Междукняжеские отношения на Руси. Х – первая четверть XII в. - Дмитрий Александрович Боровков

на Давыда», и тот отказался от дальнейшего отстаивания интересов волынского князя, пообещав ему поддержку в случае вооруженного нападения. Из Берестья Святополк отправился в Пинск, а затем в Дорогобуж, где собрал воинов, чтобы осадить Давида во Владимире. Давид, так и не получив помощи от поляков, был вынужден после семи недель осады сдать город Святополку и уйти в Червен, откуда бежал в Польшу.

Как следует из дальнейшего рассказа, вторжению киевского князя на Волынь предшествовало соглашение с Ростиславичами, скрепленное присягой, которой Святополк гарантировал неприкосновенность их владений, ограничивая территорию военных действий волостью Давида. Однако, прогнав Давыда, Святополк, по утверждению автора текста, «нача думати на Володаря и на Василка», говоря, что «се есть волость отца моего и брата». Из этого можно заключить, что земли Володаря и Василька входили в состав волынской волости в то время, когда она управлялась Изяславом Ярославичем и Ярополком Изяславичем, а Святополк, подчинив Владимир, возымел намерение объединить все территории, ранее подчинявшимися владимирским князьям. С правовой точки зрения это намерение соответствовало принципу Любечского съезда – «кождо да держить отчину свою», – но противоречило «гарантийному соглашению», заключенному с Васильком и Володарем, поэтому было использовано для осуждения Святополка как клятвопреступника, потерпевшего справедливое поражение в битве на Рожни и вынужденного бежать во Владимир вместе со своими сыновьями и племянниками, в числе которых находился сын черниговского князя Святослав (Святоша), что позволяет предположить наличие у его отца политических интересов на юго-западе Руси.

Святополк, пытаясь закрепить свою власть во Владимире, посадил там своего внебрачного сына Мстислава и через посредство другого своего сына, Ярослава, обратился к венгерскому королю Коломану за помощью против Володаря Ростиславича, чьим союзником стал вернувшийся из Польши Давид Игоревич, который, так и не добившись содействия от поляков, обратился за поддержкой к половецкому хану Боняку и с его помощью сумел у Перемышля нанести поражение Ярославу Святополчичу и венграм. Эта победа позволила Давиду, захватив Сутейск и Червен, организовать осаду Владимира, во время которой был убит Мстислав Святополчич (12 июня 1099 г.). Вече, собравшееся в городе на четвертый день после гибели князя, постановило сопротивляться Давиду, обратившись за помощью к Святополку, отправившему во Владимир войска воеводы Путяты, который, объединившись в Луцке с войсками Святослава Давидовича, сумел 5 августа при содействии владимирцев снять осаду с города, посадив в нем посадника Святополка Василя. Однако после того как Путята вернулся в Киев, а Святослав в Луцк, Давид Игоревич при поддержке половцев сумел нанести Святославу поражение и по условиям мирного договора заставил вернуться к отцу в Чернигов. После этого Давид вновь занял Владимир, а посадник Святополка бежал из города. На этом вооруженная фаза конфликта завершилась.

Описание княжеского съезда в летописной статье 6608 (1099/1100) г., по всей видимости, принадлежит летописцу, рассказавшему о военной кампании 1099 г. Из этой статьи выясняется, что переговоры проходили в два этапа. На первом этапе «створиша миръ межи собою Святополкъ, Володимеръ, Давыдъ, Олегъ, в Уветичихъ, месяца августа во 10 день», а на втором этапе «того же месяца въ 30, томъ же месте, братья вся сняшися, Святополкъ, Володимеръ, Давыдъ, Олегъ, и приде к ним Игоревичь Давыдъ.». Фраза «створиша миръ межи собою» позволяет предположить, что князья заключили мирный договор, который, по всей видимости, заменил соглашение, достигнутое под стенами Киева в 1098 г. Возможно, тогда же началось обсуждение вопроса о Давиде Игоревиче, который, как следует из дальнейшего изложения событий, сам попытался наладить контакт с князьями. Положение волынского князя в тот момент было тупиковым, поскольку даже его племянник Мстислав, поддерживавший его в военной кампании 1099 г., по каким-то причинам в июне 1100 г. оставил Волынь и отправился «на море» (быть может, на Черноморское побережье), что, вероятно, и подтолкнуло Давида к началу переговоров. Уветичский съезд, по сути дела, превратился в суд над Давидом, оказавшимся в роли подсудимого. По решению князей, которое было доведено до сведения Давида их «мужами», он был лишен владимирского стола и отправлен на княжение в Божск, к которому Святополк добавил Дубен и Чарторыйск. Мономах и Святославичи выплатили ему по 200 гривен (может быть, в качестве компенсации за Владимир). Тот же съезд в отсутствие Ростиславичей решил ограничить их владения Перемышльской волостью, однако братья не подчинились этому решению. В заключение статьи автор ретроспективно информирует о порядке, установившимся на Волыни: «.Давыдъ седе Божьскемь и посемь вдасть Святополкъ Давыдови Дорогобужь, в нем же [и] умре, а Володимеръ вда сынови своему Ярославу»[597].

Показательно, что Святополк Изяславич как бы опекал Давыда Игоревича, сначала создавая для него новый удел, а затем возвращая ему старый, полученный в 1084/85 г. от Всеволода Ярославича. Учитывая, что преемником Давида на Волыни стал Ярослав Святополчич, из этого можно сделать вывод о том, что киевский князь, таким образом, хотел предотвратить потенциальные интриги своего бывшего союзника. Несмотря на то что в ноябре 1097 г. Святополк играл роль пособника Давида, события 1098–1100 гг., видимо, способствовали усилению его политического веса за счет подчинения Волынской земли. Вопрос о переходе Волыни под власть Святополка мог обсуждаться еще во время переговоров под стенами Киева в 1098 г., но окончательно был решен на съезде в Уветичах, участники которого, по-видимому следуя декларации Любечского съезда, признали приоритет «отчинных» прав Святополка, которые были восстановлены в полном объеме (исключая территории, подконтрольные Ростиславичам). На этом борьба в западных землях Руси не закончилась: под 6609 (1100/01) г. в ПВЛ сообщается: «Заратися Ярославъ Ярополчичь Берестьи ииде на нь Святополкъ, и заста и в граде, и емъ и, и окова, и приведе и Кыеву, и молися о нем митрополитъ и игумени, и умолиша Святополка, и заводиша и у раку святою Бориса и Глеба, и сняша с него оковы и пустиша и»[598].

Во время военной кампании 1099 г. Ярослав был союзником Святополка. Не исключено, что после этого он получил от дяди Берестье, но поднял мятеж, так как рассчитывал на туровский или волынский стол, каждый из которых мог рассматривать как свою «отчину». По всей видимости, Ярослав пользовался популярностью среди духовенства, помнившего, что его отец Ярополк строил в Киеве церковь Святого Петра и каждый год жертвовал десятую часть «от всего своего именья» церкви Святой Богородицы[599]. Несмотря на то что иерархам удалось добиться освобождения Ярослава из заключения под условием принесения клятвы на гробницах святых Бориса и Глеба в Вышегороде, мятежный князь был оставлен в Киеве, откуда бежал 1 октября 6610 г., но в конце того же месяца был пойман Ярославом Святополчичем, вновь посажен в оковы и вскоре скончался. Как с текстологической, так и