Убийца любви - Анастасия Князева

«Нет, отныне все будет другим. Я больше не допущу прежних ошибок,» — поклялся он и, прикоснувшись к щеке девушки кончиками пальцев, наклонился и позволил себе ее поцеловать. По-настоящему. Искренне. Со всей нежностью, которую так долго питал к ней.

— Прости, — прошептал в дрожащие девичьи губы, трепетно проведя ладонью по зеленовато-синей коже её щеки. — Прости...

Мелоди давно привыкла жить в тени. Ее с детства сравнивали со старшей сестрой, не переставая напоминать, что Эмили лучше во всем. Не нужная собственной семье, она росла в далекой Атланте, где ее долгие годы тщательно скрывали родители. И всего лишь одна-единственная короткая поездка в Нью-Йорк навсегда изменила судьбу девушки...

Невольно, она стала свидетелем событий, за которые несет ответственность уже долгие годы. Мелоди давно потеряла веру в себя, ведь окружающие никогда не ждали от нее чего-то большего, чем беспрекословное повиновение. Брак с практически незнакомым человеком, ненависть родной сестры, пренебрежение собственных родителей и осознание своей неполноценности сделали свое дело, превратив Мелоди в настоящего призрака. В жалкую пародию на человека.

И только мимолётная встреча в лифте и пара фраз, брошенные ей совершенно незнакомым человеком, сумели зародить в разбитом сердце настоящее чувство. Чувство, которое росло и крепло с каждым годом, несмотря ни на что. И вот, когда она уже перестала надеяться, всё изменилось.

Привычный мир, тщательно выстроенный родителями девушки, рухнул, рассыпавшись подобно карточному домику. Всё изменилось, преобразившись до неузнаваемости. Те, кого она всегда считала врагами, вдруг, стали для нее всем, а тот, чей образ был запечатлен на стенках разбитого сердца, оказался, всего лишь, несбыточной иллюзией...

Прикосновение его губ было таким привычным, но в то же время, в этом поцелуе было нечто новое, совершенно незнакомое.

Мягкие, робкие наполненные нежностью, движения Виктора впервые не вызывали во мне отвращения. Внутри все перевернулось и замерло, превращая ее в горстку глины, из которой он мог слепить все, что угодно.

Ладонь мужа опустилась на затылок девушки, притягивая ближе. Именно этот жест вдруг вернул ее на землю, вырвав из омута грез и наслаждения. С трудом заставив себя открыть глаза, Мелоди жалобно прошептала:

— Виктор, нет...

И впервые ее слова возымели на него действие. Не было никакого сопротивления или принуждения. Он не стал требовать от жены того, на что имел полное право, и отпустил Мелоди, тяжело вздохнув.

— Прости меня, — странным, совсем неестественным голосом прошептал мужчина. — Я не должен был... Я... пойду.

С трудом поднявшись на ноги, он сжал окровавленную ладонь и пошел прочь. Молча. Не проронив ни слова. Виктор медленно отдалялся, а она все еще находилась в полной прострации, не в силах унять бешеное сердцебиение и дрожь в ногах.

«Что это было? Что вообще происходит?» — вопросов набралось уже очень много, но ответов на них девушка не могла найти. Слишком сложно и запутанно. Этот узел невозможно развязать. Все эти события, люди... Чувства...

Сорвавшись с места, она, все же, пошла вслед за Виктором, пытаясь убедить себя в том, что, всего лишь, хочет обработать его раны. Во избежание пагубных последний... для себя.

Он сидел на кровати в комнате напротив той, где все эти дни лежала она сама. Виктор выглядел совершенно потерянным. Его взгляд устремлен в окно, губы плотно сжаты. Мужчина был подавлен. Девушка не могла поверить, что это он — тот самый Виктор, который всегда издевался над ней, ее законный муж. Человек, рядом с которым она жила уже семь лет...

— У тебя сильное кровотечение, — начала Мелоди с порога, пытаясь отыскать глазами нечто похожее на аптечку. — Надо обработать рану. Где лежат бинт и антисептик?

И снова в ответ была тишина. Давящая, разрывающая барабанные перепонки. Воздух вокруг словно находился под напряжением, еще немного, и искры разлетелись бы вокруг них. Карие глаза Виктора словно поймали ее в плен, но, как ни странно, она не хотела ему сопротивляться. Впервые Мелоди видела в нем мужа, а не своего мучителя. Это было нечто невообразимое. Совершенно новое, немного пугающее и, в то же время, до безумия правильное...

— Зачем? — его вопрос эхом разнёсся по пустой комнате. — Зачем ты это делаешь?

— Я хочу наложить повязку на твою руку, — просто ответила она, отрывая один из выдвижных ящиков небольшого комода у стены рядом.

— Мелоди, зачем ты это делаешь? — повторил Виктор, на этот раз уверенно, с некоторым нажимом. — Я ведь чудовище... Ты должна ненавидеть меня, но никак не помогать! Черт возьми, что ты за человек такой?!

Этот крик, более похожий на вой животного, заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Страх прошелся по спине, а руки безвольно повисли вдоль туловища.

—

Боже, как же давно это было! Словно целая жизнь прошла с тех пор, как они впервые встретились. И вновь этот разговор. Вопрос, на который она никогда не знала ответа. Почему? С какой целью? Ради чего?

Разве кого-то интересовало ее мнение, когда заключался этот союз? Никто не попытался даже поговорить с ней, прежде чем играть свадьбу. Кем же она все-таки была в этом Содоме?

Жена Виктора? Дочь Джонатана и Аманды Харрис? Сестра Эмили?

Но никогда не личность. Никогда не человек.

— Я не знаю, — слезинка выкатилась из уголка глаза девушки, оставляя мокрую дорожку на бледной щеке. — Ты задал слишком сложный вопрос, чтобы я могла подобрать на него правильный ответ.

— Ты ненавидишь меня? — едва слышно произнес Виктор, продолжая вглядываться в глубину ее голубых глаз.

Тишина стала самым исчерпывающим ответом для него. Честным и правдивым. Несмотря на боль, он все же был ей благодарен за это. Мелоди не пыталась врать. Она стойко переносила все то, что он делал, но никогда не обманывала его...

Медленно, шаг за шагом, мужчина преодолел расстояние между ними, и встал напротив девушки. В нос ударил сладкий аромат ее волос, пропитанный запахом лекарств.

— Я больше никогда не стану причиной твоих слез, — прошептал он, аккуратно собирая с ее лица мокрые дорожки. — Теперь все изменится. Отныне никто и никогда не посмеет причинить тебе боль. Клянусь...

***

Ночь поглотила город, окутав его мягким черным одеялом. Мелкий дождь барабанил по крыше, рисуя на окнах неизвестные узоры. Шум ветра доносился сквозь них, отзываясь в груди Майкла неизменной тоской по прошлому.

Он смотрел в сад, прижавшись лбом к холодному стеклу. Пустота внутри прекрасно сочеталась с падающей листвой, а мысли в голове не давали покоя.

Слова Роберта ножом засели где-то внутри, снова и снова заставляя думать об этом.

Их встреча с Эмили была предначертана судьбой. Бог создал ее специально для него. Такой совместимости, как у них, просто не может быть. Она понимала его с полуслова, словно читала мысли парня. Стоило Майклу взглянуть Эмили в глаза, как земля уходила из-под ног. Только рядом с ней он чувствовал себя живым и мог дышать. Она должна была принадлежать ему!