Застрявшие. Искупление - Марина Белинская

– И уж точно не скажешь о Полине, верно? – парировала светловолосая.

Он молчал, понимал, что сейчас любая его эмоция может сыграть против него самого и дать Дхармам такую желанную победу.

– Думаю, ей есть, что тебе сказать, – произнесла Уварова.

Она сразу же ударила по сломанной руке, от чего Маркелова вскрикнула, на её глазах вновь навернулись слёзы. Юноша на той стороне трубки сильно сжал зубы, он не мог слышать этот крик, потому что не был в состоянии что-то с этим поделать.

– Выходи из тени, Влад, – сказала Ева. – Иначе бедняжка будет отвечать за твои поступки, не только за свои.

– Я уже вышел из неё, – ответил Ткачёв. – И я гарантирую, что вы уже пожалеете о том, что сейчас сказали и сделали.

Он сбросил вызов, Ева самодовольно улыбнулась и убрала телефон. Диана ушла вместе с Полиной, Неф и Маркус остались наверху, а Ева поспешила в свою комнату. Как только она зашла внутрь, сразу ринулась в ванну, чтобы смыть с рук капли крови Маркеловой. Она подняла взгляд на себя в зеркале, вновь это чувство, она себя боится, она видит и наблюдает за тем, на что способна и от этого кровь в жилах стынет.

Желание мстить, делать больно тем, кто делает тебе и в это всё в перемешку с чувством вины, которое она сейчас испытывает от причинённого вреда Если для Дианы было нормой обжигать жертву, то для Ева сломанная рука и несколько капель крови – было сродни расчленению, которое она проводила бы голыми руками. У всех нас разный потолок в том или ином, для кого-то один удар – это уже непростительное деяние, а кто-то после массового убийства ещё только на половине пути.

Дыхание сбивалось, руки дрожали, кровь в висках пульсировала, ненависть к себе достигала максимальной отметки. Что станет с ней после того, как Ткачёв умрёт? Сможет ли она жить дальше спокойно? Будет ли она видеть его силуэт, просыпаться ночами от криков Полины в своей голове? Сойдёт ли она с ума?

Десятки вопросов калейдоскопом крутились в её голове, не давая ухватится или сосредоточится, она вспомнила мучения Маркуса в Дандахе, мир для него становился одним сплошным существованием. Его припадки считались днями, когда он не ел, не пил, лишь мучился в собственных грехах, которые один за одним приходили к нему, истязали его, заставляли ненавидеть себя самого.

Это ждёт её? Вот она, цена о которой говорила Маша? Ты либо живёшь спокойно, забыв о совести и моральных ценностях. Либо мучаешь себя постоянно, желая убить, желая разорваться, чтобы этого не ощущать. Ком подступил к горлу, голова начинала кружится, она сама себя загоняла в мнимый ад.

Девушка отшатнулась от зеркала, двинулась в сторону комнаты, на её глаза сразу же попала картина Маркуса…он рисовал, когда ему было плохо, он вырисовывал все свои эмоции и страдания, от этого ему было легче, от этого он не сходил с ума. Уварова открыла окно, вдыхая свежий воздух, стараясь как можно быстрее обрести ясность ума

– Я с тобой, – такой нужный голос и такие необходимые слова.

Она ощутила, как тяжелые руки легли на её талию, а подбородок опёрся о плечо, горячее дыхание коснулось шеи, а прохладный ветер обдал лицо. Становилось спокойнее, лучше, хотелось бы ей всегда быть в таком состоянии, но, мир сойдёт с ума, если это станет таковым для всех, кто этого желает.

– Ощущаю себя злом, – произнесла она, поджимая губы.

– Если каждый, кто сделает кому-то больно, будет ощущать себя злом – это слово потеряет изначальный смысл, – усмехнулся блондин.

