Девочка для Маршала - Маша Драч

Появление японки смутило меня. Разве она не должна сейчас находиться рядом со своим шефом и выполнять обязанности переводчика?

— Меня подменили. Дали полчаса отдыха, — вдруг заявила Юми, словно пытаясь избавить меня от лишних подозрений.

— Хорошо, — я выключила кран и вытерла бумажным полотенцем руки.

— А ты девушка мистера Маршала? — Юми открыла пачку сигарет, затем закрыла.

— Подруга, — поправила я, потому что наши с Киром отношения сложно назвать романтическими.

— Он тебя увёз с собой. Вынудил оставить родину. Это очень плохо.

Откуда она об этом могла знать? Опасение и подозрение холодными змеями зашевелись в моей душе.

— Меня всё устраивает, — я выбросила использованные полотенца в урну. — Простите, — я направился к выходу.

— Он умеет запугивать, если захочет. А мы можем вам помочь избавиться от… этого бремени. Вернётесь домой. Вернётесь к своей прежней жизни. Услуга за услугу.

— Простите, но ничем не могу вам помочь, — мой ответ прозвучал предельно твёрдо.

Я вышла из уборной и ощутила, как сердце обеспокоенно заколотилось в груди. В какую игру меня втянул Кир? В какой омут меня утащил мегалодон? Пальцы едва заметно задрожали. Возвращаясь в зал, я пыталась унять в голове бьющуюся мысль — мне фактически предложили предать Маршала. Обменять его на мою свободу. Но была ли я в заточении? В «Империале» — безусловно. В Нью-Йорке — нет. И дело здесь не в масштабах моего передвижения. В этом городе, рядом с Киром я ощущала себя свободней, чем когда-либо.

Сев за стол, я неосознанно потянулась пальцами к ладони Кира. Она у него безмятежно покоилась на колене. Мне физически был необходим наш контакт. Именно сейчас. Ни секундой позже. Серо-голубые глаза покосились в мою сторону, затем снова сосредоточились на Орочи. Переводчиком на этот раз уже был молодой мужчина.

Я жду. Напряженно. Это напряжение сковывало каждую мою мышцу. Внутренний голос безустанно нашептывал о том, что мы не просто так пришли в ресторан. Не просто так. Когда возвращается Юми, нам подают блюда.

Кир спокоен. Он — айсберг. Холодный. Отстранённый. Одиноко плывущий айсберг. Единственное, что я чётко понимала — у Маршала есть весомая причина. Он не просто так всё это устроил. Он лишен страстей и баловства. Есть причина. Железная. И… Мне нечем дышать. Напряжение в моей груди продолжало расти.

Пальцы Кира медленно, но верно переплелись с моими. Свободной рукой он подхватил бокал с алкоголем и сделал несколько небольших глотков. Все принялись ужинать. Я попыталась подцепить вилкой креветку, но ни черта не получилось. Руки всё еще дрожали.

Я не знала, чего именно стоит ждать, поэтому постоянно поглядывала на Маршала. Но в его облике ни на секунду ничего не изменилось. Он был прежним. И это пугало. Пугало как тогда, когда наши взгляды впервые встретились.

Кашель. Глубокий, надсадный кашель заставил меня вздрогнуть и разорвать тактильный контакт с Киром. Кашлял мужчина, который сегодня весь день ходил по левую руку от Орочи. Кажется, его звали Кио и из обрывков переводов я успела уловить, что он являлся младшим братом Орочи.

Этот жуткий кашель не прекращался. Лицо Кио вмиг покраснело, затем стремительно начало синеть. Ему подали стакан воды, но он не сумел сделать даже глоток. Кир оставался неподвижен. Он лишь пальцем приманил к себе Юми.

— Передай своему шефу, — начал он на английском поразительно спокойным тоном, — что партнёрские отношения не могут строиться на отсутствии прозрачности намерений. Кровь моего человека не забыта. Но в отличие от Орочи, я оставил шанс его брату. Пусть поторопится, если не хочет его потерять, — Кир бросил на стол салфетку и поднялся из-за стола.

Я поднялась вслед за ним.

— Уходим, — ледяным тоном бросил мне Маршал.

От ужаса у меня всё смешалось в голове. Кровь? О какой крови шла речь? Неужели о той, что я видела на воротнике Кира, когда он под утро вернулся в «Империал» с пистолетом в руке? И этот кашель… Маршал отравил человека?

Мне стало нехорошо. К горлу подкатила тошнота. На спине выступил липкий пот. Мегалодон в своей хладнокровности был невероятно ужасен. И я… Я следую за этим хищником. Продолжаю пробираться к нему под шкуру. Ухожу всё дальше во тьму лабиринта. Но смогу ли я теперь найти выход?

Мы вернулись не к Маршалу домой, а в квартиру, в которой я временно жила. Внутри меня что-то постоянно сжималось и дрожало. Страх? Да, вполне. Но было еще какое-то чувство. Оно спряталось так глубоко под страхом, что я никак не могла вытащить его наружу. Надежда? Не знаю.

Была пройдена черта. Сегодня. Меня это пугало, потому что я не привыкла к такой жизни. Не привыкла к таким методам решения проблем. Но это был другой мир и в нем правили свои порядки. Меня подхватил бушующий холодный океан и сейчас я захлёбывалась в нем, панически пытаясь нащупать под собой дно. Но кипящие волны подхватывали меня на свои острые гребни и уносили всё дальше и дальше от суши.

Кир был спокоен. Как и всегда. Его лицо, его взгляд ничего не выражали. Льды Арктики были нерушимы. И, пожалуй, теперь я частично поняла, почему Нина так кричала на Кира и твердила, что он невозможен. Не каждый способен выдержать чужую отстранённость в ответственный или просто важный момент.

Я продолжала усердно удерживать в своей голове тот факт, что Маршал вот такой — холодный, спокойный. Он не издевается. Не стремится причинить боль своим равнодушием. Он такой. И осознавая это, мне вдруг стало легче. Страх толкнулся еще несколько раз во мне и замер. Мышцы немного расслабились.

В воздухе витало напряжение и миллион незаданных вопросов. Мне отчаянно хотелось раздеться и уйти в ванную, чтобы помыться. Смыть с себя этот странный тягучий, как смола, вечер. Но я по какой-то совершенно непонятной причине застыла в гостиной на первом этаже и уставилась задумчивым взглядом в стеклянную дверь, что вела во внутренний дворик.

Кир молча кружил вокруг меня, точно голодный мегалодон. Сложив руки за спиной, он ходил по часовой стрелке и внимательно рассматривал мое лицо. Это было жутковато. Маршал пытался проанализировать мои эмоции? Или приблизительно понять, что я сейчас чувствую? А, возможно, для меня тоже уже уготовлено «блюдо»? Нет, это уж точно полный бред!

— Почему? — вдруг раздался приглушенный вопрос. — Почему ты ей отказала? — Маршал не прекращал нарезать круги.

Это был какой-то хитрый метод? Решил загнать меня в угол, надавить, чтобы я даже подумать побоялась налгать ему? На спине выступили бисеринки пота. Каждая мышца в напряжении налилась свинцом. Мне оказалось достаточно этого размытого вопроса, чтобы чётко понять, о чем именно спрашивал Кир. Он не видел смысла конкретизировать.

— Как ты узнал? — мой голос звучал тихо, но твёрдо.

— У меня везде есть уши, нужные люди и различные способы раздобыть любую информацию. Дай ответ на вопрос, — Кир перемещался медленно и бесшумно, точно тень или призрак.