Любовь со вкусом вишни - Татьяна Алюшина

Как там называл ее Костя? «Интеллигентная пуговица». Точно!

Извиняется, как на приеме в Госдуме. Протокольно.

Он удивился!

Даже повернул голову и посмотрел на нее. Нет, она не притворялась и не выдерживала политес, она была искренней.

Сергей не ожидал, что она извинится, да еще и признает свою вину.

Да, сильная барышня!

Как-то он опять выпал из их уже сложившейся манеры общаться, сбился с ее волны, не то от облегчения, что обошлось без последствий, не то от того, что не знал, как отчитать, чтоб неповадно было, и при этом не перегнуть палку, или от того, что вообще не знал, как себя с ней вести.

Кнуров всегда точно просчитывал людей, умел использовать любые их слабости, если в этом возникала необходимость, как говорится, «нас этому учили». Но эта дамочка уже который раз удивляла его, совершенно не вписываясь ни в какие типажи, характеристики и сложившиеся правила.

– Извинения приняты, но кое-что я должен вам объяснить. Если бы эти ребята не расслабились, то сейчас вы бы уже беседовали с Михаилом Ивановичем.

– Но я же увидела человека в машине и, конечно, не пошла к подъезду! – скорее оправдываясь, возразила Вероника.

– Вы его заметили только потому, что те, кто ищет вас, решили, что вы туда не явитесь. Думаю, сегодня ночью они снимут пост, оставят только прослушку на всякий случай. С Михаилом Ивановичем работают настоящие профессионалы, если бы они вели слежку по всем правилам, то вы никого и ничего не заметили бы. Меня же вы не увидели, хотя я следил за вами, как только вы появились у дома.

«Господи! А ведь он прав!» – запоздало испугалась Ника.

– Если хотите довести ваше дело до конца, то должны подчиняться моим приказам и распоряжениям беспрекословно, а если возникает какая-то экстренная ситуация, немедленно связываться со мной, а уж решения предоставьте принимать мне. Я уже это объяснял.

– А я предупредила, что не смогу беспрекословно слушаться! – напомнила девушка, помолчала и продолжила: – Я понимаю, что вы правы, и, конечно, мне хочется разобраться во всем как можно быстрей, но даже сейчас я не смогу обещать слушаться так, как вы требуете, но обещаю, что буду советоваться с вами во всем.

– Для начала сойдемся на этом. – Он посмотрел на нее и улыбнулся: – А над подчинением приказам мы еще поработаем!

Ника, выбравшись из машины, сразу же принялась извиняться перед высыпавшими навстречу им Ринковыми и Василием Корнеевичем, объясняя, почему так поступила. И удивилась, странное дело: ее успокаивали, как будто это не она всех переполошила.

– Да ладно, Ника, чего не бывает, обошлось, и слава богу, но больше так не делай!

– Клянусь! – подняв руку вверх, пообещала она.

Удивив ее необычайно, Кнуров поставил точку в случившемся:

– Вероника действовала правильно: спряталась, осмотрелась, увидела, что за домом следят, и ушла. На чем считаю инцидент исчерпанным.

Кнуров уехал, объяснив, что у него ранняя встреча.

Вернулся Антон, проводив Сергея, и предложил:

– Давайте-ка по чайку хлопнем с чем-нибудь вкусненьким. Подсластим, так сказать, ситуацию, ну и за то, что все обошлось благополучно.

Вероника стояла под душем и все думала, что надо выбросить из головы сегодняшнее происшествие, это мешает сосредоточиться на главном, ведь крутилась же какая-то мысль в голове перед тем, как пришло воспоминание про день рождения, и эта мысль была важной.

– Все, хватит! – остановила она бегущие по кругу мысли. – Не так уж я и виновата, как сказал Антон: «Обошлось, и слава богу»! Если я хочу еще себя поругать, то сделаю это завтра!

Она решительно выключила душ, вытерлась и прошла к себе в комнату.

«О чем мы говорили за ужином? Что вызвало во мне беспокойство? Так. Я весь день думала о монастырях и о том, что с ними творилось в то время!»

Расстилая кровать и переодеваясь на ночь, девушка пыталась восстановить ход своих мыслей, прерванный неожиданным воспоминанием о дне рождения Марии Гавриловны.

«Не стал бы Олег держать ценные вещи в монастыре! Вот что!» – поняла отчетливо Ника.

Она остановилась посреди комнаты, не дойдя до двери, куда направлялась выключить свет, пораженная пойманной таки за хвостик мыслью, которая убегала от нее весь день.

«Нет, не стал бы! Потому что монастырь далеко, а все должно находиться рядом, под рукой, на всякий случай. Мало ли что могло произойти, или срочно деньги понадобились бы. И потом, какой бы затерянный этот монастырь ни был, все равно там же есть люди и тем более все друг друга знают, а мужчина, который наведывается, пусть и не часто, но все равно посторонний, вызовет подозрение. Вот чувствую я, что нет там ничего! Наверное, у его жены находятся очередные инструкции, где именно надо искать. Точно!»

Почувствовав облегчение оттого, что все-таки поняла, что ее тревожило, и навалившуюся сразу за ним усталость, Вероника, выключив свет, забралась в кровать. И еще раз обдумала свою догадку, покрутилась так и эдак, но мысли дальше не выстраивались в логичную цепочку, разбегаясь.

«Все, спать!» – отдала себе приказание она.

За несколько мгновений до того, как провалиться в сон, уютно укутавшись в одеяло на большой, удобной кровати, Ника вдруг подумала:

«Где же ты это спрятал, дедушка, а? Наверное, придумал что-то очень сложное или совсем простое. Так где же ты спрятал всю эту хрень?»

И, уже совсем засыпая, улыбнувшись, добавила:

«Прости, Сонечка, я стала слишком часто ругаться!»

Он пришел к ней ночью.

Вероника совсем не испугалась и сразу его узнала, хотя было совсем темно. Он подошел к кровати и улыбнулся очень доброй, любящей, какой-то светлой улыбкой.

– Идем, детка, путь неблизкий, а надо успеть до утра.

Вероника встала и следом за ним вышла из комнаты. Она не видела, куда и как они идут, да и самого движения не ощущала физически, только рассматривала его во все глаза, стараясь запомнить каждую черточку лица, походку, голос. Он шел рядом, но смотрел не на дорогу, а на девушку.

– Ты красивый, а я даже фотографий твоих не видела, их просто нет, – пожаловалась она.

– Это ничего. Теперь же видишь. А ты у нас умница, да ты всегда очень умненькая была, с пеленок, – улыбался гость.

– Дедушка Олег, а ты там, ну, у вас, моих родителей и бабушек видел?

– Конечно, мы все там вместе. Ты не волнуйся, не переживай, детка, у нас все хорошо. Но об этом потом. Вам не надо ездить к Агрипине, ты правильно догадалась. У нее есть только письмо, еще одна зашифрованная инструкция, да и Агрипина станет уговаривать вас отдать все монастырю, на благое дело. – Он усмехнулся. – Она всегда такая была, ей требовалась в жизни сверхидея, сначала Сталин и лучшая в мире страна, а уж потом служение Богу. Ну вот, пришли.