Она накрыла ладонями его руки в надежде, что эта история завершится хорошо, что единственные жертвы в ней это Полина и Влад, но не они, не Дхармы. Это слово стало для неё синонимом семьи, дружбы, мира, который царил в её душе, когда рядом с ней был Неф, Маркус….да, Диана была близка, но её не было в самом начале в России, ей не было, когда Ева первый раз убила, когда она мучила себя из-за этого. С ней были лишь Неф, Маркус и Лиз, последняя мертва, но двое первых рядом.

– В тот день, когда я убила Ткачёва, – спокойно сказала она. – Я весь день провела с Нефом, расспрашивала у него о тебе, а потом, он застукал нас в ванной, – она искренне весело рассмеялась. – Когда ты ушёл, он сказал мне, что надеется, что из этого получится что-то захватывающие, – она повернула голову и посмотрел на Маркуса. – Как думаешь, мы оправдали его ожидания?

– Думаю, что наша история тянет на любовный роман, – рассмеялся мужчина.

Она развернулась в его руках и села на подоконник, смотря в чёрные глаза, сродни тьме, которая манит и хочет, чтобы её ощутили, в ней погрязли.

– Ты мог представить, что в конечном итоге мы окажемся здесь? – она развела руками. – В первую нашу встречу я искренне тебя побаивалась, а теперь живу с тобой в одной комнате, сплю в одной кровати и чувствую себя самым защищённым существом в этом мире.

Он на минуту задумался, прокручивая произошедшее. За последние шестнадцать лет его жизнь изменилась слишком сильно.

– Я был успешной главой Дхармов, которому никто и никогда не нужен, – наигранно произнёс он. – А сейчас я нахожусь в главном штабе всех Дхармов, обучая новичков и не представляю свою жизнь без тебя. Думаю нет, я не мог об этом даже задуматься.

Двое рассмеялись, она уткнулась носом в его плечо, обнимая и смеясь, он прижимал ей ближе, уже не боясь потерять, а просто желая быть как можно чаще рядом с ней. Слышать её смех, слушать, как она размышляет о мире, видеть с какой скоростью эмоции меняются на её лице от случая к случаю.

– Каков будет его следующий шаг? – неуверенно спросила она, радости уже не было, её мозг вновь вернулся к насущным проблемам.

– Думаю в скором времени нам стоит ждать его в Лондоне, – пожал плечами Маркус.

Девушка повернулась и посмотрела на город, на Темзу, которая немного виднелась, на Биг Бен, на улицы, где уже вечерело, где люди бродили от одного здания к другому, что-то бурно обсуждая и совершенно не зная о том, что ждёт их завтра.

***

И в своей действительности они были правы, прошло совсем немого времени, перед тем, как Влад зашёл внутрь одного из отелей Лондона, направляясь в свой номер. Он встал перед окном, смотря на уже вечерний город, который и вообразить не может, что ждёт его улицы завтра.

– Ваши вещи, – произнёс портье, оставляя чемоданы около входа и удаляясь.

Ткачёв достал из кармана сигарету и закурил её, у него были большие планы и ему хотелось бы разделить их с Полиной, но её нет рядом, она где-то на улицах этого города, возможно, истерзанная, возможно сломленная, плачущая.

– Они ответят за всё.

Он произнёс это сам для себя, раньше он и вообразить не мог, что будет стоять здесь, с планом победы над Дхармами, диким желанием уничтожить их вид, а главное тех, кто лишил его всего. Они начали с детства и продолжают сейчас, этого он им не простит.

Когда вы стоите на сцене, перед вами тысячи людей, которые готовы вас слушать, вам потакать, следовать вашим словам и указаниям, вы всегда оглядываетесь назад. Когда люди лицезреют красивую фотографию или жизнь – они видит всего лишь красивую картинку, считая её надуманное и где-то даже фальшивой. Однако за каждой краской стоит боль, труд, разочарование, поражение и лишь изредка победы, которые и привели к конечному результату.