Предложение рыцаря - Мериел Фуллер

— Поспи, Сесили. Уже поздно. Я пойду к королю и передам то, что ты мне сказала. — Он нагнулся, нащупывая железный ключ, который он прежде выронил… В другой жизни. — Утром я вернусь с ответом.

— Благодарю, — ответила она.

Дверь за ним защелкнулась; она услышала, как ключ поворачивается в замке. Потом она уткнулась лицом в подушку и разрыдалась.

Было совсем рано, когда Локлан, в одной рубахе и штанах, вышел во внутренний двор. Небо на востоке окрашивали розовые и оранжевые полосы. На горизонте, на фоне прозрачной голубизны, мерцала одинокая звезда, луна казалась серебристым осколком света. Он вдохнул морозный воздух, с его губ слетело облачко белого пара. Мощеный двор был пуст, если не считать нескольких лошадей, привязанных к железному кольцу в ограде, да одинокого стражника у ворот, который поднял руку в знак приветствия. Локлан помахал ему в ответ и направился к колодцу посреди двора.

Крутя рукоятку, Локлан следил за тем, как опускается вниз деревянное ведро. Скоро послышался плеск — ведро ударилось о воду. Он склонился над колодцем, увидел, как на поверхности воды расходятся круги.

Уйдя от Сесили, он разыскал Генриха в большом зале и сказал, что она просит выдать его за этого Уильяма. Король пришел в благодушное настроение, лицо у него раскраснелось от вина. Он выслушал Локлана с улыбкой и сказал, что безоговорочно доверяет его суждению: если найдется другой мужчина, который женится на ней и Локлан сочтет его подходящим, значит, все решено.

На ночь Локлан устроился в углу главного зала, на тонком соломенном тюфяке, вместе с другими: рыцарями, их оруженосцами, крестьянами, их женами и плачущими младенцами. На всех свободных местах валялись доспехи, кольчуги, сверху на них лежали мечи и шлемы. Воздух был спертым, в нем витали запахи пота, меда и жира.

Он как будто ничего не замечал, мысли его пришли в полное замешательство. Король, занятый предстоящим заседанием парламента, с легкостью перепоручил судьбу Сесили Локлану.

Подняв полное ведро, Локлан поставил его на булыжники. Немного воды выплеснулось, намочив его кожаные сапоги. Громко выругавшись, он окатил себя ледяной водой и ахнул от холода. Вода намочила ему волосы, сонное лицо, шею под рубашкой, саму рубаху, которая прилипла к телу, как вторая кожа. Заныла рана на затылке. Передаст ли он ей то, что сказал король? Что она в конце концов, может выйти за этого… Уильяма?

Локлан тряхнул головой, капли воды полетели во все стороны. В первых лучах солнца, поднявшегося над стенами замка, капли казались золотистыми кристаллами. Он выпрямился, отбросил мокрые волосы со лба, пальцами поправил короткие пряди.

Какой-то шум у ворот заставил его прищуриться и посмотреть в ту сторону. Подняли решетку, лязгнули металлические цепи. По булыжникам зацокали копыта, в тесном дворе послышались гулкие мужские голоса.

Во внутренний двор въехала группа всадников. Их лица закрывали стальные шлемы, а красно-золотые плащи были мятыми и грязными. Под плащами у всех были кольчуги, они были вооружены.

Пристально глядя на них, Локлан стянул через голову мокрую рубаху, раздраженный тем, как она липнет к коже. Он встряхнул ее и растерся, как полотенцем.

Неужели всего несколько недель назад он тоже скакал вот так в обществе других рыцарей? Размахивал мечом, сжимал колени, подбадривая коня? Бросался в бой, ни о чем не думая? Тогда ему действительно было на все наплевать. Ему было все равно, останется он жив или погибнет. Он не знал, ради чего жить. Тогда не знал.

А сейчас?

Сейчас у него есть Сесили.

Он неуверенно вздохнул и кивнул в знак приветствия, когда рыцари проехали мимо него к конюшне. Выжал мокрую рубаху.

Он дал обет никогда не жениться, и король только что милостиво даровал ему выход. Но Локлан не хотел им воспользоваться.

Глава 14

Локлан медленно шел по двору. Походка снова стала легкой, без малейших признаков хромоты. Рана на ноге полностью зажила. Вернувшись в главный зал, он порылся в своей седельной сумке, нашел чистую рубаху и надел ее через голову. Подпоясавшись, он по привычке потянулся за мечом, но, вспомнив все, с горечью скривился. Накинув на плечи плащ и взяв свою сумку, он поднялся в комнату Сесили.

Молодой страж у двери посторонился, когда Локлан постучал.

Дверь приоткрылась, в проеме показалась Сесили. Полупрозрачная сорочка не скрывала изгиба талии и пышных бедер. Сердце у него защемило от тоски. Ее лицо смягчилось после сна, щеки покрывал нежный румянец. Он заметил у нее на лице полоски от слез и почувствовал себя виноватым. Вспомнил свои холодные, жестокие слова после того, как они занимались любовью… Она их не заслужила.

— Вы готовы?

— Готова? — с озадаченным видом спросила она. — Локлан… еще так рано!

Ее длинные волосы спадали с плеч шелковистым водопадом. Ему очень хотелось зарыться в них пальцами, но он заставлял себя сосредоточиться.

— Оденьтесь, — сухо приказал он. — Я попросил служанку подняться и помочь вам. Встретимся в часовне, как можно скорее.

— В часовне… — Она ошеломленно смотрела на него. Ее зеленые глаза мерцали в полумраке. — То есть…

Локлан посмотрел ей в глаза. Его лицо оставалось непроницаемым.

— Да, Сесили. Мы должны пожениться. Вы слышали, что сказал король.

— Боже! Неужели свадьба состоится сейчас? — Она осторожно положила руку ему на плечо. — Вы ведь… хотели поговорить с королем о… — ее дрожащий голос оборвался.

Он смотрел на ее тонкие пальцы, сжимавшие ему плечо. Вспомнил, как она льнула к нему ночью, как ее руки торопили его… Он не мог передать ей слова короля.

— Да, — медленно проговорил он. — Мне жаль, Сесили, но он ответил отказом. Он не согласен, чтобы вы вышли за кого-то другого.

Сердце у нее сжалось. Сумеет ли она все вынести? Ей придется научиться жить рядом с ним, любить его издали и все время скрывать подлинные чувства. Вчера он ясно дал ей понять, что совершенно равнодушен к ней. Перед глазами все стало расплываться от непролитых слез.

Он заметил, как заблестели ее глаза.

— Знаю, это… не совсем то, что вы хотели… — В груди у него что-то вспыхнуло. Зато этого хотел он. Разве недостаточно?

Она вздернула подбородок. Дьявол, разве можно так ошибаться? Неужели он ничего не замечает?

— Локлан, я не в том положении, чтобы чего-то «хотеть». Я совершила преступление и должна за него заплатить. Раз король сказал «нет», быть посему.

Значит, вот как она на него смотрит? Как на бремя, которое придется