Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь - Екатерина Богданова

— А вот с этим человеком советую не ссориться, — прошептала Раниярса, когда мужчина затерялся среди придворных. — Он, возможно, и не является образцом галантности и дружелюбия, но пользуется абсолютным доверием Анторина. Они лучшие друзья еще с детских лет. И Карай не раз спасал жизнь нашему императору в пору бесшабашной юности.

— Карай? Так вот как его зовут, — тихо проговорила я. — «Острый лед» на языке древних, если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь, — улыбнулась леди. — Не ожидала, что вы знакомы с языком наших предков.

— Древние были нашими общими предками. Но их язык довольно редко используют при наречении младенцев, — ответила Раниярсе, ища взглядом своих фрейлин. Авройя, заливаясь румянцем, беседовала с каким-то мужчиной, а вот рыжеволосых сестер нигде не было видно, как и того лорда, от танца с которым спас меня советник.

— Так и сам Карай необычная личность. Будучи внебрачным сыном обычной гувернантки, он сумел добиться невероятных высот и занять один из важнейших постов империи, — поведала Раниярса.

Как же! Сумел добиться, говорите? Главным его достижением является дружба с императором. Возможно, я предвзято отношусь к этому человеку, но в том, что это именно он посещал мою спальню в Возрении, сомнений почти не осталось. А в свете выказываемого им негативного отношения, эти визиты сложно считать порывом души. Следовательно, мне не доверяют, подозревают, а возможно, даже уже знают, что прибыла я сюда не в поисках новых впечатлений. А значит, наминайцы поддерживают видимость неведения в каких-то своих целях, и моя миссия была обречена на провал еще до прибытия сюда. Исходя из таких выводов, напрашивается вопрос: и что мне теперь делать? Возвращаться в Возрению равносильно добровольному восхождению на эшафот, да и отпустят ли теперь? Сделать вид, что я наивная принцесса и наслаждаться жизнью, пока позволяют? Это не для меня. Во-первых, я никогда не была подвержена гедонизму, во-вторых, не могу позволить себе забыть о девушках, страдающих и гибнущих на родине, и, в-третьих — жить одним днем, зная, что он может оказаться для меня последним, это не жизнь, а пытка. Остается одно — раскрыть свои карты и попросить защиты у императора, но это в крайнем случае. Ведь мои выводы могут быть ошибочными и советник Карай просто неотесанный мужлан, невзлюбивший чужестранку. Так что еще поиграем. Тем более есть еще принцесса Лелиан, с помощью которой мне предстоит войти в ближайшее окружение Анторина. Про принцессу я вспомнила не просто так, это невообразимое создание сейчас направлялось прямо ко мне, привлекая всеобщее внимание своим ярко-желтым в красную полоску платьицем до колена и такими же чулками. Прическа принцессы несколько изменилась. Да, она причесалась. В остальном это была та же презирающая все формальности и устои девочка, с которой я познакомилась несколько часов назад.

— Кари! Скучаешь тут без меня? Сейчас мы это исправим! — заявила Леля, обнимая меня, словно давнюю подругу. — Как-то здесь тихо, — подбоченившись, проговорила девочка, отпустив меня и осмотревшись. Задорно усмехнувшись, она щелкнула пальцами, и по ушам ударила громкая ритмичная музыка. Кажется, это были языческие барабаны вперемешку с традиционными инструментами и какими-то свистяще-скрипучими звуками.

— Вот теперь другое дело! Пошли, поедим! — прокричала Леля, хватая меня за руку и увлекая к столам. Раниярса молча последовала за нами.

— Нет, няньки нам не нужны! Рани, иди лучше моего братца нянчить, мы и сами справимся, — довольно грубо проговорила принцесса, заметив ее присутствие.

— Леля, ты неисправима, — покачала головой леди Раниярса.

— Ну наконец-то поняла! — воскликнула Лелиан и потащила меня к банкетным столам.

Съев невероятное множество сладостей, принцесса вспомнила обо мне и поинтересовалась:

— А ты почему не ешь? Кстати, вино будешь? У нас есть, специально для бездарей.

— Для кого? — прокричала я. Громкая, режущая слух резкими звуками музыка очень раздражала, но окружающие не выказывали недовольства, и приходилось терпеть.

— Для бездарей! Мы так людей, у которых нет магического дара, называем. Только не обижайся, ведь это правда — вы без дара, значит, бездари, — пояснила Леля. — Ну так что, будешь вино?

— Нет. Спасибо, но я не тяготею к алкоголю, — отказалась я от сомнительного удовольствия испить напитка «для бездарей».

— Странно, обычно люди употребляют эту гадость для веселья. Я в прошлом году попробовала, любопытно было, и чуть не взорвала шкаф, в котором стояла бутылка. Повариха так на меня потом кричала, даже из кухни выгнала, — рассказывала принцесса, увлекая меня в противоположную от столов сторону. Нас с ней провожали настороженными взглядами, но никто не спешил приветствовать сестру императора. Складывалось такое впечатление, что люди опасаются привлечь к себе внимание принцессы Лелиан. Что ставило меня в тупик. Да, Леля довольно эксцентрична, но вряд ли ее можно назвать опасной. Милая, но еще не нашедшая себя в этой жизни девушка. Однако давно знающие ее придворные, похоже, считали иначе. Означает ли это, что и мне нужно опасаться принцессы? Нет, я привыкла составлять мнение о человеке, исходя из личного впечатления о нем. И пока принцесса Лелиан вызывала у меня только положительные эмоции и даже капельку жалости. Вряд ли ребенок, у которого было счастливое детство без лишений и потерь, вырос бы таким непримиримым противником вырастившего его режима. Да, она потеряла родителей в раннем детстве, но и я тоже довольно рано лишилась семьи, однако не расхаживаю в эпатажных нарядах и не ввергаю окружающих в шок своим поведением. Неужели император Анторин совершенно равнодушен к сестре и ее выходкам?

— Сейчас я насяду на Торинчика и вытребую у него разрешение провести тебя в Туманную долину. Вот это будет настоящее веселье! — радостно известила меня Леля, действительно подходя к императору Анторину, беседующему о чем-то с уже ставшим ненавистным мне Караем.

Увидев нас, мужчины быстро завершили разговор, и советник удалился — слишком поспешно, на мой взгляд. Избегает меня? Ну так что ж, я тоже не жажду его внимания. Анторин, напротив, радушно улыбнулся и хотел что-то сказать, но успел только рот приоткрыть, когда Леля буквально врезалась в него, повисла на шее и радостно прокричала:

— Братик, я тебя просто обожаю!

Император оторвал ее от себя, поставил на пол и обреченно спросил:

— И чего ты хочешь на этот раз?

— С чего ты взял, что мне что-то нужно? Я что, не имею права обнять любимого брата? — надула губки принцесса.

— Имеешь конечно же. Только в такой активной форме ты это проделываешь исключительно перед тем, как попросить о чем-то трудновыполнимом или запретном, — улыбнулся император Анторин. И эта улыбка совершенно преобразила его лицо, придавая ему задорное, мальчишеское выражение. Вот теперь они с Лелиан были действительно похожи.

— Ничего трудновыполнимого, клянусь! — воскликнула Леля. — Просто хочу украсть у вас принцессу Саминкару на часок. Прогуляемся, покажу ей красоты наминайской природы.