Райские псы - Абель Поссе

Даже самые измученные заснули в ту ночь спокойно. Теперь можно думать не о бунте, а о посадке растений (как странно, на море они мечтают вновь стать обычными земледельцами, в поле же и у ткацкого станка грезят морем…).

Но на рассвете берега уже никто не видит. Надо идти дальше.

Разочарование не слишком велико: скоро, уверены все, появится новый архипелаг.

Каравеллы бороздят теперь воды, где у ветров свои законы.

Справедливо заметил апостол Павел: Дьявол движет силами ветра.

И это самое страшное. Начинается буря. Кажется, небо сейчас расколется и рухнет.

Раскаты грома. Вспышки молний. Воистину, ярость Божия сияет ярче его доброты.

Когда совсем близко подступает тайфун, Адмиралу чудится, будто Бог — Бог-Отец — в гневе похож на его собственного деда. Напившись допьяна, тот терял рассудок и швырял в дверь стулья, бутылки, посуду. Вопил с пеной у рта. Пока не удавалось скрутить старика и окунуть в ров с холодной водой.

Дикие ветры нарушают привычный порядок: несут смерчи и огромные волны.

Белопарусные кораблики, точно бумажки в бурном ручье, скачут во весь опор по гигантским валам.

«Гром — рухнувшая скала».

Принять на себя шторм! Встретить шторм грудью! Мчаться вместе с волнами! Смелее! Не защищаться! Зачем?

Матросы не слушают его. Хотят поскорее спустить паруса. Бросить маленькие якоря. Преобразить призрачное пространство трех каравелл в три устойчивых и надежных острова. Но все пустое! Море разобьет их одним ударом своего кулака.

Адмирал кричит своим людям, требует: с радостью отдадим себя на волю волн. Пусть насилие будет побеждено любовью!

Чтобы усмирить ярость ветров, матросы завязывают узлами все, что попадается под руку, даже хвосты у крыс.

Закрыв глаза, читают молитвы.

Целой делегацией пришли они к Адмиралу. Даже отважились подняться в рубку. Известно, у Адмирала есть вязаный мешочек с суставами, который купил он у шотландской гадалки. Пусть он не пожалеет и бросит по горсти на каждую из четырех сторон света.

А еще они говорят: «Фок и грот гнутся как тростник…»

Адмирал убеждает: «Глупцы, разве не знаете вы, когда человек считает, что стоит на краю гибели, он прошел лишь половину пути…»

А они его просят обратиться за помощью к Тата Панчо, просят надеть облачение францисканца. Морские традиции.

Лоцманы отказываются вести флотилию в центр урагана, в пекло, где куются громы и молнии, в кузню, пылающую над горизонтом. Вулкан, повернутый жерлом вниз.

Лоцманы изо всех сил рвутся прочь, их гонит обычный животный страх.

Адмирал кричит рулевому:

— Надо идти только туда! Туда, где спят демоны! В самое их логово! Только там можно найти спасение! В граде Зла. В центре, откуда один за другим вылетают дьявольские отряды!..

Надо попасть в ядро урагана. Там царят тишина и покой. Видно, как носятся вокруг черные облака, груженные холодом и огнем, как гоняются друг за другом, точно эринии.

Адмирал с трудом поднимается на марс, бросая вызов шторму, и оттуда швыряет на ветер пригоршни бумажных клочков, чтобы пронаблюдать их винтовое кручение. Что-то кричит стоящему внизу у подножия грот-мачты Хуану де ла Коса, но шторм стирает, уносит слова.

Теперь-то Адмирал знает: ветер несется по спирали — как звезды в бесконечном пространстве, как воды, когда их всасывает страшная бездна.

Крепнет, мужает дух Адмирала в ужасных испытаниях, когда все обретает иной масштаб, когда смотришь в лицо опасности и надеешься только на себя.

Он имеет огромное преимущество перед остальными, ибо считает человека изначально беззащитным, лишенным покровителей. Поэтому он не молит у урагана пощады, не просит, чтобы море обернулось спокойной равнинной рекой.

Он верит, что если одно испытание закончится, то за ним последует другое, еще большее. И он терпит, когда остальные слабеют и стенают.

Терпит, а люди вокруг него — его презирающие — вовсе сникают и становятся похожими на собственные страхи.

Адмирал же сияет особым огнём одиночества. Много часов подряд не покидает он капитанский мостик. А когда начинает проясняться и только огненный дождь еще падает с небес, он переходит на кормовую площадку и ждет появления знака спасения.

Как и многие гении (возможно, благодаря тому что в кожу его впитались соль и планктон), Адмирал излучает мерцающий свет.

Ферменты кожи лица окисляются, и возникают сверкающие отблески, хорошо видимые в темноте (такой прерывистый свет идет от маяков, что ставят у входа в свои порты англичане, чтобы указывать путь возвращающимся с грабежей и пиратских набегов судам).

Хулители и враги утверждают, что светится он благодаря люциферину, который вырабатывается его организмом, богатым люциферонами.

Простые матросы не любят его, но уважают. И с опаской подглядывают из-за переборок и мачт.

Порой он видится им огромным светляком.

27 сентября. Происходят странные вещи. Сапожник Перес явился к Адмиралу вместе с королевским инспектором Санчесом. де Сеговиа.

А дело было вот в чем. Поздней ночью, пока Перес делал свои дела в «садике» (гальюне) у бакборта, он видел непонятные огни. Несколько движущихся и расположенных одна над другой горизонтальных светящихся линий. По его словам, то было огромное, небывалых размеров судно, такое же высокое, как собор в Севилье. А освещенная мачта была подобна Хиральде[65].

Перес умеет читать (мечтатель и мистик, как и подобает сапожнику) и утверждает, что сумел разобрать на корме чудовища, которое прошло мимо, разбрасывая горящую всеми цветами пену, слова «Queen Victoria».

Санчес де Сеговиа верит ему, потому и привел к главному человеку во флотилии. Он и сам заметил: происходят странные вещи. Сдается, они здесь не одни. Инспектор отваживается намекнуть, что лучше бы им было поскорее вернуться в Испанию.

Адмирал не удостаивает ответом подобную нелепость.

Инспектор утверждает: на каравеллах завелись недовольство и зломыслие.

«Говорить с ними — все равно что воду решетом носить. Мешок со змеями». Многие, кажется, уже начали замечать мертвых. Кое-кто не хочет справлять нужду за борт, где подстерегают их демоны-насмешники. (Инспектор рассказывает два грубых анекдота.)

Самые наблюдательные поняли, что сутки длятся уже не 24, а 32 или даже 33 часа, а каждая лига вмещает в себя четыре.

Люди точат ножи. Происходят тайные сходки. Адмирала, сообщает инспектор, называют дьяволом. Самые смелые даже предлагают сжечь его, обваляв в смоле, у грот-мачты.

Да, в чем-то они правы. Люди перед лицом больших перемен стремятся отвлечь себя чем-то, пусть даже насилием.