Код любви - Максимилиана Моррель

– Ну, тогда тебе стоит прочитать мой роман «Опаленная солнцем». Мне особенно удалось описание африканских саванн. Правда, писала я под монотонный шум дождя в моей квартире в Нью-Йорке. А чего ты смеешься, вот когда поедем в Африку, сам убедишься, на сколько мое воображение близко к действительности. А теперь садись, на этот раз я отыграю у тебя свои десять долларов. Только, чур, не жульничать!

Моя очередная наличность перетекла в карман к Морису. Все, в азартные игры на деньги я с ним больше не играю! Ты что-то слишком перевозбужден, и в казино я пойду одна, чтобы не ставить под удар наше состояние. Ничего подобного, нищей я оттуда не вернусь!

Завтра наконец заканчивается срок домашнего ареста. Да вижу я, вижу, как ты разочарован. Видел бы ты себя в зеркало. Ты не забыл, что у нас еще впереди Женева, Базиль, Цюрих и что-то ты там еще говорил.

И все оставшиеся дни мы путешествуем по Швейцарии. Водитель, надо сказать, из него безобразный, но зато как переводчику и гиду Морису нет равных. С горьким сожалением покидаю страну, отделенную от всего мира, – ох, как бы хотелось, неприступными, – горами, взяв с мужа слово непременно вернуться сюда вместе с Реймондом. Я отлично понимаю, что существует остальная Европа, но и там ты услышишь от меня то же самое. И все же я соскучилась по дому и по сыну. Последний взгляд в иллюминатор, и можно спать.

Лос-Анджелес встретил нас проливным дождем, а Рей, папа, мама и даже Сах – очень радостно. И ничего другого нам не надо! Всю ночь проболтали, Реймонда было не угомонить, он немедленно готов был сорваться и бежать в Европу бегом. Один раз Сах поймал его у самых дверей.

Надо укладываться спать – завтра рано утром родители уезжают на ферму. Хочу их проводить.

– Спокойной ночи. Морис, уложи, пожалуйста, Реймонда, у тебя это получится лучше всех.

Отчего это Сах так скоро собрался ретироваться? Последнее время, похоже, он укладывал малыша? Я укоризненно посмотрела на родителей. – Замучили расспросами?

Папа возмутился:

– Да из него и двух слов не вытянешь! Мы уж с матерью и так перед ним, и эдак. Ну, что с него возьмешь? – папа обреченно махнул рукой. – Одно слово – гладиатор.

Ого, значит, разговорить Саха вам все же удалось, мои дорогие родители! Трудно поверить, но великан ухмыляется себе под нос. Ничего, у меня еще будет время услышать твои истории! Новый роман о гладиаторах? Стоит подумать. А теперь – спать.

Несмотря на раннее утро, невыспавшийся Рей пожелал проводить бабушку и дедушку.

Мы помахали рукой взлетевшему самолету и отправились домой. Я отпустила такси, не доехав до Лонг-Бич. После вчерашнего дождя чудный воздух, дома и зелень выглядят умытыми, свежими. Я сообщаю Рею, что мы ненадолго поедем в Дак-Сити, папа закончит там свои дела, а затем вернемся домой.

– … Качели? Обязательно будут. Да, сад похож на лес. Сах повесит тебе канат на дерево, будешь Тарзаном… Зачем круглую поляну?.. Ах, вы с Сахом будете гладиаторами! Тогда купим меч, золотой шлем и щит… Мороженое? Папа проснется и вместе сходим в «Баскин Робинс»… Конечно, днем немного поспим и пойдем на пляж.

Мимо нас проехала и резко затормозила белая машина. Майкл? Что он здесь делает? Как обычно, одет с иголочки и ни на шаг не отступает от своего имиджа. Типичный «белый воротничок» с Уолл-стрит. Темные волосы тщательно подстрижены, дорогой одеколон, галстук. Оценивающий взгляд на мой наряд, на обручальное кольцо. Лицо явно расстроенное. Разыскиваешь меня уже два дня? Зачем? Рей, конечно, вырос, и, когда ты в следующий раз захочешь его увидеть, он пойдет в школу. Да, я вышла замуж. Как ты узнал? Оказывается, ты читаешь не только биржевые сводки, но еще и светскую хронику!

