Лотар Желтоголовый. Книги 1-8 + Трол Возрождённый. Книги 1-8 - Николай Владленович Басов

— А остальное?

Рубос кивнул и достал моток тонкой конопляной верёвки, которая вполне могла выдержать даже массивного мирамца. Лотар улыбнулся.

— Теперь всё в порядке. Кстати, тебя никто не заметил? Если королевские шпионы узнают, что мы что-то замышляем, нам не дадут с места сойти.

Рубос успокаивающе поднял руку.

— Тогда так. — Лотар прошёлся по комнате, собираясь с мыслями. — Надень-ка вот это. — Он передвинул по столешнице пояс с монетами. — Тебе это меньше помешает. Потом это. — Он пнул ногой сумку с книгами и своими пожитками.

Потом подошёл к умывальному кувшину и, стараясь не пролить ни капли, наполнил флягу. Рубос следил за ним, начиная догадываться.

— Мы уходим?

Лотар кивнул и произнёс:

— И флягу тоже придётся нести тебе. Рубос шумно вдохнул воздух.

— Ты решил всё сделать без моей помощи?

— Не обижайся, Рубос, но ты двигаешься со всей этой поклажей так же медленно, как и без неё. А меня она свяжет. Я думаю только о целесообразности. Но даже в этом случае может получиться, что к утру мы оба будем мертвы.

— Вот что значит хороший командир, — всё ещё посапывая от обиды, проворчал Рубос, — двумя словами умеет поднять настроение.

Когда всё было готово, Лотар взял две стрелы и положил их на стол, а сам сел на скамейку.

— Теперь держись от меня подальше. Лучше всего, — он посмотрел на Рубоса очень печально, — выйди из комнаты и последи, чтобы никто не вошёл.

— Делай своё дело, — ответил Рубос, — и оставь мне моё.

— Как знаешь.

Лотар сосредоточился, очистил сознание, не думая о том, что ему предстояло. Когда он решил, что готов, он произнёс приказ, и тогда злоба и ненависть закипели в его душе как составляющие зла, которое вложил в него Гханаши в оазисе Беклем. Это была ненависть ко всему живому, это была злоба на всё, что могло оказаться на его пути и поэтому должно было лежать во прахе, уничтоженное его силой. Это была жгучая страсть к разрушению, способная сделать его сильнее. И когда, казалось, он вот-вот схватит оружие и бросится по коридорам, убивая всех без разбора, неимоверным усилием воли он перевёл всё, что чувствовал, в ярко-красную, горячую, как лава, и тягучую, как кровь, энергию, которую медленно, капля за каплей стал собирать в пальцах.

Теперь его руки были словно напитаны ядом, и он знал, что его рукопожатие теперь так же смертельно, как отравленный кинжал. Один его взгляд вызвал бы у обычного человека болезнь, а крик, если бы он захотел крикнуть, оглушил и, возможно, ослепил бы каждого, кто услышал бы его. Он сосредоточил эту энергию под ногтями и осторожно, стараясь не попасть на столешницу, вылил её на стрелы.

Вокруг стрел сейчас же появилась рубиновая аура, которая растеклась по ним от конца с опереньем до острия, становясь всё сильнее, всё насыщеннее. Когда Лотар почувствовал, что зло вытекло из него полностью, он выровнял дыхание, успокоил сердце, расслабил мускулы. Он снова был почти человеком. Почти…

Лотар посмотрел на стрелы. Он по-прежнему видел ореол вокруг них и тёмный, кровавый отсвет на стенах, который они отбрасывали. Он протянул руку, поколебавшись, отвёл её. Сдёрнул с кровати простыню, сложил её до размеров платка и лишь после этого взял стрелы. На плохо струганных досках от них остался чёткий чёрный след, словно выжженное тавро. Другой рукой он провёл над отпечатком, снимая остатки зла, хотя не сомневался, что завтра же этот стол и всё, что было в этой комнате, сожгут. Возможно, и саму комнату замуруют, потому что ни жить здесь, ни даже находиться сколько-нибудь долгое время нормальный человек теперь не сможет никогда.

Он повернулся к Рубосу. Тот стоял, привалившись к стене, оставаясь на ногах только благодаря своей недюжинной воле. Лотар растянул запёкшиеся губы в некое подобие улыбки. Рубос медленно вытер пот с лица.

— Если бы у меня был выбор, — проговорил он шёпотом, — возможно, я бы выбрал другого напарника для путешествия домой.

— Я же советовал тебе выйти…

Рубос вздохнул, выпрямился. Ноги его дрожали в коленях. Он качнул головой.

— Не знаю, сумею ли я теперь относиться к тебе по-прежнему?

— Я — человек, — твёрдо произнёс Лотар. — То, что я делаю, служит наилучшим доказательством моей человечности.

Рубос обречённо махнул рукой.

— Всё правильно. Не обращай внимания на старого дурака.

Лотар завернул заколдованные стрелы в покрывало и, подхватив самострел, встал.

— Ну что же, — сказал он, жёстко улыбнувшись, — теперь мы готовы.

Они вышли в коридор. Лотар чуть не наступил на стражника, который должен был, по идее Блеха, стеречь их. Почтенный воин похрапывал, подёргивая ногами, как собака, которой снится, что она гонит зайца.

— Что ты с ним сделал? — спросил Лотар. Рубос удивился.

— А я думал, это твоя работа.

— Да? — Лотар рысьим взглядом осмотрел полутёмный коридор. Всё было спокойно. — Плохо, очень плохо. Может быть…

— Что?

— Ничего. Мы всё-таки будем действовать, как задумали.

Они пошли по тёмным закоулкам, часто останавливаясь и прислушиваясь. К удивлению Лотара, Рубос на этот раз даже в своей блестящей сбруе почти не шумел, а шаг его был лёгок. Всё было спокойно, за ними не следили. Впрочем, верилось этому спокойствию с трудом — неспроста же уснул стражник у их двери.