Кровавая плата - Таня Хафф

Вики кивнула.

– Все сходится. – Она вернулась к столу и взглянула на карту. – Я предполагаю, что демон подобрал тело вот здесь и отнес его вот сюда, чтобы убить. Но почему? Рядом должны были быть люди.

– Возможно, на этот раз ему приказали убить.

– Я боялась, что ты это скажешь.

– Это единственный логичный ответ, – сказал Генри. – Но взгляни на это с положительной стороны.

– Здесь нет положительной стороны, – рявкнула Вики. Конец дня она провела за чтением отчета судмедэксперта.

– Рискну прозвучать как человек, который смотрит на мир сквозь розовые очки, – сухо начал Генри, – но всегда есть положительная сторона. Или по крайней мере менее мрачная. Если демону приказали убить эту девушку, возможно, полиции удастся установить связь между ней и хозяином демона.

– А что, если демон просто потакал своим низменным порокам?

– Тогда мы не стали дальше от раскрытия преступления. А теперь прости, но, учитывая, что сегодня мы не выдержали расписание, мне лучше отправиться в Хамбер, на случай если демон решит ударить вновь.

В дверях Вики остановилась. От пришедшей в голову кошмарной мысли она побледнела.

– А что, если демон решит заявиться к кому-нибудь домой? Туда, где ты его не увидишь? Где не сможешь его остановить?

– Демоны, – Генри ободряюще улыбнулся, завязывая пояс пальто, – не способны проникнуть в дом смертного, если их специально не пригласят.

– Я думала, это относится к вампирам.

Он положил руку ей на поясницу и решительно подтолкнул в коридор.

– Мистер Стокер, – сказал он, запирая дверь квартиры, – позволил себе пофантазировать.

Генри облокотился о кладбищенский забор и оглядел скромное собрание тихих могил. По большей части здесь были старые каменные плиты одного размера, одного возраста. Несколько мраморных памятников выглядели слишком претенциозно и не к месту.

На западе кладбище примыкало к парку на берегу реки Хамбер, и журчание реки оглашало ночную тишину. К северу располагались жилые районы. На востоке и юге были пустыри. Он гадал, нет ли связи между кладбищем и тем, что застройщики не разрабатывают эту территорию. Несмотря на развитие науки, люди по-прежнему считали мертвых плохими соседями. Генри все никак не понимал почему: мертвые не врубят Twisted Sister[8] на 130 децибелах в три утра.

Он ощущал если не саму схему, то по крайней мере ее предчувствие. Поток зла ждал своего часа, последней смерти, которая закрепит его в этом мире. Благодаря этому чувству, от которого у него волоски на затылке вставали дыбом и хотелось рычать, Генри был убежден, что выбрал правильно. Именно это имя закончат первым, именно этот верховный демон первым вырвется из тьмы и начнет резню.

Он должен остановить демона низшего уровня в те несколько секунд, что пройдут между его появлением и смертельным ударом, потому как, стоит крови пролиться на землю, Генри придется иметь дело с его демоническим хозяином. К несчастью, согласно схеме, убийство могло произойти где угодно на довольно обширной территории, которую Генри не мог контролировать полностью, поэтому он сделал единственную возможную вещь – прошагал пентаграмму, охватывая территорию гораздо большую, чем требовала схема, и оставил открытыми последние пятнадцать сантиметров. Как только демон войдет на территорию, чтобы убить, или принесет труп с собой, Генри закроет пентаграмму. Столь шаткая тюрьма продержится не дольше нескольких секунд, но у него будет достаточно времени, чтобы подобраться к демону и…

– …и остановить его. – Генри вздохнул и поднял воротник плаща. – Временно.

Проблема заключалась в том, что демонов низшего уровня было легко заменить. Ну остановит он первого – это не помешает его «хозяину» призвать другого. К счастью, большинство таких демонов, как большинство забияк, терпеть не могли боль, а значит, у Генри был шанс разговорить демона.

– Если он способен говорить.

Генри засунул руки в карманы и прислонился к забору. Если верить слухам, то не все демоны были на такое способны.

Имелась еще одна проблема, о которой он не сказал Вики, потому что знал: она лишь усмехнется. Сегодня по всему миру миллионы людей оплакивали смерть Христа. Возможно, в этом веке люди перестали видеть силу веры, но только не Генри. У большинства религий в календаре имелся день тьмы, а учитывая распространенность христианства, их день был среди самых мощных. Если демон вернется до того, как воскреснет Христос, он окажется более сильным, более опасным, его сложнее будет остановить.

Генри сверился с часами. 23:40. Согласно вековым традициям, демона призовут – если призыв вообще состоится сегодня – в полночь. Вики сказала, что все предыдущие смерти произошли между полуночью и часом ночи. Он подивился тому, как полиция пропустила столь важную деталь.

Ветер трепал полы плаща о его колени и поднимал пряди светлых волос. Как и все хищники, Генри мог оставаться неподвижным в течение долгого времени, пока того требовала охота, пытаясь учуять, увидеть, услышать появление добычи.

Наступила полночь.

Генри ощутил, как мимо пронеслось сердце тьмы, на миг поток зла усилился. Генри напрягся. У него будет лишь доля секунды, чтобы действовать.

Но поток начал испаряться.

Когда он превратился лишь в возможность, Генри снова проверил время. 01:20. Сегодня по какой-то причине опасность обошла их стороной.

Генри с облегчением выдохнул и, глупо улыбаясь, оперся о забор. Ему совершенно не хотелось драться. Он был рад передышке. Он вернется в центр города, возможно, заглянет к Кэролайн, чтобы перекусить, проведет часы до восхода солнца, не волнуясь о том, что адские орды разорвут его на части.

– Здесь так мирно, правда?

Седовласый мужчина не представлял себе, что оказался на волосок от смерти. Если бы не возвращение схемы и не ощущение приближающейся смерти, Генри нанес бы удар. Он заставил себя не скалиться и засунул дрожащие руки в карманы.

– Я вас напугал?

– Нет.

Ночь укрыла охотника, пока Генри пытался вернуть себе цивилизованное выражение лица.

– Удивили меня, не более того.

Ветер с реки скрыл запах крови, а журчание воды заглушило звуки каучуковых ботинок. Вполне понятно, почему его застали врасплох. Все равно было стыдно.

– Вы не местный?

– Нет.

Мужчина подошел ближе, и Генри понял, что его первое впечатление о возрасте оказалось ошибочным. Не больше пятидесяти, при этом мужчина был в хорошей форме и явно работал на свежем воздухе.

– Я так и подумал, иначе я бы вас запомнил. – Глаза были бледно-голубыми, а над воротом пуховика, под загорелой кожей, пульсировала вена. – Я часто гуляю по ночам, когда меня мучает бессонница.