– Хватит молчать, Гленда! Еще один необдуманный поступок в твоей жизни. В придачу эта роскошная свадьба, напоминающая королевский прием. Что ты сказал, Рей, папа с мамой вчера вернулись из Европы? Очень мило!

Майкл здорово разозлился, весь лоск моментально куда-то испарился, когда он закричал на всю улицу:

– Ты продала прекрасный дом, чтобы свозить какого-то копа… куда? В Швейцарию? Одну из самых дорогих стран Старого Света? Он же теперь еще и папа! Да ты сошла с ума, опомнись! Мы можем начать все сначала, я прощу твои глупости, я уже смирился с тем, что ты неисправимая идеалистка.

– Прекрати кричать, Майкл! – не выдерживаю наконец я. – Мне не надо несколько раз повторять, что я испортила тебе жизнь. Я исправила это пять лет назад и не чувствую себя виноватой. Меня не надо прощать, а тем более мириться. Есть тот, кто не терпит нас, а любит, и, если тебя это действительно волнует, взял на себя ответственность за меня и Рея.

Реймонд, притопывая на месте, бросился на мою защиту:

– У мамы теперь есть муж, а у меня – папа! Мы сейчас живем все вместе, и я скоро буду таким же сильным и умным. Мама, я хочу писать!

– Где вы живете, я отвезу, садитесь в машину.

– Здесь недалеко. Прямо, теперь в эти ажурные ворота. Не надо так сигналить, нас уже слышат.

Тяжелые кованые ворота распахнулись, и мы поехали по дорожке среди густого сада. Перед домом в тени Сах протирает стекла черного кадиллака. Рей, выбираясь из машины, кричит:

– Сах, подожди меня, я помогу тебе мыть папину машину! – упираясь, открыл тяжелую дверь и скрылся в доме.

– Куда мы приехали, Гленда? Чей это дом? – Майкл вышел и остановился, совершенно потрясенный.

Вампир сверкнул глазами и заурчал, совсем как хищник, почуявший добычу. Вообще-то, я везла его сюда не с этой целью. Я опустила глаза и уставилась на носки своих туфель. Сах, ради Бога, позже, и чтоб он ничего не заметил. А ничего не подозревающий Майкл в это время разглядывал дом.

– Я что-то читал о коррупции в полиции. Но при чем здесь коп из заштатного городка?

– Да, это дом моего мужа. А теперь и наш с Реймондом. Если не станешь возобновлять прежних разговоров, давно потерявших всякий смысл, то можешь ненадолго войти. У нас нет больше повода ссориться. А чтобы тебе не пришлось копаться в жизни моего мужа, могу сказать: все, что ты видишь, – это наследство от родных Мориса, со всеми подтверждающими бумагами. Проходи.

На Майкла смешно смотреть, он беззвучно открывает рот и не знает, что сказать. Пределом его мечтаний, насколько я знаю, были большой дом и успешная карьера. Уже помягче я спросила:

– Зачем ты хотел меня видеть, Майкл? Садись, расскажи, ты ведь уже начальник целого отдела? Тебе удалось купить дом, который ты хотел?

Мой бывший муж нервно заходил по гостиной, остановился перед камином прямо под портретом Мориса. Какой разительный контраст! Майкл пытается скрыть зависть, злость и старается взять себя в руки:

– Мне тридцать два года, я всего добился своим талантом и трудом, несмотря на препятствия, – препятствия, это, по-видимому, мы с Реем. – Меня ценит шеф и намерен и в дальнейшем продвигать по служебной лестнице. Я способен справиться со своими конкурентами. Я всегда знал, что нужно для нормальной семьи, надо было только немного потерпеть и послушаться меня.