Любовь со вкусом вишни - Татьяна Алюшина

– Вот и бабуля сказала, что она и поумнела, да поздно, – кивнула Вероника, – что всю ее семью расстреляли, а женщину спас Олег, спас и помог спрятаться. И еще бабуля так странно пояснила, что, может, и не по силам ей такая жизнь и спасение, а может, она там грехи-то и отмолит. Я спросила, в тюрьме, что ли? А бабуля усмехнулась и ответила, для кого и монастырь тюрьма.

– Умница! – похвалил обрадовавшийся дедушка и чмокнул внучку в висок. – Ты всегда соображала побольше других, Кирюша гордилась тобой! А я, может, и не вспомнил бы! Забывать уж многое стал. – И, еще раз поцеловав Веронику, он посмотрел на Наталью и мужчин, сидевших напротив, и пояснил: – Рассказывал Игорь, что сам писал рапорт об исчезновении жены и опознал труп какой-то женщины, он договорился с кем-то в морге, чтобы сообщили, когда поступит неизвестный женский труп с разбитым лицом. Большие деньги заплатил, может, и не только деньги. А ее он увез в монастырь. Она была жива, и до самой смерти Игоря они поддерживали связь каким-то образом. А как сейчас, жива ли, нет, не знаю.

– Жаль, что не довелось знать Олега-Игоря вашего! Вот у кого есть чему поучиться! – восхитился Сергей и посмотрел на Ринка, пояснив: – Ты не представляешь, какие он схемы закручивал! Шедевр!

– И где этот монастырь? – спросил Антон у дедушки.

– А вот этого он никогда не говорил, – развел руками Василий Корнеевич.

– Вот черт! – расстроилась Наталья. – Их же полно, да и ее мирское имя давно уже забылось, наверное! Как же ее искать?

– Я думаю, что не так уж и сложно, – успокоила ее Вероника. – Во-первых, сколько действующих монастырей было в то время в стране? Единицы. А во-вторых, в них и монашек-то наверняка находилось тоже единицы. И уж тем более в те-то времена совсем не поступало новых сестер, а если и поступали, то это было событие. В каком году она ушла в монастырь? – спросила Ника у дедушки.

– В сороковом.

Девушка повернулась к Сергею:

– Вы сможете узнать дату ее мнимой смерти?

– Уже. Август сорокового года, – ответил он.

– Скорее всего, Олег не мог отлучаться надолго, – принялась излагать свои мысли Вероника, – значит, надо выяснить, какие монастыри были действующими в то время, и узнать про женщину, поступившую туда в августе – сентябре сорокового. Это возможно?

– Вполне. И что дальше? – подхватил линию рассуждения Кнуров. – Если женщина жива и мы ее найдем, то уверен, что разговаривать она будет только с Василием Корнеевичем, раз Олег оставил сообщение именно для него, то и она знает о его существовании. А если умерла, то, скорее всего, оставила для него какое-то завещание. Ни с кем другим беседовать она вот точно не станет. А искать в монастыре что бы то ни было бесполезно, вот где уж можно спрятать на века что угодно, так это там – хоть ящики с золотом, хоть танки с пушками, не говоря уж о документах. Значит, придется нам с вами ехать, Василий Корнеевич.

– Не придется! – возразила Ника. – Раз Игорь поддерживал с ней связь до самой своей смерти, значит, она знает и обо мне. Думаю, такой вариант он предусмотрел.

– Игорь предусматривал все варианты, – поддержал внучку дедушка.

– Тогда поеду я, как только вы ее найдете.

У Сергея зазвонил телефон.

– Да!

– Это Пират. Мы установили личности всех троих.

Сергей обменялся с Антоном быстрым взглядом еще до разъяснений Пирата, понимая, что новости не из разряда приятных.

– Понял! – ответил он, выслушав доклад и отключая телефон.

Твою мать! Вот твою же мать!!

Во что же ты вляпалась, девочка, со всем своим загадочным «наследством», вишнево-коньячной начинкой, неприступным взглядом и замечательным дедушкой Василием Корнеевичем?

«Похоже, что дело перестало быть просто частным делом Вероники Былинской! Ах ты ж господи! И ведь придется идти к Деду!»

– Обсудим это в следующий раз. А сейчас мне надо ехать, – завершил беседу Сергей, поднимаясь со скамьи.

* * *

Они прошерстили весь дом вдоль и поперек, от крыши до фундамента! Дважды! Нашли подземный ход, которым явно уже много лет никто не пользовался, с осыпавшейся кое-где землей, несколько тайников, весьма искусно встроенных в стены, но пустых, заросших паутиной и присыпанных многолетней пылью. Его это нисколько не удивило – дом строился еще до войны, хозяин, кадровый военный, видимо, ожидая репрессий, сделал и подземный ход, и тайники. Причем сделал так добротно, что если бы обыск проводили простые менты, то вряд ли бы что-то обнаружили.

Проверили они с металлоискателем и огород, и лес вокруг выхода из подземного хода, но, кроме пары ржавых железок, ничего не нашли.

И дед канул неизвестно куда. В больницы он не поступал, как в московские, так и ближайшего райцентра. Но это ничего не значит, мог спокойно остаться лежать у своего друга дома, а мог и уехать куда-нибудь далеко к тому же другу и там лечь в больницу. А вот найти его фронтового друга за такой короткий срок нереально.

Его оперативники осторожно опросили соседей и выяснили, что никакая девушка сюда никогда не приезжала. Вообще никогда и в частности в последнее время. Наезжала бабка каждое лето, но только она.

Наверняка два дедка, которые жили в загородном доме, ничего знать не знали ни о каком золоте и документах, но искать исчезнувшего ветерана надо.

В такие совпадения он не верил: чтобы именно тогда, когда идут поиски, дед, сидевший тут сиднем много лет, куда-то вдруг делся.

Черт! Черт!

Похоже, из этой избушки с сюрпризами ничего не вытащишь. Людей он здесь оставит на всякий случай, но надо искать в другом месте, и что-то ему подсказывает, что делать это лучше через подругу сбежавшей девки, эту Милу, вернее, через ее богатого брата Константина Тишина!

И еще раз проверить всех подруг бабки.

Он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией, что кто-то другой сейчас направляет развитие событий. И операция, которая так легко и просто начиналась, приобретает очень опасный оборот. И девка оказалась непроста!

«Как же я ее не просчитал?! Как мог так расслабиться?! Но это ничего не меняет, просто придется больше работать!»

* * *

В середине дня Кнуров «срисовал», что его «пасут».

Именно почувствовал, потому что «вели» его грамотно, профессионально, даже по глухим пробкам, и, чтобы обнаружить наружку, ему пришлось покрутиться по центру Москвы, «поводить» ребяток за собой.

«Все чудесатее и чудесатее, как говорила девочка Алиса, путешествуя по кроличьей норе. Хоть выходи и спрашивай: «Ребята, из-за какого клиента «пасете»?» – усмехнулся про себя Сергей.

Он достал сотовый и набрал номер:

– Кнут, минут через тридцать подошли кого-нибудь на Маяковку. Возле «Сатиры» перехватите за мной «девятку», «мокрый асфальт», номера не видел, хорошо работают. Надо за ними присмотреть.