Бенериб – сладкая сердцем - Ольга Тишина

Женщина подняла голову.

– Нет! Этого не может быть! – она вытаращила глаза. – Нейтхотеп?

– Узнала, – спокойно произнесла жрица и немедленно вышла из комнаты.

Царица, в недоумении, какое-то время таращилась на закрытую дверь, потом вскочила, бросилась следом.

– Задержать! – истошно завопила она. – Уничтожить!

Но жрицы и след простыл.

Разъярённая, обессиленная неудачей Нубемхат вернулась в свои покои, велев, под страхом смерти, никого к себе не пускать. Мешок так и валялся на полу. Она подняла его, села на ложе. Взгляд женщины будто подернулся дымкой, глаза заволокла пелена слез.

– Будь ты проклята! – закричала она во весь голос, судорожно развязывая мешок. – Будь проклята!

Через некоторое время, напуганные криками слуги все же решились зайти в комнату госпожи, и нашли ту мертвой. На груди царицы, свернувшись клубком, грелась змея.

Глава 37

Фараон сильно переживал смерть старшей супруги. Откуда-то поползли слухи, что Нубемхат покончила с собой из-за того, что царь ее разлюбил и перестал звать в свою постель.

Нармер устроил усыпальницу царицы в одном из храмов Иунет. Пышная процессия, перевозившая ее тело, состояла из десяти больших кораблей. На первом везли саркофаг, обитый золотыми пластинами и деревянную статую Нубемхат. На втором плыл сам фараон, со своей, теперь уже единственной супругой Ия-Иб. Дальше расположились члены царской семьи, и остальные обитатели «чертогов Радости». Три последних везли все необходимое для царицы, в том числе двух рабынь, согласившихся и дальше служить своей госпоже в загробной жизни.

Ия взяла на свой корабль Тиа, которая, несколько месяцев назад, стала мамой. У них с Монту росла чудесная дочка.

– Ты не слышала, – Тиа давно перестала называть Ия-Иб госпожой. – Хенхап еще не собирается подарить Хор-Аха наследника?

Ия пожала плечами. По велению фараона, царевич и его молодая жена уехали в Керну и от Хенхап еще не приходило никаких известий.

Тиа всегда поражала своим умом и проницательностью. Никогда она не спрашивала, что Ию связывает с Хор-Аха, хотя та, по сути, сама призналась в этом, показав гребень с именем царевича и Бенериб. Вот и теперь, она лишь внимательно посмотрела на подругу, уловив, что разговор об этом той неприятен.

– Скоро царь отправляется в Нубию, – после некоторого молчания продолжила беседу Ия, сменив щекотливую тему.

– Я знаю, – Тиа поскучнела. – Монту тоже идет в этот поход.

– Как? – удивилась Ия. – Разве у вас нет серебра, чтобы откупиться?

– Этот болван, сам так решил, – на глазах девушки заблестели слезы, а губы предательски задрожали. – Оставляет меня одну, с ребенком!

– Ну, ты же не одна, – Ия обняла подругу, – у тебя есть я.

– А если его убьют? – Тиа всхлипнула.

– Не переживай так, Монту везунчик.

– Да, когда касается того, с кем напиться пива, он везунчик, – девушка опять надула губки.

– Ты слишком к нему придираешься, – рассмеялась Ия. – Вот увидишь, он придет домой героем, как…., – она прикусила язык.

– Как Хор-Аха, ты хотела сказать? – закончила за нее Тиа.

– Да, как Хор-Аха, – не стала отрицать девушка.

Нубумхат проводили в загробный мир с большими почестями. Царь распорядился, как можно быстрее закончить возведение храма Хатхор, выделив на это огромные средства. Так же он приказал вылить из золота статую царицы, в полный рост, и установить ее в будущем храме, чтобы душа той могла возвращаться и наблюдать, как идет строительство храма.

Вскоре, войско Нармера вновь отправилось в Нубию. Править в свое отсутствие он поручил любимой и единственной супруге Ия-Иб.

– Будь милостива, но строга, – поучал ее царь, перед походом. – Об остальном позаботятся мои советники, чиновники и распорядители.

Дни тянулись за днями, принося иногда известия от царя. В них он рассказывал, как идут дела, что его воины дерутся, как львы, что золота, скота и рабов в этот раз будет еще больше.

Но однажды в столицу прибыл гонец.

– Я мчался день и ночь, моя царица, – рассказал тот, когда его привели во дворец. – У меня плохие известия. На царя было совершено покушение, он сильно ранен. Стрела, оцарапавшая его грудь, оказалась отравлена и врачеватель не знает такого противоядия, чтобы наполнить жилы Рег-Аа новыми силами. Жизнь утекает из него, как воды Нила, и я не знаю, вернется ли он к тебе.

– Нужно ждать, – не дрогнувшим голосом ответила Ия. – И надеяться на милость богов. Принесем жертву мудрому Тоту, о ниспослании фараону выздоровления.

Но, жертва оказалась напрасной: Нармер вернулся в столицу уже бездыханным. Его тело сопровождал Хор-Аха и Хенхап, возложившая на себя миссию плакальщицы.

После нескольких дней траура, царь, так же, как и недавно его старшая супруга Нубемхат, отправился в последнее путешествие по Нилу. Его ждал загробный мир, где он встретится со своей сутью, божественным Гором и воссоединится с ним навеки.

***

– Великий Нармер, знавший имена всех богов, и ныне воссоединившийся с ними, чьи Души пребывают в загробном мире, чьи деяния, во славу богов и священной земли Та-Кемет не знали границ, Владыка Египта, говорит, – главный писец перевел дух и продолжил зачитывать завещание царя:

– После нашего ухода повелеваю восседать на троне нашему сыну и наследнику Хор-Аха. Соправителем назначаю возлюбленную нашу супругу и дочь Ия-Иб. Но лишь до тех пор, пока царевичу Джеру не исполнится двенадцать лет. Тогда, они оба должны снять свои короны и передать их Джеру. Так же повелеваю Хор-Аха уехать в Анх-Тауи и править оттуда землями Та-шему, усмиряя непокорных северян и защищая наши границы от вражеских набегов. Там пусть будет его столица. Еще повелеваю Хор-Аха не брать в жены Ия-Иб. Если таковое случится, он должен быть свергнут насильно, изгнан и проклят народом Египта. В остальном, живите в мире, – писец свернул папирус и передал его в руки Хор-Аха, а с ним и медную пластину, с выцарапанными на ней иероглифами, повторяющими только что прочитанный текст.

Царевич прочел документ и передал его Ие.

– Оракул Имен-Ра назначит дату коронации, – сказал он, даже не взглянув в сторону царицы. – Служители Тота пусть объявят народу Египта о завещании. Остальным начать подготовку к церемонии, – закончил он распоряжение. Сановники и жрецы низко склонились в знак своего повиновения.

– Могу ли я поговорить с тобой без лишних свидетелей, – шепнула Ия царевичу, воспользовавшись шумом от покидающих комнату людей, приглашенных на чтение завещания фараона.

– Жди меня сегодня, в полночь, там, где мы прощались, – прошептал он в ответ.

Когда яркие звезды на темном небе завели хоровод с серпом растущей Луны, царевич выполнил свое обещание.

Ия очень волновалась, не зная, как пройдет эта встреча, и придет ли Тети вообще. Нервно металась она по кладовой,