаду и Австралию.

— А как мой маленький друг Джон? — Лианаулыбнулась Нику.

— У него все в порядке. Хотя я даже не знаю точно, гдеон в настоящий момент. — Ник думал, что сын в Нью-Йорке, но в последнемписьме Джонни сообщал, что живет у бабушки в Бостоне. Возможно, он приехал тудапогостить, чтобы бабушка увидела его и не волновалась.

Лиана не совсем его поняла:

— Разве он не здесь, не с вами? Ник покачал головой.

— Они уплыли на «Аквитании» еще в сентябре — последнимрейсом. Видите ли, я думал, что он в Нью-Йорке, но он написал мне из Бостона. Унего там бабушка.

— Неужели вы отправили его одного? — в изумленииспросила Лиана.

Это был тот самый корабль, на котором их хотел отправитьдомой Арман.

— Нет, он ехал с матерью. Я не хотел оставлять егоздесь. Мне куда спокойнее, зная, что они в Штатах.

Лиана кивнула. Это было разумно, хотя она сама поступилаиначе. У нее даже мелькнула мысль, что Хиллари оставила мужа без всякогосожаления. До нее тоже доходили слухи о Хиллари и Филиппе Маркхаме —иностранцев в Париже было немного и жили они в тесном контакте друг с другом,так что сплетни разлетались мгновенно. Но Лиана думала не о Хиллари, а о Нике —каково ему сейчас вдалеке от сына? Он тоже выглядел усталым, хотя и ненастолько, как Арман. Ей вспомнился их последний разговор на корабле. Как,интересно, складывается его жизнь? Казалось, минула уже тысяча лет с тех пор,как они приехали во Францию, а ведь прошло всего четыре месяца.

— А как вы?

— Вроде бы хорошо.. — Он понизил голос, чтобысказать то, что думает. Лиана располагала к откровенности. Такой уж онабыла. — Сейчас я пожинаю плоды своих ошибок и неверных решений.

Она поняла, о чем он говорит — о своих германскихконтрактах.

— Вы не единственный, кто принимал неверные решения,имея дело с Германией. Вспомните, что говорят сейчас в Штатах. Рузвельтстарается обеспечить себе новый президентский срок на выборах, обещаяамериканцам, что они не будут втянуты в войну. Но это же безумие.

— Уилки говорит то же самое. Они могли бы с успехомбыть в одной команде.

— Как вы думаете, кто из них победит? — спросилаЛиана. Хотя и странно было беседовать сейчас о выборах в США, когда Европаобъята войной.

— Разумеется, Рузвельт.

— Но это будет уже третий срок.

— Вы в этом сомневаетесь? Она улыбнулась.

— Нет, пожалуй.

С Ником было легко говорить. Лиане казалось, что онанаткнулась на островок здравого смысла посреди окружавшего кошмара.

Званый обед закончился рано, и Арман с Лианой уехали. Онисидели на заднем сиденье «ситроена», который вел шофер правительственнойслужбы. Всю дорогу Арман зевал и похлопывал жену по руке.

— Я заметил, там был Бернхам. Так и не удалось с нимпоговорить. Как у него дела?

— Хорошо.

В их разговоре на приеме не было тех откровений, как накорабле. Но этого и следовало ожидать.

— Удивительно, что он еще здесь.

— Он собирается домой после Рождества. А его жена и сынуже в Америке. Они уплыли на «Аквитании».

— Наверное, с Филиппом Маркхамом.

— Ты тоже об этом слышал? — Лиана с удивлениемвзглянула на мужа. Тот усмехнулся. Он никогда не упоминал о делах Ника, и онасама узнала об этом от знакомых американцев. — Арман, есть ли на светечто-нибудь, чего ты не знаешь?

— Очень надеюсь, что нет. Информация — это мояпрофессия. — Знал он и о секретных контрактах Бернхама с Польшей, нопромолчал об этом. Он только мельком взглянул на шофера, хотя тому можно былодоверять, он прошел высший уровень проверки службами государственнойбезопасности.

— Вот как? — Лиана немного удивилась. Раньше онабы не так определила род занятий мужа. Но теперь все меняется.

Арман незаметно переменил тему разговора.

— Было так приятно видеть тебя сегодня такой нарядной,дорогая. Как в старые добрые и мирные времена.

Она медленно кивнула. Его слова все не выходили у нее изголовы, но она не хотела расспрашивать его в машине. Она заметила, как он взглянулна шофера. И сама Лиана уже не раз задумывалась над тем, чем же ее муж сейчасзанимается? Он никогда не рассказывал о том, что делает у себя в кабинете.Говорил только о новостях, которые затем все равно попадали в газету. Он сталзначительно более скрытен, чем раньше И уставал, как никогда. С августа они ниразу не занимались любовью. И Лиана подозревала, что сегодняшний вечер этутрадицию не нарушит Еще до того, как машина вывернула на площадь Пале-Бурбон,Арман задремал. Лиане пришлось его разбудить. Они поднялись наверх, и, покаЛиана раздевалась, он уже успел лечь в кровать и крепко заснуть.

Тридцатого ноября, через два дня после того как напраздничных столах повсюду в Соединенных Штатах появились индейки, советскиеназемные и воздушные силы вторглись в Финляндию. Арман, как обычно, находилсяна работе. Лиане уже казалось, что рушится не только Европа, но и их брак.Раньше она думала, что, заботясь о нем, служит Франции, но в последнее время онвсе более отдалялся от нее. Дома постоянно молчал, думая о чем-то своем, дажедочери не привлекали его внимания. О сексуальной жизни вообще не было никакойречи.