Другая Шанель - Альфонсо Синьорини

– Я решила открыть там бутик. Но сначала нужно понять, правильный ли это выбор. Я нуждаюсь в тебе и твоих советах, дорогая.

Сперва Вера сомневается, но потом все-таки дает согласие.

Но увы, поездка, состоявшаяся в ноябре 1943 года, оказалась неудачной. Очень скоро Вера заподозрила, что за ее спиной что-то происходит. Движимая патриотическими чувствами, она направилась в британское посольство и попросила как следует проследить за французской гражданкой Габриель Шанель.

– У нее что-то на уме, – заявила она послу, – и кроме того, она часто общается с нацистской верхушкой.

Британские секретные службы взяли Шанель на заметку. Досье на нее стало распухать, и ни о какой конфиденциальной встрече с Черчиллем не могло быть и речи.

Клодетт застегивает блузку, начиная с нижних пуговиц. Кертнер зашнуровывает ботинки.

– Я увижу тебя снова? Наверное, уже нет? – вдруг спрашивает он.

– Этого не знаю даже я, майор.

Выражение лица Клодетт резко меняется: она вновь становится холодным профессионалом, шпионкой, которая получает наслаждение, преследуя свою жертву.

– А знаешь что, малышка? Ты ведь молодец!

– В каком смысле?

– В том, что ты так ничего о себе и не рассказала. И эта Шанель… Я должен о ней что-то узнать?

– Но ведь и ты, – откликается Клодетт, не отрывая взгляда от одежды, которую приводит в порядок, – ничего особенного не рассказал. Что же касается меня… Я должна была понять, зачем Момм встречался с вами. Концлагерь – это да, но толком вам ничего не сказали.

– Тогда прости… ты легла со мной в постель, потому что…

– Ты, наверное, подумал, что это какая-то стратегия? – рассмеялась Клодетт. – Нет, просто мне этого захотелось, и я не смогла устоять. Ты мне понравился, вот и все. А то, что из тебя ничего полезного не вытянешь, это я быстро поняла.

– Мы ведь еще увидимся?

– Не спрашивай меня об этом, не надо. Вполне возможно, я дам о себе знать. Ты симпатичный и ведешь себя как джентльмен. Не думала, что немцы бывают такие. Я знаю, как тебя найти, не беспокойся. А сейчас тебе пора, прощай.

Майор уходит. Стоя у окна, Клодетт провожает его взглядом. Затем оправляет на себе белую шелковую блузку от Шанель, пудрит носик и, накинув черный шерстяной кардиган, покидает квартиру. На этот раз ее путь лежит не на Вандомскую площадь, а в противоположную сторону. Клодетт ждут на Авеню де ля Опера.

– Ну как?

Уже темно, но на собеседнике парижанки надеты темные очки. Высоко поднятый воротник тренча скрывает лицо, видны только аккуратно подстриженные бакенбарды с проседью.

– Увы, ничего из того, что мы предполагали. Момм – тот еще хитрец. И знаешь, что я тебе скажу, Боб? Мне почему-то кажется, что полковник на самом деле знает далеко не все.

– В этом ты ошибаешься, уверен! Эта женщина непременно должна была рассказать Момму об этой затее. По одной простой причине: на данный момент полковник является для нее единственным связующим звеном с верхушкой в Берлине.

– Ну да, наверное, ты прав. Но каким образом мы поймем, когда и как они начнут действовать? Это не так-то просто.

– Знаю, что не просто. За этими тремя олухами следить больше не надо. Мы с ними только время потеряем. Теперь понятно, что их вызвали исключительно для того, чтобы освободить Андре Палас-са. Вне всякого сомнения, для женщины это очень важное мероприятие. А для нас – второстепенно и неинтересно. Мы должны сконцентрироваться на Момме. И естественно, на мадемуазель…

– Попробуйте еще раз, пожалуйста. Пожалуйста!

– Да я пробую, но мне все время отвечают, что леди Бейт нет в номере и они никак не могут ее найти.

– А вы еще звоните. Она сказала мне, что в это время непременно будет в отеле, в своем номере. Так что она там.

Вера живет в районе Пазео де ла Кастеллана. Она связалась с Клодетт накануне, чтобы предупредить ее: происходит нечто странное. По словам Веры, поначалу Коко рассказала ей, что собирается открыть бутик в Мадриде, а теперь выходит, что на самом деле ей нужно встретиться с Хором, а еще лучше – с самим Черчиллем. Леди Бейт добавила, что расскажет о подробностях позже и что будет ждать звонка от Клодетт в отеле. Именно поэтому Клодетт так настойчиво названивала ей, заставляя телефониста совершать все новые и новые попытки.

Внезапно она сдается.

– Ладно, я отправлю леди Бейт телеграмму. Могу я продиктовать вам текст?

– Да, конечно, слушаю.

– Напишите так: «Жду новостей. Точка. Когда ты возвращаешься? Точка. Мы с Бобом находимся по прежнему адресу… Точка. До скорого».

Коко шагает неторопливо. Они с Верой только что вылезли из такси и теперь идут пешком в резиденцию английского посла, могущественного сэра Сэмюела Хора. Он – близкий друг обеих женщин и, конечно, не стал отказывать им во встрече.

– Сэм, как дела? – радостно приветствует его Вера.

Коко, как обычно, ведет себя более строго:

– Очень рада снова видеть вас, сэр.

– И я рад! Итак, дорогие мои! Ну-ка объясните мне причину вашего визита и почему столько секретности вокруг этого?

Разумеется, отвечать торопится Коко:

– Сэр, мы…

– Габриель, умоляю тебя. Раньше мы были на «ты».

– Ну хорошо. В общем, речь идет о проекте, который я задумала недавно и о котором, признаюсь, поведала Вере всего несколько часов назад.

Она посвящает Хора в большинство своих планов, осуществлением которых с немецкой стороны занимается полковник Момм.

– Учитывая, в какой стадии сейчас находится конфликт, Габриель, этот план кажется мне утопией, – укачает головой дипломат. – И потом, вы ведь знаете Черчилля. Он пойдет до конца. С Гитлером он договариваться не станет. И ни с кем другим из национал-социалистического правительства Берлина – в этом я совершенно убежден. Боюсь, войне суждено идти еще долго, когда она закончится, никто не знает.

– Но мы ведь можем хотя бы попробовать поговорить с Черчиллем, – живо откликается Коко, – попытаться объяснить ему…

– Дорогая, боюсь, и это невозможно. Уинстон приехал в Мадрид в очень плохом состоянии здоровья. Врачи велели ему лежать в постели и не вставать. Ни под каким предлогом! Ему даже запретили все важные встречи, ради которых он, собственно, и приехал сюда. Не стану от вас скрывать, доктор очень обеспокоен. Он признался мне, что жизнь премьер-министра находится под угрозой.

– Тогда позволь попросить тебя об одном одолжении. Я написала письмо господину Черчиллю. Дай слово, что передашь ему это письмо, расскажешь, что мы были здесь, а также объяснишь причину нашего приезда.

– В этом можешь быть абсолютно уверена, Габриель. Как бы то ни было, надеюсь вскоре снова увидеть тебя. И тебя, Вера. До свидания.