Готический роман. Том 2 - Нина Воронель

– Неужели вы считаете, что я способен сказать женщине такую, такую… такое… – от возмущения Брайан никак не мог подыскать нужное слово.

– Нет, что вы! – окончательно развеселился Ули, явно наслаждаясь замешательством Брайана. – Мне просто кажется, что очаровательная Клара мне в матери совершенно не годится!

С этими словами он, отставив чашку с недопитым кофе, подхватил с пола сумку с туфлями и, не оглядываясь, стремительно зашагал к выходу, где его поджидали Хиггинсы. А Брайан, проглотив обиду, глянул на часы и тоже заспешил – в читальный зал, где его поджидала злополучная Клара. Мысли его путались, и душу терзало муторное предчувствие, что неведомые мрачные силы угрожают превратить мирный поток библиотечной жизни в клокочущий водоворот.

У входа в застекленную галерею, ведущую к читальному залу, Брайана перехватил Ян Войтек.

– Вы ведь сегодня вечером не дежурите, правда? – спросил он как-то особенно по-дружески.

– Откуда вы знаете? – удивился Брайан.

– Интуиция, – пошутил было Ян, но, присмотревшись к напряженному лицу Брайана, перешел на серьезный тон. – Я просто зашел в контору и нашел на стене расписание дежурств.

Кусок льда в сердце Брайана начал медленно плавиться. Кто-то интересовался им настолько, что не поленился пойти искать расписание дежурств:

– Да, сегодня я дежурю только до четырех, – признался он осторожно, опасаясь нового разочарования.

– Вот и отлично! – обрадовался Ян. – Раз вы свободны, мы можем пойти в кабачок к бабочнику и обсудить за кружкой пива некоторые темные места в жизни германских богов.

Мучительно напрягая глаза, Клара вглядывалась в силуэты Яна и маленького библиотекаря, дружественно пересекшиеся в дальнем конце галереи. О чем они говорят так долго? Ведь библиотекарь – Брайан, кажется, да, да, именно Брайан! – обещал ей открыть читальный зал за пять минут до официального часа, а сам застрял по дороге, оживленно обсуждая что-то с Яном. Что они там обсуждают? Неужто Брайан рассказывает Яну про ее ночные похождения с туфлями Ури? Если да, то она пропала – как она сможет объяснить Яну, зачем она пыталась спрятать туфли незнакомого молодого человека из Саарбрюккена?

Слава Богу, маленький библиотекарь объяснений не потребовал, он просто выхватил у нее туфли и уволок в свою комнату, видимо только для того, чтобы за завтраком вручить их Ури. Она еще до завтрака заприметила сумку у него в руках и стала за ним наблюдать. Так что она видела все от начала до конца – как Брайан занял стул рядом с собой, как зазвал туда Ури и как ошарашил его, поднеся ему под нос сумку с туфлями. Интересно, как он угадал, чьи это туфли, и чего пытался добиться? Однако, у него, по-видимому, ничего не получилось, в частности благодаря вмешательству Клары, которая почти что силой не дала библиотекарю рассказать Ури о ее роли в этой истории.

Ян и библиотекарь, наконец, расстались, и Клара получила доступ к книгам, необходимым ей для сегодняшнего совещания. Она даже не попыталась просмотреть их в читальне, на это уже не осталось времени. Прижав к груди переплетенные кожей тома, она потащила их с собой в надежде найти нужные страницы, пока Арье Амит будет пререкаться с наглым норвежским мальчишкой, который, прикрываясь званием арбитра, откровенно подыгрывал их противникам. Книги оказались на редкость тяжелые, и Клара испугалась, что не донесет их до хранилища, не рассыпав по дороге. Она закинула ремешок сумки как можно дальше на плечо и, обхватив стопку книг обеими руками, осторожно двинулась вперед, стараясь не поскользнуться на вощенном паркете галереи.

