Операция «Призрак» - Михаил Смирнов

Далее последовали молниеносные события: незнакомец резко присел и быстро бросил нож в сторону, откуда раздался окрик, последовал выстрел, потом некий шум и… зловещая тишина…

* * *

Берлин, штаб-квартира армейской разведки и контрразведки (Абвера), кабинет начальника

Из радиоприемника доносилась веселая беззаботная мелодия.

Адмирал Канарис находился в прекрасном расположении духа. Он располагался за небольшим мраморным кофейным столиком и неспешно потягивал из фарфоровой чашки кофе. Получив донесение от Хейдеса об успешной операции в Москве, адмирал набросал докладную записку своему шефу, фельдмаршалу Кейтелю. Он в красочных тонах и в выгодном для себя ракурсе изложил ход операции «Эшелон». Указав координаты двух хранилищ в Москве, попросил поработать по ним авиацию Геринга…

Внезапно в кабинет вошел адъютант и вымолвил:

— Прошу прощения, господин адмирал. В здание вошел господин Борман. Он направляется к вам.

— Спасибо, — бросил Канарис, рукой махнул на столик. — Уберите все и приготовьте нам кофе и коньяк…

Борман стремительно вошел в кабинет, бросил нацистское приветствие. Адмирал ответил на приветствие, двинулся навстречу. Мужчины улыбнулись друг другу. Гость обвел взглядом кабинет в темных, мрачных тонах, резные, из красного дерева, стены и потолок. В центре большой цветной портрет Гитлера, по бокам несколько черно-белых постеров с нацистской символикой.

— Прошу вас, господин Борман, — рукой приглашая к кофейному столику, вымолвил хозяин кабинета.

— Спасибо, адмирал.

Мужчины расположились в креслах возле столика. Вошел адъютант с подносом в руках. Он прошел к столику и поставил на него поднос. Щелкнул каблуками и моментально покинул кабинет.

На подносе находились две дымящиеся кофейные чашки, сахарница, сливки, а также бутылка коньяка и две рюмки.

Мужчины взяли кофейные чашки, сделали по глотку. Борман одобрительно кивнул, а Канарис наполнил рюмки коньяком.

— До меня дошла информация о вашей операции «Эшелон», адмирал, — медленно изрек Борман. — Считаю, это очень интересная и перспективная операция для Рейха. Одобряю, одобряю.

«Откуда этот партийный бонза узнал о секретной операции!?», — недовольно и нервно воскликнул Канарис.

Но на лице его была лишь добродушная улыбка.

Непринужденно бросил:

— Я тоже на это надеюсь.

— Можете рассчитывать, адмирал, в этом деле на мою всемерную поддержку.

— Спасибо, господин Борман…

Далее суховато-формальный разговор пошел о положении на западном и восточном фронтах.

Вскоре, сославшись на важную встречу у фюрера, гость покинул кабинет. Он напрочь испортил настроение адмиралу. Оставшись один, Канарис выпил коньяка и тяжело задумался:

«Откуда Борман узнал об операции? Из штаба Кейтеля? Или дала протечку моя служба?.. Хотя, конечно, могут быть и другие варианты… Очень даже может быть, меня втягивают в некую игру…».

* * *

— Ермолай, беги за ним, позвони от дежурной по этажу майору Ноздрину, — раздался мужской крик.

Сергеев отошел от оцепенения и увидел сидевшего на полу Истомина в тельняшке и галифе. Левой рукой он держал свое правое плечо, из которого торчала рукоять ножа.

— Беги за ним! — крикнул майор. — Догони его!

«Точно! Надо его догнать!» — стучало в висках Ермолая.

Он вскочил с кровати, бросил:

— Онись! Помоги майору, перевяжи! — натянул брюки и побежал к выходу…

* * *

Лиза Жохина хорошо понимала, что быстрота — залог ее успеха.

Она из Шилово перекладным автотранспортом добралась до Пензы. Затем на товарном поезде доехала до города Сызрани, вышла у речного волжского вокзала.

Лиза решила уехать как можно дальше от Москвы, где она достаточно наследила. А также подальше от войны и желательно на теплый юг, или на Кавказ, или в Среднюю Азию…

* * *

Сызрань, Куйбышевская область (в настоящее время Самарская область), речной вокзал…

Молодая женщина в коричневом плаще и выглядывавшей из — под него зеленой юбке-плиссировке разместилась на лавочке. Она пристально всматривалась в пирс и стоящие у него корабли, следующие вниз по Волге, а также моряков, членов экипажей этих кораблей…

Вот на набережной показались двое подвыпивших и уже в возрасте моряков в черных бушлатах. Они громко о чем-то говорили, из кармана одного из них торчало горлышко бутылки. Они следовали на пирс, где были пришвартованы корабли, следующие на юг.

«Вот мои клиенты!» — сразу решила Лиза, поднялась с лавочки и решительно направилась за парочкой моряков.

Нагоняя, весело крикнула:

— Привет, мореманы. Куда идете?

— В Астрахань.

— Третьим возьмете?

— А на что ты нам?

— Да на что-нибудь и сгожусь, — смеясь, весело ответила незнакомка.

Моряки улыбнулись, окинули смелую веселую незнакомку взглядом.

— Ну, пойдем, коль не шутишь.

— Вы сами-то не шутите, проведете на корабль?

— Проведем, бедовая…

Бородатый мужчина как сквозь землю провалился. Ни Сергеев, ни прибывший с десятком военных майор Ноздрин его нигде не обнаружили. Не обнаружили и никаких его следов. Никто из сотрудников гостиницы его даже не видел. Странно, но это факт. Пришел и ушел незнакомец определенно через черный ход…

Истомин и Сергеев расположились в кабинете главного врача эвакогоспиталя. Онись в это время находилась в приемной и вместе с сотрудником милиции составляла фоторобот преступника.

— Опытный и подготовленный гад, — возмущался майор. — Все просчитал, наверняка, агент Абвера.

Майора отвезли в госпиталь, где обработали ножевую рану и сделали перевязку. Нож угодил в мышцу плеча, почти не поразив важнейшие артерии и кости. Несомненно, помогла натренированность майора и его реакция, ведь преступник наверняка метал нож в грудь. Несмотря на оказание первой помощи Онись и перевязку в номере гостиницы, майор потерял много крови. От предложенной медиками госпитализации Истомин категорически отказался, взяв всю ответственность на себя. Он только что доложил в Москву о произошедшем инциденте…

Истомин взглянул на Сергеева и вымолвил:

— Будем действовать следующим образом. Ты летишь в Москву и занимаешься вторым железнодорожным составом с металлом. Я остаюсь здесь, долечиваюсь и с местными товарищами организую поиск бородатого незнакомца. Хотя ясно, что борода и усы у агента были приклеены.

Ермолай открыл было рот, но майор решительно продолжил.