Почему мама хочет напиться - Джилл Симс

о мальчике, который однажды поцеловал ее на пляже. Эх, вспомнить бы имя этого мальчика, ведь этот поцелуй был одним из самых романтичных моментов в ее жизни.

В моей жизни самым романтичным поступком может гордиться Саймон. И самым нелепым тоже. Мы были в Эдинбурге, шли по улице и заметили симпатичных розоватых голубей, слоняющихся по дороге. Я была в восторге от розовых голубей (они такими казались на расстоянии), поэтому, когда Саймон сказал: «У нас есть такие дома», я воскликнула: «Как мило! Позови меня потом к себе домой, я хочу розового голубя».

Мы продолжили наш путь, и я напрочь забыла о розовых голубях. Несколько недель спустя Саймон отправился домой на семейный праздник. Мы были еще не на той стадии отношений, чтобы и меня приглашали тоже, так что я осталась в Эдинбурге и, скорее всего, напилась где-то в пабе.

В воскресенье вечером Саймон появился в моей квартире с картонной коробкой в руках и настоял на том, чтобы я вышла с ним на улицу. Он привел меня в сад напротив моего дома и протянул мне коробку. Он улыбался, как маленький мальчик в рождественское утро, и явно очень гордился собой.

Я открыла коробку, заорала от ужаса, кинула ее на землю и убежала.

Оказывается, Саймон поймал розового голубя в голубятне своей бабушки, привез его на поезде из самого Хэмпшира (и терпел все косые взгляды попутчиков, когда он давал еду и воду сидящему там существу) и, наконец, протащил бедную птицу через весь Эдинбург, чтобы вручить мне, просто потому что я однажды сказала, что хочу розового голубя.

Бедный Саймон не знал, что я на самом деле до смерти боюсь птиц, мотыльков, летучих мышей и всего остального, что хлопает крыльями, и худшее, что он мог положить в эту коробку – разгневанный голубь. Я визжала так, что прохожие подумали, что Саймон на самом деле пытался меня обокрасть.

Это был самый романтичный поступок, который ради меня совершали. Как только я успокоилась и перестала верещать, а прохожие отпустили Саймона, мы дали голубю улететь. Саймон заверил меня, что он точно доберется домой сам и что все у него будет хорошо, лишь бы я перестала плакать из-за бедного деревенского голубя, который остался один-одинешенек в этом большом суровом городе. Ведь даже если я и боюсь голубей, то это не значит, что я не переживаю за этих страшных вонючих и вечно срущих говнюков. В тот же день Саймон впервые признался мне в любви. (На самом деле он сказал: «Хоть ты и ненормальная, я тебя все равно люблю», но не будем заострять на этом внимание.)

Теперь он стонет, если я прошу его купить моющее средство. Вряд ли он снова принесет мне голубя.

Боже, январское небо такое хмурое. Правду говорят – общественный транспорт угнетает.

Воскресенье, 17 января

Сегодня я просматривала старые фотографии, делая вид, что разбираю их, но на самом деле я просто вспоминала прошлое и удивлялась тому, какими мы были молодыми. Вот и позорная фотка нас с Ханной, где мы выглядим как развратные куртизанки в ажурных чулках и подтяжках и с бордовой помадой на губах.

В тот вечер я сломала запястье, пока плясала на танцполе, и отказывалась идти в травмпункт, потому что переживала из-за того, что обо мне подумают врачи. Поэтому я решила заняться самолечением – выпила дешевый джин, а на утро проснулась с еще большей болью в запястье и с отвратительным похмельем. А может, я путаю с какой-то другой вечеринкой, их у нас было пруд пруди.

Устраивают ли нынче такие вечеринки? Были ли они фишкой лихих девяностых, или они проходят и сейчас, и теперь там отплясывают молодые и красивые, давая фору нам, старым калошам? На мгновение мне захотелось устроить такую вечеринку на свое сорокалетие, но потом я вспомнила, как в 19 лет нужно было заморачиваться, чтобы круто выглядеть. А сейчас, после двух детей и тонн чипсов, то и вовсе лучше забыть об этом. Да и холодно в этих чулках. Даже тогда меня раздражало, что мальчики одалживали мои распутные платья и обтягивающие штаны и выглядели в них намного лучше, чем я (по крайней мере, со спины), с моим-то жирком. Спасибо дешевому белому вину, водке и диетической коле, бесконечному запасу сигарет «Мальборо» (боже, если бы только я могла снова курить столько же!) и сосискам в тесте / кебабам, которые круглосуточно продавали неподалеку от клубов.

Затем я наткнулась на наши с Саймоном фотографии из фотобудок, где я превосходила саму себя в глупых позах и странных выражениях лица, а Саймон превращался в Мистера Серьезность, но отмечу, что на всех фотографиях он меня обнимал. Потом я добралась до наших свадебных фотографий и разрыдалась от того, какими мы были молодыми и полными надежд, а также из-за своего ужасного выбора свадебного платья.

Серьезно, о чем я думала? Огромное жесткое блестящее платье из белой тафты, рукава-фонарики, странные оборки и ужасные воланы. Когда мы женились, мода из восьмидесятых уже канула в прошлое, и даже тогда при всем желании не получилось бы оправдать мой внешний вид. Единственным утешением было такое же ужасное платье моей свидетельницы Ханны.

Саймон, скотина такой, выглядел элегантно и стильно в своем классическом костюме, что просто несправедливо! Почему мальчики могут закупаться одним костюмом и носить его потом всю жизнь, ну разве что если не потолстеют (Саймон не потолстел), в то время как женщины должны накупать разные платья для каждого события, и не дай бог, если кто-то объявится в таком же наряде, что и вы, притом что все мужчины выглядят одинаково.

Я все еще шмыгала носом и тихо возмущалась двойными стандартами, пока искала наши с Ханной фотографии с балов. Уж если мое свадебное платье оказалось таким ужасным, то тут-то меня поджидает кошмарный сон – изумрудного цвета тафта с рюшами и изгибами, еще и безвкусное болеро… Кстати, кто-нибудь сейчас носит тафту? Или она оказалась там же, где и все дикие вечеринки девяностых? В этот момент в комнату зашел Саймон и увидел, что я плачу.

Говорят, что женщины неосознанно ищут мужчин, похожих на своих отцов. Что ж, у папы и Саймона есть одно сходство – они оба не знают, как вести себя с эмоциональными женщинами. Мой отец пытался нас с сестрой успокоить, предлагая нам деньги, лишь бы мы перестали плакать. Мы с Джессикой очень быстро поняли, что это было отличным источником дохода в подростковые годы. Дрожащие губы