К счастью, на полпути, когда силы Клары почти иссякли, откуда-то из-за поворота неожиданно вынырнул Ури и вежливо предложил ей свою помощь, которую она немедленно приняла, хоть после вчерашней ночи решила избегать прямого контакта с сыном. Подхватив у нее увесистые кожаные тома, он зажал их в сгибе локтя и пошел рядом с ней. С облегчением расправляя затекшие руки и плечи, Клара почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась. Из слабо освещенного дверного проема, ведущего куда-то в глубь библиотеки, за ними следила неотступная Лу Хиггинс, взгляд которой светился сосредоточенным интересом. Перехватив этот любопытный взгляд, Клара вдруг увидела себя и Ури со стороны, как бы глазами Лу, и, невольно любуясь пружинистой грацией сына, впервые в жизни подумала о нем не как о своем детеныше, а как о взрослом мужчине, чьем-то любовнике. А подумав о нем так, она вдруг перестала бояться его осуждения – ведь он не отчитывается перед ней в своих любовных делишках, почему же она должна отчитываться перед ним? Наслаждаясь этим мимолетным освобождением от постоянно гложущего ее чувства вины перед сыном, она спросила легко и непринужденно:

– С чего бы это такой приступ вежливости?

– Это вовсе не вежливость, а моя прямая обязанность, – не глядя на нее пробормотал сквозь зубы Ури, который все еще был во власти своих комплексов и продолжал наказывать ее за неверность.

– В чем обязанность? Носить за мной книги? – поддразнивая его, хохотнула она.

– Нет, сопровождать тебя по дороге на совещание. Чтобы какой-нибудь хмырь не перехватил тебя во мраке у входа в хранилище, – угрюмо пояснил Ури, свободной рукой отворяя тугую дубовую дверь, выводящую на каменную дорожку к часовне. Очевидно, там, за дверью, он обнаружил какое-то препятствие и резко остановился, так что Клара с размаху налетела на него сзади и щекой ощутила, как напряглись мышцы его спины. Она еще не успела спросить его, в чем дело, как он расслабился и, придерживая дверь плечом, чуть отстранился, пропуская мать вперед.

Она шагнула за порог и увидела Яна. Он стоял на лужайке перед дверью с сигаретой в зубах, явно поджидая ее, он ведь знал, куда она должна была идти после завтрака. Вчера ночью у них из-за этого опять вышла небольшая размолвка, и Кларе с трудом удалось уговорить его перетерпеть еще пару дней, пока она будет страшно занята. Зато, уверяла она его, она постарается закончить свои изыскания на три дня раньше, чем предполагала, но для этого сейчас ей придется поработать более напряженно, так что она даже не будет приходить к чаю. Ян, конечно, огорчился и не поверил ей, хотя она не обманывала его, обещая провести с ним последние три дня. Меир предупредил ее, что в окончательном совещании ей участвовать не придется, так как арабская гордость принца не позволяет ему принимать важные государственные решения, имея партнером женщину. В другое время, услышав такое, она бы с негодованием отказалась от всего этого оскорбительного проекта, но на этот раз она была счастлива, что ей удастся выкроить несколько дней для Яна.

Сейчас он, наверно, хотел договориться с ней на вечер и, увидев ее в сопровождении нагруженного книгами Ури, попытался его оттеснить.

– Можно мне? – спросил он протягивая руку к книгам.

– Нет уж, я взялся, я и донесу, – не замедляя шага хмуро отстранил его Ури.

Обостренный взгляд Клары с болью зарегистрировал обиженно дрогнувшие ресницы Яна, но она, преодолев первое естественное побуждение, не замерла перед ним, как кролик перед удавом, а, любезно кивнув, прошла мимо, мерно цокая каблучками по камням дорожки. Хоть колени у нее подгибались, она шла, высоко подняв голову, остро ощущая затылком напряженный взгляд сына и зная, что оборачиваться нельзя.