Кремль 2222. Измайловский парк - Сергей Слюсаренко

– Туда! – Остронег показал на ближайшие развалины. – Не тормозить!

Он первый рванул к покосившемуся двухэтажному особняку, пинком выломал ветхую дверь и взбежал на второй этаж. Оказалось, что вовремя. По тому месту, где только что находились люди, неслось громадное стадо зверья. В авангарде грохотали копытами дикие туры; они обтекали здания и деревья нескончаемым потоком и исчезали по ту сторону улицы. За ними бежала уже менее структурированная масса обитателей московских лесов – туши, стальные сколопендры, пауки-мясоеды, всякая мелкая городская сволочь, мутировавшая в невообразимые формы.

– Гон, – упавшим голосом сказал Остронег.

– Какой гон? – переспросил Санька.

– Какой надо, такой и гон! – рявкнул Остронег. – Они так могут сутки мчаться. А потом беситься начнут, как стимул пройдет.

– А кто их стимулирует? – спросил мальчик.

– Не знаю. Но счастье, что первыми рукокрылы были. – Остронег немного успокоился. – Иначе раскатала бы нас эта толпа в тонкий красный блин.

Но надежда на счастье была ошибочной. К дрожи, от которой вибрировал дом, где спрятались люди, добавилась более серьезная неприятность. Сильный удар сотряс стены и заставил посыпаться на пол штукатурку и кирпичи. Одна стена вспучилась и рухнула внутрь. В проломе показалась мерзкая харя жука-медведя. Неповоротливая тварь не смогла изменить направление своего бега и решила пройти сквозь здание, как средний танк через хлипкий коровник. Понимая, что просто так в доме уже не отсидеться, люди набросились на жука. Первые ловкие удары мечей ослепили мутанта, и с нескольких попыток удалось отсечь хитиновую голову. Насекомое, скрежеща циклопическими хелицерами по битому кирпичу, какое-то время еще пыталось двигаться, но потом затихло, истекая светло-коричневой смердящей жидкостью.

– Молодец, пацан, – Ждан похлопал по плечу Саньку, который бился с тварью наравне со всеми.

Мальчик глянул на Ждана, словно не видел его. У него на лице снова появилось отсутствующее выражение. Но разбираться времени не было. В брешь, пробитую жуком, начали вползать новые твари. Гигантская змея просунула пару метров своего чешуйчатого тела и, встав в боевую стойку, развернула алый капюшон. Канчар, залившись истеричным лаем, выскочил вперед. Он не кинулся на мутанта, а лаял и ловко прыгал влево-вправо, словно выбирал удобную позицию для нападения, оставаясь на безопасном расстоянии. Алая кобра попыталась достать его броском головы. Она отвлеклась на Канчара, и это была ее роковая ошибка. Санька, словно опытный боец, прыгнул вперед, оттолкнулся от крупного обломка стены, как от трамплина, и в стремительном полете проскочил позади поднявшейся в стойке кобры. Когда мальчик приземлился по ту сторону змеи, ее голова уже глухо стукнула о пол. А туловище еще дергалось, как пожарный шланг под напором, истекая кровью.

Но гон не кончался. Арьергардом несметного полчища мутантов выступали пресмыкающиеся, не такие подвижные по сравнению с теми, у кого были ноги и крылья. Непонятно почему выбрав пролом в стене местом для прохода, в здание полезли многоголовые змеи. Словно ядовитый газ заполнил помещение – у людей затуманилось зрение, затормозились мысли, а мышцы свело судорогой. Один за другим упали на пол Остронег и его друзья. Только Санька продолжал стоять, сопротивляясь новой напасти.

– Аспиды, – прохрипел Остронег, теряя сознание. – Они…

Что они, мальчик так и не узнал. Не реагируя на гипноз аспидов, он поднял меч и принялся уничтожать тварей. Он бил сплеча, как закаленный в боях рубака. Твари, почуяв неладное, позвали своих на подмогу, и пролом в стене полностью забило шевелящимися, как щупальца осьминога, отвратительными телами. Но это только подзадорило Саньку; он рубил аспидов, как колбасу на оливье.

И вдруг все кончилось. Как будто по приказу извне, затих грохот тысяч ног, копыт, хожней и чем там еще передвигались по земле мутанты. Небо очистилось, и солнечный свет нырнул в разрушенный дом. Санька замер, держа над головой меч, с которого стекала белесая кровь аспидов. Потом, опустив оружие, подошел к лежащему без движения Остронегу. Мальчик внимательно смотрел на него, словно обдумывая что-то. Медленно занес меч и опустил его на шею товарища.

От смерти Остронега спасло чудо. Одинец, пришедший в себя раньше остальных, успел выставить свое оружие. Лезвие скользнуло по плоскости меча Одинца и остановилось на гарде.

– Санька, ты что?! – изумленно воскликнул Одинец. – Аспидова морока не выдержал?

Мальчик уставился на Одинца округлившимися от ужаса глазами, не выпуская оружия, а потом побледнел и рухнул на пол без сознания.

Пришел в себя Санька через полчаса, сидя на полу, спиной прислонившись к столбу, подпирающему провисший потолок. Он попытался встать, но крепкая веревка надежно связывала его руки и ноги.

– О! Очухался! – раздался веселый голос Остронега. – Ты чё, пацан, крышей поехал? Или так от боя ошалел?

– А что случилось? – Мальчик изумленно крутил головой, не понимая, где он и почему связан.

– Сам-то что помнишь? – Одинец подошел к нему и посадил, прислонив спиной к дереву.

Посреди небольшой полянки закипал на костре котелок. Старшие товарищи Саньки были заняты едой.

– Жрать охота, – сказал мальчик.

– А ты все-таки скажи: помнишь, что было? – не отставал Одинец.

– Мальф пошел, а мы остались, – стал вспоминать Санька. – Потом гремело. Какие-то змеи перед глазами…

– Так, делаем вывод, – вмешался Остронег, решив не развивать непростую тему. – У тебя был голодный обморок. И ты куролесить начал после него. Видать, какая-то тварь над тобой контроль взять хотела. Тут в округе такого добра хватает. Вот мы против аспидов не смогли выстоять. Так что сейчас приказ – сладкий чай и чтобы поел хорошенько. Понял?

– Понял, – кивнул Санька. – А развяжете?

– А ты себя будешь хорошо вести?

– А я плохо себя вел? – упавшим голосом отозвался мальчик.

– Нет, все нормально, – успокоил его Остронег. – Только пока ты с нами без оружия пойдешь. До полного прояснения твоего разума.

– Ой, подумаешь, – обиделся Санька. – Только спасибо скажу, а то тяжелый он, и вообще, я не умею им драться.

– Это точно, – протянул Ждан.

– Так развяжете? – Санька протянул руки. – А то как-то…

– Точно шалить не будешь? – строго спросил Остронег.

– А я шалил? Да что вы все мутите, правду не говорите? – Санька чуть не сорвался в плач. – Что я такого сделал?

Остронег вместо ответа достал нож и полоснул по веревке. Санька не видел, как за спиной у него Ждан и Оселя положили ладони на рукояти мечей. А Канчар, который все это время сидел и наблюдал за происходящим, подошел к Саньке и лизнул его в лицо, видимо, приободряя.

– О! – мальчик стал разминать руки, затекшие от веревки. – А можно тушенки?

После недолго привала они опять двинулись в путь, следуя за неутомимым псом. Но теперь Санька как бы случайно шел в середине группы, под негласным надзором старших. Впрочем, он не страдал. Совершенно позабыв все, что случилось, мальчик был, как всегда, весел и время от времени заводил свою бесконечную болтовню.