Попаданка. Колхоз – дело добровольное - Алёна Цветкова

не погуляю я на ярмарке… но ничего, в следующий раз приедем, я авторучку захвачу. Совмещу приятное с полезным. А сегодня не судьба значит.

– Малла, – Рыска тем временем загончик с овцами открыла, мамашке веревку на шею накинула, ягнята-то от мамки не убегут. И мне три грота протягивает, – идите на ярмарку, погуляйте. Раз ты, Малла, ярмарку еще ни разу не видела. А я овец отведу, да подожду вас там.

– Но, Рыска, – я даже шаг назад сделала и руки за спину спрятала. Очень уж хотелось денежку схватить и от радости запрыгать. Но ведь неправильно это. Рыска свои три грота тяжким трудом заработала. И на ярмарку она тоже хочет. Я же знаю. Она хоть и молчит все время, но глаза-то у нее горели, когда ехали.

– Бери, Малла, – улыбнулась Рыска, – бери. И поторопитесь. А то скоро уже обратно ехать. Нехорошо заставлять господина Гририха ждать, когда вы по ярмарке нагуляетесь…

– Бери, Малла, – улыбнулась Салина, – а Рыске я сама куплю то, что нужно. Пойдем.

– Но, Салина… это же неправильно…

– Мы же сестры, забыла? А ты на ярмарке, говоришь не была. А Салиной тебя никто обмануть не сможет, – Рыска вложила деньги мне в руки.

Эх… все таки малодушная я. Взяла я деньги, и ушла Рыска овец моих отгонять. А мы с Салиной на ярмарку пошли.

Иду, а у меня сердце так печет… так печет… будто бы огнем горит. Одна же я в семье, ни сестры у меня не было, ни брата. И может быть не зря я подножку его величеству подставила? Может для того в этот мир я попала, чтобы Салину и Рыску встретить и породниться с ними? Одно дело, когда сестры единокровные а совсем другое самой тобой выбранные. Там от тебя ничего не зависит. А тут… тут ты сам отвечаешь за то, кто рядом с тобой и кто ты рядом с сестрами.

– Салина, – от огня в сердце мне даже дышать было больно, – Салина…

– Что с тобой? – встревожилась Салина.

– Девушка, вам плохо? – откуда ни возьмись появилась молодая девчонка и сунула мне в руку баклажку, – вот возьмите, попейте.

И только когда мне в рот залилась знакомая горькая жидкость, я вспомнила, что видела эту девушку там, во сне, среди арровых ведьм. От неожиданности я проглотила противный отвар. А эта негодяйка засмеялась звонко, подмигнула мне, выхватила фляжку и исчезла, ловко растворившись среди любопытных людей, которые уже начали собираться вокруг нас.

– Салина, кто это?

– Не знаю, Малла. Что с тобой? Тебе плохо?

– Да, – начала было я жаловаться на боль в сердце, как вдруг поняла, что все хорошо. Ничего не болит. И исправилась, – нет, все нормально.

Откуда здесь взялась аррова ведьма? И что же, получается, это не сны были вовсе? А на самом дел? А что за нити тогда это? И зачем они в них меня укутывают? И почему у меня так жгло в груди? И прошло сразу, как только…

– Тогда пойдем быстрее, Малла, – потянула меня Салина, – а то на ярмарку не успеем.

Вот ведь арровы ведьмы! Тьфу! Опять меня запутали!

Ярмарка мне понравилась. Она совсем не была похожа на ту, что к нам в поселение приезжала. Народу здесь было-о! Не протолкнуться. И если окраины напоминали «дикий рынок», помню был такой у нас в городе, когда я совсем маленькая была.

Длинные ряды людей, разложивших свой товар прямо на земле, на картонках, на ящиках, нак ковриках, да и просто на газетах. И толпы людей, которые глазеют, торгуются, покупают, воруют… я даже три грота Рыскиных в кулаке сжала инстинктивно. Так точно карманники незаметно не свистнут. Здесь картонок и ящиков не было, но их с успехом заменяли чурбачки и холстины.

И чего только там не было! Много чего там не было. Ничего там, откровенно говоря, интересного не было. Точно такой же товар, что и к нам привозили: бусы из зеленого стека в пузырьками, горшки треклятые глиняные, гребешки костяные, ткани грубые дерюжные, мешки вдовьи, корыта деревянные… будто бы во вдовьем поселении помощь выдали, а вдова все продать решила.

Я уж даже расстроилась… зачем надо было ехать на ярмарку в город, если тут все такое же?

– Малла! – Салина выдернула меня из рядов, – ты куда пропала? Не отставай! И, вообще, зачем тебе это все? Такое и к нам приводят. Пошли на центральные ряды. Теперь можно. И все само лучшее там!

Центральные ряды и правда оказались намного симпатичнее. Тут даже прилавки были. И товары на прилавках оказались в сто раз интереснее. Россыпи стеклянных бус, ярких и красивых, пусть и не таких крупных, как у Сайки, но все же.

Даже мне захотелось купить ниточку… вон те, густо-красные, как будто бы рубиновые. Или эти… молочные… или дымчатые… или синие… сама не заметила, как ручки мои загребущие нагребли полные горсти бус. И головой-то понимаю же, что покупать у первого же прилавка глупость несусветная, а вот разжать руки и уйти, не могу. А Салина стоит рядом и посмеивается. Она-то себе одну нитку выбрала. Ярко-синюю, веселую, ей очень шло. А я как? Я же вот эти хочу… густо-красные, почти до непрозрачности… и синие, как у Салины почти, чуть светлее только… и молочные, с легким желтоватым отливом сливочного масла… и дымчатые, будто дым в стекло запаяли, и он теперь там кружит клубами и выбраться не может…

И пальцы меня не слушаются, бусы не выпускают. Будто бы прикипели, как тогда к Оракулу. Жаль господина Орбрена нет, он бы мне помог, вдруг вспомнила я негодяя этого… и вот чего спрашивается, он в мысли мои лезет? Ну-ка кыш отсюда! Кыш! Помахала мысленно веником, погоняла крошечного господина Орбрена. Даже весело стало. Очень уж он смешно вопил и от прутьев уворачивался. А я хохотала над ним, и на шее у меня бусы разноцветные болтались.

– Ну что, красавица, – улыбнулся мне купец, мыли мои прерывая, – решилась?

Я на Салину жалобно посмотрела, а она улыбается счастливо. И довольная такая, будто бы квартиру в «золотой ключ» выиграла.

А купец, вижу, нервничать стал. Мы-то с Салиной почти половину его прилавка загородили. И выбрать я не могу. Смотрю на руки свои в бусы вцепившиеся и во голове снова карусель кружится: густо-красные, синие, молочные, дымчатые…

– Девушки, – купец решился первым, – берите все пять я вам подешевле отдам.

Вот зря он в присутствии Салины слово «дешевле» сказал. Я прямо увидела, как у нее глаза загорелись. И так уж она в